Как только преподаватель отпустил поток, все ученики ринулись по своим комнатам. И только Грейнджер и Риггерон не торопились отправляться спать.

— Пойдем, я кое-что тебе покажу, — загадочно промурлыкал парень, и потянул девушку за руку.

Подобные вещи вызывали у Грейнджер неподдельный интерес, потому она покорно последовала за ним. Они покинули башню и направились в сторону спален по едва освещенным коридорам замка. Теперь уже, находясь рядом с Риггероном наедине, она поняла, что питает к нему едва уловимую симпатию. Он дарил чувство спокойствия, был уравновешенным и казался каким-то не таким как другие.

Гермиона решила для себя, что та ситуация с Малфоем — вроде некой ее оплошности, некой оступки, ведь каждый хоть раз, да ошибался. И идя по длинному коридору, вместе с Хойтом, она решила раз и навсегда забыть вечер со Слизеринцем, будто этого и вовсе с ней не происходило.

Они неспешно брели в сторону спальни Гриффиндорки, болтая о всяком и попутно шутя. Полуночный холод тянутся по опустевшим коридорам замка, отчего у девушки проступили легкие мурашки, и Хойт обратил на это внимание:

— Возьми, ты замерзла, — он стянул с себя мантию и накинул ее на плечи Гермионы. Она радушно приняла жест парня и робко улыбнулась.

— Спасибо, но, а как же ты? — поспешила узнать Гермиона.

— Не переживай, я не мерзну…

Они практически подошли к повороту, за которым находилась ее комната…

Хойт с каждой секундой сокращал шаги, замедляя темп. В конечном счете, он остановился возле поворота и робко взял холодную руку Гермионы. Девушка остановилась вслед за ним и с легким удивлением посмотрела в его глаза.

— Ты очень красива… — подметил Риггерон глядя на лицо Гермионы в свете догорающих факелов.

— Спасибо, — смущенно ответила та, непроизвольно сжав руку парня.

Она уловила его проницательный взгляд, несший в себе какую-то загадку. Он показался ей куда более манящим, чем все те взгляды, которые она когда-либо видела.

Факелы постепенно догорали, добавляя еще большее таинство этому моменту. Она чувствовала, что ее интерес стремительно возрастал, отдаляя Малфоя и прочих мимолетных мужчин куда-то в закрома ее сознания. Риггерон стоял напротив нее, теперь уже держа ее холодные ладони в своих, и тянул время, будто не зная, что сказать. А она стояла и ждала, сама не ведая чего, но ждала, наслаждаясь этим моментом в полной его мере.

— Я так часто о тебе думаю в последнее время… — смущенно признался парень, — наверно это звучит даже как-то глупо от такого как я, ну я имею ввиду, я не какой-то юнец, что бы говорить о таких вещах, но, черт возьми, я почему-то захотел тебе сказать об этом.

И он, правда, никогда не говорил ничего подобного, разве что однажды, когда он был влюблен в девушку с потока, и Гермиона немногим была похожа на его первую любовь.

Они стояли друг напротив друга, и Хойт сделал первый шаг. Риггерон неторопливо припал к губам Гермионы, и та с нежным трепетом обняла его за широкую талию, отвечая на его поцелуй.

Он аккуратно притянул ее к себе, и она почувствовала его ладони на своей спине и пояснице. Им казалось, что времени больше не существует, что оно растворилось где-то в этом бесконечном поцелуе. Вокруг уже ничего не существовало, только он, она и этот волнующий момент.

Гермиона приоткрыла глаза, почувствовав некий дискомфорт за своей спиной, будто кто-то сверлил ее взглядом. Она украдкой разорвала поцелуй и повернулась назад.

«Малфой» — рассеяно, с негодованием подумала она, взирая на презрительное лицо Слизеринца, который остановился у поворота. Он медленно последовал в гостиную, делая вид, что ему совершенно не интересно, чем занимается грязнокровка с его ненавистным врагом. Через несколько секунд дверь гостиной захлопнулась с такой силой, что едва не слетела с петель.

— Вот черт, — прошипела Гриффиндорка.

— Что такое? — в момент среагировал Хойт на раздосадованную девушку.

Она смотрела куда-то в сторону, в пол и не решалась поднять глаза. Гермиона почувствовала стыд от того, что Малфой увидел ее целующуюся с Риггероном, буквально после всего произошедшего несколькими часами ранее.

— Ты в порядке? — вновь отозвался он, погладив Гермиону по плечу.

— А? Да, да, я в порядке… просто… — она захлопала глазами, — просто как-то неловко получилось это все…

— А что неловкого? Тебе есть дело до Малфоя? — успокаивающе спросил Йосолонец.

— Вовсе нет! — резко воскликнула Грейнджер, удивив своей реакцией Хойта, — то есть, совсем нет, мне плевать, абсолютно плевать, кто и что может подумать. Мне нет до этого никакого дела, — стараясь быть, как можно спокойной продолжила та, закладывая прядь выбившихся волос за ухо.

Лицо Риггерона скривилось. По всему его виду было ясно, что он прекрасно понимал значение такой реакции у людей, которая была у Гермионы на внезапно появившегося Слизеринца.

— Ладно, мне пора, завтра еще торчать в библиотеке нужно весь день… — он выпустил руку девушки и поцеловал на прощанье.

— Хорошо… Хойт, я надеюсь все в порядке? — взволнованно поинтересовалась напоследок Грейнджер, переминаясь с ноги на ногу.

— Да, все в порядке, — сухо ответил ей Риггерон и поспешил удалиться.

Гермиона поджав губы, направилась в гостиную. Внутри нее бушевала буря, не давая ни на секунду прийти в себя. Она испытывала ужасное чувство стыда и вины перед самой собой. И она не могла взять в толк, что ее так гложило. Стыд перед Хойтом? Перед самой собой? Или чего хуже, перед Малфоем? Рассуждая над всем этим, она не заметила, как приблизилась к двери. В надежде, что Слизеринец уже в своей спальне, она тихо открыла дверь и юркнула внутрь.

Гостиная была пустой, Гермиона выдохнула и поспешила в свою комнату. За соседней стеной доносились странные звуки, по всей видимости, Слизеринский принц занимался колдовством.

Гермиона прислушалась, но так и не смогла разобрать ни единого слова.

Через пару минут шорохи начали усиливаться, от чего Гермиона не могла уснуть. Она подскочила с кровати и с силой трижды ударила в стену.

Вернувшись обратно в постель она снова попыталась уснуть, стараясь отогнать все дурные мысли.

========== Глава 11. Библиотека ==========

Утро для Гермионы выдалось совершенно обычным. Проснувшись в половине двенадцатого

она стремительно начала собираться в библиотеку за методичками по новому предмету.

Ей крайне не хотелось попадаться на глаза Малфою, а уж тем более как-то с ним контактировать. Последние несколько дней ей успешно удавалось избегать встречи с ним, все больше и больше проводя время наедине с Риггероном.

Она также успела заметить, что Драко неоднозначно реагирует на ее общение с молодым человеком. Как только он замечал, что та идет на свидание или возвращается с него, то сразу же становился раздражительным и агрессивным. Разумеется, вся его агрессия сопровождалась колкостями и всевозможными гадостями в ее адрес и она прекрасно понимала, что так продолжаться дальше не может.

Гермиона покинула спальню настолько тихо, насколько это было возможно. Закрыв за собой дверь, она шагнула в гостиную.

— Дешевк… кхе-кхе-кхе… — наигранно закашлял парень.

-Эм, может хватит? Ведешь себя как идиот конченый, — холодно бросила Гриффиндорка. Но тот не обратил ни малейшего внимания на ее слова, продолжая неотрывно изучать свежую прессу.

Грейнджер направилась на выход, стараясь не смотреть в сторону Слизеринца. Ее будто прошибло током.

Она остановилась у выхода, и едва коснувшись потертой ручки, повернулась к молодому человеку:

— Малфой! Ты так и будешь заниматься этой бестолковой травлей? — уверенно спросила его девушка. Но Драко не отреагировал, он продолжал неподвижно сидеть на диване и делать вид, будто он читает свежие новости.

— Черт, Малфой, прекрати этот цирк. Газета на хорватском! — вскрикнула она в надежде дождаться хоть какой-нибудь ответной реакции.

— Чего тебе от меня надо?! — он с яростью швырнул газету в сторону, подскочив с места.