© Южный федеральный университет, 2014

© Серегин А. В., 2014

Рецензенты:

доктор юридических наук, доктор политических наук, профессор И. А. Иванников (ЮФУ);

доктор юридических наук, профессор В. К. Цечоев (РАП);

кандидат юридических наук, доцент А. А. Васильев (АлГУ)

Исследование вопросов истории русского народа, его государства и права представляется нам процессом сакрального постижения самих себя, своего исконного духа и вселенского предназначения. Великие перемены времени не однократно приносили катастрофические катаклизмы и беды «даждьбожьим внукам», но они как мифическая птица феникс всегда возрождались, увеличивая свою силу, славу, численность родов и великолепие результатов творческого труда.

«История моей родины, – отмечает Н. Н. Ильина, – есть моя история, и тот, кто пишет книги о моей стране, пишет книгу обо мне самом, читателе этой книги. Душа человека не образуется одними впечатлениями его короткой жизни, она хранит в себе наследие отцов, тени их чувств и размышлений, звучание их песен и вздохи их молитв. Душа в глубине своей помнит это далёкое прошлое, и кто скажет, в какой мере её переживания и её дела исходят из глубинной памяти сердца? Историк моей родины говорит и обо мне, малой части её, и это одно уже делает мне право не только ему верить, но и судить об его суждениях»[2].

Древнейшие корни славяно-русской цивилизации необходимо искать в общности арийских народов, давших толчок культурному развитию всему человечеству. Современные историки по прежнему спорят о происхождении арийских племен. Европейские авторы ищут их прародину в Скандинавии, отечественные исследователи на основе лингвистических особенностей санскрита и старо-славянского языков пытаются проследить миграцию ариев из степей Северного Причерноморья, индийские же, ученые ссылаясь на ведические источники, считают, что «арии» покинули погибший арктический континент. В пользу последней гипотезы говорят археологические раскопки арийских городов на Южном Урале (например, Аркаима), в Омской области датируемые как минимум XI–VIII вв. до н. э.

В Святой Махабхарате сказано: «Над злом возвышается та страна, где вкушается блаженство; вознесена она силой духа, а потому вознесённой зовётся… Это Вознесённого Золотого Ковша дорога; считается, что она посередине между Востоком и Западом… В этом обширном северном крае не живёт человек жестокий, бесчувственный и беззаконный… Здесь находится созвездие Свати, здесь помнят о его величии, здесь нисходят к жертве, Тару укрепил великий предок» («Книга Усилий»)[3].

Вместе с тем, стоит признать, что санскрит и русский язык находятся в несомненном родстве. Так, на санскрите выражение «дах ми агни» означает «дай мне огня»; слово «шалаш» переводится как «дом»; «труп» – соответственно «убить»; а слово «нищий» характеризует человека находящегося вне каст.

Пантеон индийских богов весьма близок к роду сварожичей:

Бхага (санск. язык) – Бог (русс.);

Вишну (санск.) – Вышень (славянск.);

Дьяус (санск.) – Дый (славянск.);

Индра (санск.) – Индра (славянск.);

Кришну (санск.) – Крышень (славянск.);

Вишну (санск.) – Вышень (славянск);

Маха (санск. – великий, благородный) – Маха (имя славянского вождя);

Шива (санск.) – Сива (славянск.);

Тримурти[4] – (дословно с санскрита «три лица») – Триморды (русс.)

Имя славянского Стрибога состоит из двух частей – «стри» – простираться (санскрит), стримиться (славянское) и «бхага» милостивец (санскрит); имя Неба – Сварог – от санскритского слова «сварга», что и значит – небо (отсюда и славянское наименование солнца – Сварожич, т. е. сын неба – Сварога). И наконец, русская «сваха» – женщина, соединяющая женихов и невест, создающая новые семьи и зажигающая новые «семейные очаги», и жена ведического Бога огня («Агни») – Сваха[5].

Огромное количество аналогий даёт нам обыденная лексика:

Мы пользуемся таким словом как «гать», «гати» в значении дорога, проложенная по болоту, но в санскрите «гати» – проход, путь, дорога. Санскритскому слову «гали» – оскорбительные речи, ругательства, есть русский аналог – «изгаляться», «галиться»; санскритскому «дра» – идти, бежать – соответствует русское «драпать»; слову «радана» – плач, слёзы, наше – «рыдание»; санскритскому «вакья» – слово, разговор, русское «вякать». Зачастую мы просто пользуемся тавтологиями, соединяя два слова с абсолютно одинаковым значением: мы говорим «трынтрава», но в санскрите «трин» и значит «трава»; мы говорим «карнаухий», но в санскрите «карна» и значит ухо; мы говорим «дремучий лес», но в санскрите «друма» и значит дерево. Эти примеры можно продолжить ещё долго[6]. Так, например, в вологодских и архангельских диалектах встречаются такие слова, сохранившиеся с глубокой древности:

Социальная организация индийского общества объяснялась фундаментальными постулатами ведической религии, в соответствии с которой Бог Пуруша, пожертвовав собой, из частей, своего тела создал четыре Варны людей: брахманов (жрецов) из уст Бога, кшатриев (воинов) из рук Бога, вайшиев (земледельцев) из бедер Бога; и шудр (слуг) – из ступней Бога. Из слюны Бога были созданы неприкасаемые не входящие ни в одну из существующих Варн. В Голубиной книге (Апокрифе русских старообрядцев XVII–XVIII вв.) отмечаются, такие же теологические параллели:

В настоящее время самыми древними памятниками письменности на планете Земля являются глиняные таблички, найденные при раскопках в 1961 г. на территории Румынии в посёлке Тертерия, и таблички из местечка Винча (Сербия), относящиеся к V тыс. до н. э. Известный балканский учёный Р. Пешич на основании археологических находок на правом берегу Дуная около Железных ворот, относящихся к VII–V тыс. до н. э., провёл первую систематизацию винчанского письма, изучая его через призму этрусско-пеласгического алфавита, придерживаясь славянского метода прочтения этой письменности, согласно которому старый славянский язык своими корнями уходит в этрусскую почву[8].