– И как, собственно, мы собираемся искать этого… искусавшего меня? – заговорила я первой, стараясь так продемонстрировать готовность идти на мировую. Ведь, если подумать, психологически комфортнее самой проявить инициативу, а значит, оставить за собой некое иллюзорное подобие свободной воли, нежели ждать, когда Риэр опять начнет раздавать приказы. Альфа в очередной раз прищурился, но уже не гневно, а скорее насмешливо, и хмыкнул, ясно давая понять, что видит этот мой маневр насквозь, и я уже ожидала, что он обязательно рыкнет нечто вроде «говорить будешь, когда я разрешу» или «что я скажу, то и будешь делать», в общем, не важно, что, но подчеркнет, что никаких «мы», совместно действующих, не может случиться, а только я, как дрессированная болонка исполняющая его команды.

– Для начала мы просто выйдем в город вечерком и прогуляемся, – вместо этого ответил он, заработав мой ошарашенный взгляд.

– Куда прогуляемся?

– Выбор направления и места за тобой, пупс! – сыто откинувшись на стуле, он сложил руки на груди, выглядя совершенно расслабленным, словно не орал на меня, как чокнутый, только что. – Сходим в те места, где ты обычно зависаешь с друзьями.

– У меня… – «Нет друзей» прозвучало бы слишком жалко и дало бы ему новый повод укусить. – Нет таких мест. Я не шляюсь по клубам и барам вечерами в поисках приключений на свою задницу.

– Ну, значит, прямо сегодня вечером мы откроем для тебя новый и увлекательный мир ночной городской жизни и превратим из скучной зажатой домоседки в тусовщицу, – оскалился Риэр довольней некуда.

– Да мне как-то и так превращений уже выше крыши, – нахмурилась в ответ.

– Да не парься, нормальной раскрепощенной женщиной тебе придется побыть недолго и понарошку, а потом опять можешь вернуться к своему кошаку и сидению в четырех стенах в ожидании, когда припрется за тобой прекрасный принц, няшный и ни разу не хамоватый. Если тебя не прикончат.

– Вот тебе обязательно повторять последнее? Перспектива умереть в процессе – не лучший мотиватор для старания.

– А вот тут ты ошибаешься. Нет лучшей мотивации, чем желание выжить. – Риэр пихнул ко мне пустую тарелку и поднялся.

Ладно, вступать в спор с ним, пытаясь доказать, что постоянно тыкать человека в угрозу, нависшую над ним, совсем не значит стимулировать к большему старанию.

– И во сколько мы начнем… мероприятия эти? – просто уточнила я.

– Часов после десяти. А пока топай в кровать.

Я дернулась, мгновенно напрягаясь, и теперь уже Риэр закатил глаза, показательно фыркнув.

– И не надейся, пупс! Ты идешь спать! – нахально рассмеялся он. – Чтобы привлечь меня, тебе нужно как минимум стать сантиметров на пятнадцать выше и пообъемнее в некоторых местах. Да, собственно, во всех!

– Тогда замечательно, что подобное невозможно, ибо ты последняя мужская особь на свете, которую я бы захотела привлечь! – огрызнулась я и тут же мысленно отвесила себе пинка, заметив очередной недобрый прищур Риэра. Не воевать с ним, Рори, не воевать! Игнорировать эту язву и не отвечать тем же, потому как ничто не задевает мужиков вроде этой самодовольной заразы сильнее, чем полное отсутствие у кого-то восхищения их неоспоримой привлекательностью.

– Так уж и последняя? – ухмыльнулся он, но в этот раз я держала рот закрытым, а глаза прикованными к посуде, которую взялась мыть.

В спальне я не стала, само собой, подпирать дверь стулом. Не остановит это такого, как Риэр, если захочет войти. Разве что я лишусь нужного предмета мебели. Заснуть, когда он смотрел телевизор и почти без остановки бубнил по телефону в соседней комнате, мне представлялось проблематичным. Но, как ни странно, я отключилась почти сразу, как вытянулась на собственной постели, и мое тело и все органы чувств опознали в ней свое, привычное, родное.

Звуки, разбудившие меня, сложно было истолковать двояко. Женское хихиканье и сладострастное постанывание и грубое мужское ворчание, прерываемое громким возбужденным сопением. Кто-то, не трудно догадаться кто, явно собирался заняться сексом в моей гостиной, если уже не делал это. Какого хрена! Мгновенно взбесившись, я ломанулась туда, по дороге отстраненно отмечая, что дверь я закрывала, а сейчас она была довольно широко открыта. Риэр с хозяйским видом сидел, развалившись и закинув руки за голову, на моем, МОЕМ диване, а на его коленях ерзала какая-то девица, похоже, усиленно сражаясь с его же ширинкой за доступ к члену. Естественно, даже в таком положении было очевидно, что она намного выше меня и не то что щедро, а по мне, так чрезмерно одарена и сзади, и спереди. Лица не видно, но на голове нечто многоцветное, причем пряди, окрашенные в розовый и зеленый, внезапно заставили вспомнить о моих пушистых носках.

– Пошевеливайся, детка, если хочешь получить хоть что-то, – проворчал он, совершенно не собираясь ей помогать. – Станешь возиться слишком долго – и я передумаю.

Нет, ну не охреневшая ли он задница, если заявляет подобное женщине, не говоря уже о том, что происходит все это дерьмо в моей, между прочим, квартире! Ляпни он мне такое – и я бы ему в нос врезала, невзирая на возможные последствия!

– Я и так уже ноготь чуть сломала, сладенький! – вместо возмущения засюсюкала дамочка. – Я так соскучилась по тебе, что у меня руки трясутся, звереныш мой. Сейчас, сейчас я отправлю тебя прямиком в нирвану, мой большой мальчик.

Меня аж передернуло от ее заискивающего пищания и чрезмерно томных придыханий. И при этом я невольно принюхалась, получая информацию о том, что под тяжелым шлейфом духов и всевозможной косметики скрывается запах обычной, хоть и очень возбужденной женщины. Человека, не оборотня. И, кстати, сказать просто «возбужденной» было явным преуменьшением. Похотью от нее фонило так, что мне нос зажать захотелось. Фу-у-у-у!

– Черта с два ты станешь делать это на моем диване и вообще в моей квартире! – фыркнула я, приваливаясь плечом к дверному косяку и решительно складывая руки на груди, и добавила, передразнив девицу: – Сладенький!

– Ой! – незваная мною гостья растерялась лишь на секунду, развернулась ко мне, давая увидеть очень даже привлекательное личико, быстро окинула оценивающим взглядом, слегка ухмыльнулась и тут же вернула внимание Риэру: – Будем втроем?

Я снова фыркнула и закатила глаза. Офигеть! Теряться в любой ситуации она явно не привыкла.

– Нет-нет-нет, я точно не часть вашего миленького уравнения! А моя квартира не место для ваших игрищ. Хотите перепихнуться – валите хоть в подъезд, хоть на улицу, хоть в его машину. Мне плевать куда, главное, что не здесь.

Риэр пристально посмотрел на меня через ее плечо и довольным совсем не выглядел. Я почти уже ожидала от него очередного хамства и приказа свалить и дать им закончить. Но вместо этого он кратко усмехнулся, будто даже был рад тому, как все повернулось.

– А я предупреждал тебя, чтобы ты поторопилась, Мила! – нисколечки не смутившись, он просто спихнул девушку с колен на диван, поднялся и расслабленно потянулся. – Развлечения кончились, давай теперь займись тем, для чего позвал. Топай на кухню!

Выходит, несостоявшаяся сессия на диване не была основной причиной для визита этой девы-радуги. Что-то эта мысль меня мгновенно напрягла. Посетительница же и не подумала возразить Риэру и, глянув на меня немного обиженно, тяжко вздохнула и потопала куда послали.

– Если она здесь не для того, чтобы тебя ублажить, то для чего? – настороженно прищурилась я.

– Привести в божеский вид тебя, пупс. Ты же не думаешь, что можно вывести тебя в город с обломанными ногтями и волосами, похожими на мочалку? К тому же я не нашел среди твоих вещей абсолютно ничего подходящего.

– Ты рылся в моих вещах! – взвилась я моментально, и пальцы скрючились сами собой, желая вцепиться в рожу этого беспардонного нахала.

– Естественно, – небрежно отмахнулся от моего явного раздражения Риэр. – Я не привык хоть что-то пускать на самотек, пупс. Что вдвойне замечательно, потому что все твои шмотки – отстой. В таком женщины не выходят по вечерам в люди.