Все эти письма, оригиналы которых хранятся в архивах П. Ф. Беликова, Эстонского общества Рериха, Центра-Музея имени Н. К. Рериха и личных архивах – В. И. Кадомцева, Е. П. Маточкина и Л. В. Шапошниковой, публикуются впервые и сопровождаются обширным комментарием. Издание богато иллюстрировано. В книгу включены фотографии из архива МЦР, а также из личных архивов П. Ф. Беликова, Е. П. Маточкина, И. Р. Рудзите, В. И. Кадомцева, С. М. Зорина. Редакция сердечно благодарит К. П. Беликова, Е. П. Гейман, Г. К. Беликову, сотрудников Эстонского общества Рериха К. А. Молчанову, Т. С. Горенькову, И. В. Биткову, докторанта Тартуского университета И. В. Сяэск, а также сотрудников Научной библиотеки Центра-Музея имени Н. К. Рериха, чей бескорыстный труд позволил этой книге увидеть свет.

Что же интересного дала мне эта звезда за 23 года моего земного существования? Должен ее поблагодарить – кое-что дала. Она привела меня к интересному выводу, к очень редкостной в человечестве истине. Точка зрения, с которой я наблюдаю и понимаю жизнь, так редка в истории философии, что я ее никак не мог найти при довольно тщательном изучении последней и поставил ее сам. Год тому назад я написал на чистом листе бумаги: «Путь парадокса – путь истины» – и стал искать подтверждения этому исходному пункту. И подтверждения с такой силой хлынули на него, что мне осталось только поскорее зачеркнуть свое имя под этой выведенной мною истиной. Эта истина была в самые давние времена и есть сейчас, на нее только очень мало обращают внимания, в нее надо поверить, и тогда найти [ее] можно во всяком месте; если же до нее не догадаться самому, то найти довольно затруднительно, потому что, повторяю, философия умудряется эту истину обходить стороною, и человечество или не хочет, или боится ее видеть. Если хотите, Галя, я познакомлю Вас с этой точкой зрения. Не потому, конечно, чтобы убеждать Вас в ней. Нет. В нее можно так же спокойно верить, как и не верить, но думаю, что Вам будет интересно посмотреть на мир так, как, уверен, Вы никогда не смотрели, потому что это истина перевертывает мир вверх ногами до известной степени. Чисто философски объяснил эту истину эллинский философ Гераклит, живший до Р[ождества] Хр[истова]. Сейчас ею оперирует Мережковский. Много данных для доказательств я беру у того и другого, но ставлю перед собой другие цели. [В] отношении Гераклита задача сводится просто к тому, чтобы слова, произнесенные 2500 лет тому назад, звучали живыми и сегодня. С Мережковским же дело обстоит сложнее. Мне приходится брать те же данные, что взяты им, потому что только эти данные подтверждают истину, в которой я вполне с ним схожусь, но там, где он этими данными произносит обвинения, я оправдываю, где он опровергает, я подтверждаю, где он сыпет проклятиями, я разражаюсь смехом. Чтобы ознакомить Вас досконально с затронутым мною вопросом, я облеку в форму, приемлемую для чтения, мои записи и пошлю это оформление Вам на прочтение. <…>

«Люди обмануты в познании видимого подобно Гомеру, а ведь он был всех эллинов мудрее» (Гераклит). <…>

Теперь же поговорим, Галя, о видимом и невидимом. Вы писали в прошлом письме о философии религии, указывая, что отложили в сторону Толстого, так и не доставайте его больше. Толстой – великий писатель земли Русской, гениальный романист, но никуда не годный философ, и тем более в религиозном вопросе. Но я очень рад, что Вас интересует эта тема, и постараюсь сейчас ознакомить Вас с ней. Во-первых, надо ее разбить сразу на две части. Первая часть – та философия религии, где гораздо легче доказывать, что черное есть белое, а белое – черное, чем наоборот. Такими доказательствами, к сожалению, заполнена вообще вся философия на 80 % минимум. Нельзя сказать, что эти доказательства не нужны. Нет, приходится признаться, что они очень и очень даже нужны, без них невозможно сейчас человеческое общество, слишком много невежества в людях, такого невежества, что они белое за белое не считают, и обвинять их в этом нельзя, так же как нельзя обвинять глухого за то, что он пренебрежительно относится к музыке. Обман необходим, этот обман можно назвать святым обманом иногда. Нужно учиться искренне чувствовать; если легче учиться на обмане, пусть учатся на обмане. Сперва надо кончать начальную школу, потом гимназию, потом университет, если же начать сразу с университета, то получится вред, а не польза. Все религии на земном шаре в их массовом (широком) значении – начальная школа, Толстой для нас прекрасный учитель религии. Почти все богословские факультеты земных университетов – не поднялись выше уровня гимназий. Их продукт – теософия, а теософия – надгробный памятник как для религии, так и для философии, но она также необходима, она также приносит пользу, если она учит искренности, воспитывает жажду знания в человеке. И начальную школу, и гимназию философии религии я изучил более-менее подробно и сейчас изучаю, так как нельзя никогда забывать таблицы умножения, хотя ты и кончил начальное ученье. Знание не должно ничего выбрасывать, а [должно] все совмещать и всегда оперировать всеми своими накоплениями. <…>

Дело в том, что если у Вас есть желание ознакомиться с той религиозной философией, которую я Вам сейчас предложу, то я введу Вас в нее понемногу. Я сам еще маленький ученик в ней, мне бесконечно много надо учиться, так много, что я не постигну того, что мною для себя намечено, за всю свою жизнь. Но это меня нисколько не запугивает и не отталкивает. В одной из своих работ, с которой я Вас потом ознакомлю, у меня написано: «Кто знает, что лучше – обладание ли возможным или стремление к невозможному?». Для себя я выбрал последнее, если Вы сделаете такой же выбор, я помогу Вам выбраться на эту дорогу к невозможному, а невозможного не следует пугаться, рано или поздно оно станет возможным, но только по-другому, чем мы его себе представляем.