— Всё меняется. Чувства тоже, сегодня их нет, а завтра — кто знает? Я ведь не требую от вас немедленного ответа. Почему вы не хотите просто подумать и…
Нет, он непробиваем. За такого проще выйти, чем объяснить, что ты этого не хочешь. В ушах Кассандры зазвучал насмешливый голос Нейла: «Оглянуться не успеем, как — раз! — еще вчера рядом со мной на ветке ногами болтала, а сегодня уже, с кольцом на пальце, под руку с законным супругом гостей встречаешь… И где там те драконы?» Как в воду глядел, бессовестный. Ведь того и гляди просто измором возьмут.
Она свирепо раздула ноздри. Ну нет! «Чувства, значит? Будут тебе чувства».
— Я не выйду за вас замуж! — выпалила Кассандра. — Никогда! Потому что я… я… люблю другого!
Это была ложь, однако она, как часто случается, оказалась сильнее правды. Герцог замер. Посуровел лицом. Сжал свои пудовые кулаки, едва слышно выдохнул: «Прошу меня извинить, госпожа Д’Элтара», и, развернувшись, нетвердым шагом покинул галерею.
Кассандра глядела ему вслед. Замужество ей больше не грозило, но чудный вечер был безвозвратно испорчен, а ее саму раздирали два противоречивых чувства — невыразимого облегчения и стыда.
— «Молчи и улыбайся», — яростно прошипела Кассандра, вспомнив маменькину науку. — Нате вам! Доулыбалась! Тьфу!
Она, по примеру отвергнутого эль Вистана, сжала кулаки и от души пнула ногой каменную вазу с желтыми лилиями.
Глава XVI
Барон Д’Элтара разбирал корреспонденцию. В последние дни ее стало довольно много: переговоры с Ван» Орринами увенчались успехом, сын графа, официально попросив руки Кристобель, получил решительное согласие, семьи объявили о помолвке и теперь спешно готовились к большому торжеству по этому поводу. Сама свадьба была запланирована на середину октября, и состояться должна была на родине жениха, в его доме, согласно данзарским традициям — так что прочие хлопоты, такие как прием в честь обручения, легли на плечи родителей невесты. Впрочем, деятельную баронессу это нисколько не расстроило. С утра до вечера, несмотря на изнуряющий зной, она составляла списки гостей, рассылала приглашения, уточняла с портнихами детали будущих туалетов для себя и дочерей, ездила на примерки, к парфюмеру, ювелиру, кондитеру, придирчиво выбирала вина, лично договаривалась с музыкантами… Она была в своей стихии. Многоопытный барон подписывал векселя и помалкивал. Он не сомневался в талантах супруги, к тому же, соваться Инес под горячую руку было опасно.
Взгляд его упал на окно. Солнце уже высоко, должно быть, полдень. Надо позвать кого-нибудь задвинуть шторы и принести еще воды со льдом, прежний давно растаял. Что за погода! Руэйд Д’Элтара утер ладонью мокрый лоб. Он сидел в кресле без жилета, в одной легкой рубахе и бриджах, но с удовольствием снял бы и их — кабинет сейчас больше походил на баню. Не спасали даже плотно затворенные окна, выходящие на северную сторону. «Июль всегда самый жаркий месяц, — подумал барон, протягивая руку к шнуру колокольчика, — но такого на моей памяти еще не было… Двадцать пятое число! Уж август на носу — а день ото дня только все хуже и хуже» Отдуваясь, он позвонил и без энтузиазма вернулся к своему занятию.
Так. Письма в одну сторону, счета в другую. Начнем с последних, они важнее.
Руэйд вскрыл несколько конвертов, пробежал глазами аккуратные столбики цифр и крякнул. Однако Инес разошлась не на шутку! Его состояние, конечно, позволяет такие траты, и повод более чем весомый, но в нынешних условиях стоило бы все-таки немного поумерить аппетиты. Прогнозы на урожай ввиду чудовищного лета самые скромные, если не сказать хуже, годовой доход существенно просядет. А ведь осенью Кристобель выходит замуж! Это и приданое, и дополнительные, весьма немалые, траты, и поездка в Данзар… «По миру мы, разумеется, не пойдем, — озабоченно думал барон, — но впереди еще зимний сезон. Несколько месяцев отказывать себе во всем ради одного приема? Это по меньшей мере неразумно» Он покачал головой и задумался. Не столько о перспективах своего финансового благополучия, сколько о том, как бы поаккуратнее намекнуть на них супруге. Они с Инес не привыкли считать деньги, но, похоже, им все-таки придется этому научиться.
В коридоре послышались торопливые шаги, и дверь кабинета распахнулась. Барон поднял голову, ожидая увидеть кого-то из слуг, явившегося на звон колокольчика, однако встретился глазами с собственной женой, всего пару часов назад отбывшей в столицу по очередному сверхважному делу и не велевшей ждать ее обратно раньше ужина. «Что-то забыла?»- предположил Руэйд. Но, оценив выражение раскрасневшегося лица супруги, встревожился.
— Инес? Все в порядке?
Баронесса вихрем влетела в кабинет, сорвала с головы шляпку, швырнула ее на стол и упала в кресло.
— Нет, — обронила она. — Или да. Я не знаю! И понять не могу — почему она мне ничего не сказала?..
Муж, забыв о счетах, нахмурился.
— Кто «она», дорогая? Что случилось?
Инес всплеснула руками:
— Кассандра!
В правом боку у барона привычно заныло. «Опять Кассандра, — с тоской подумал он, тяжело откидываясь на спинку кресла. — Когда уже это закончится?» Он вздохнул и сказал:
— Ясно. Что на сей раз?
Баронесса Д’Элтара протянула руку к графину с водой. Плеснула в бокал, жадно осушила его до дна и тряхнула кудрями.
— Ты знал, что молодой эль Вистан сделал ей предложение? — вопросом на вопрос ответила она. И увидев округлившиеся глаза супруга, удовлетворенно прищурилась:- Нет. Так я и думала. И тоже не имела об этом никакого понятия! Я, мать! Каково?!
Руэйд, еще не вполне осознав ею сказанное, ошеломленно молчал.
— А я-то голову ломаю, — возмущенно продолжала жена, — отчего герцогиня вдруг перестала у нас бывать? И ответ ее — помнишь, на приглашение? — такой сухой и холодный… Боги-хранители! Герцог эль Вистан, такая блестящая партия, и мне казалось, Кэсс он действительно нравится!
— Погоди, Инес, — медленно сказал барон. — То есть, наша дочь ему отказала? Когда?
— Еще в канун Ивового дня, — гневно фыркнула та. — На королевском балу, почти две недели назад. Да, отказала! И как!..
Супруг вопросительно приподнял бровь. Баронесса, залпом осушив еще один бокал, нервным движением утерла губы:
— Она заявила, что ни при каких условиях не выйдет за него замуж — потому что, видите ли, ее сердце принадлежит другому! Ну? Что ты теперь скажешь?.. Это же надо было додуматься — вылепить такое прямо в лицо! Герцог, весь в расстроенных чувствах, уехал в родовое имение следующим же утром — и ладно бы молча! Так ведь он матери все рассказал! А та, разумеется, вдовствующей герцогине, — Инес перевела дух и добавила:- Одним словом, через неделю вся столица была уже в курсе. Вся, кроме нас с тобой! И не столкнись я сегодня у госпожи Марше с графиней де Тайлез… Боги! Ведь Кассандра была таким чудесным ребенком! Откуда только что взялось?!