© Татарское книжное издательство, 2012

© Зайнуллина Г.И., 2012

Литературную деятельность Галина Инисовна Зайнуллина начала ярко, в 19 лет написав повесть «Пролетая белый свет», которая получила горячий отклик в Москве. Молодой автор был замечен известными литераторами того времени, а также выдающимся литературным критиком Владимиром Яковлевичем Лакшиным. При знакомстве Владимир Лакшин рассказал «красивой черноволосой девушке в белом платье, с бледным лицом и напряженными глазами» присказку Бунина о щенятах в проруби: выплывет – будет писатель, нет – туда ему и дорога. Словно накликал ее глубокое погружение и исчезновение из поля зрения на многие годы. Когда вслед за столицей на начинающего прозаика обратили внимание казанские писатели, неожиданно для всех Галина Зайнуллина не стала развивать ранний громкий успех, а уехала, причем очень далеко – в Новосибирск. Безотчетный поступок, вероятно, имел свою, не подвластную здравому смыслу, логику. В нашей огромной противоречивой стране, по мнению литературного критика Льва Данилкина, значительные произведения создаются не переработкой конфликта чьих-либо психологий, не анекдотами, не историями о развитии характера, а в первую очередь осмыслением гигантской энергии пространств, их аномалиями и дурниной; когда пространство, по сути, поглощает характер.

В столице Сибири девушка, нарабатывая писательскую биографию, служила какое-то время в военизированной охране режимного завода, а в 1980 году поступила на филологический факультет Новосибирского педагогического института, где встретила замечательных преподавателей. Это были известный сибирский фольклорист Михаил Никифорович Мельников; преподаватель русской литературы Наталья Васильевна Корниенко, ныне крупнейший специалист по творчеству Андрея Платонова, член-корреспондент РАН, заведующая отделом новейшей русской литературы и литературы русского зарубежья ИМЛИ РАН; преподаватель психологии Эльвира Николаевна Горюхина, ныне публицист и корреспондент «Новой газеты».

В 1994 году повесть Галины Зайнуллиной «Жили-пили» была опубликована в журнале «Новый мир», с предисловием замечательного поэта Олега Чухонцева. Но и после этого писательница не вернулась в литературу, предпочтя жить в «замкнутости дома и семьи, расширенной прекрасным кругом сада». Тоже неспроста. В бурные девяностые ситуация в прозе была проблематичной. Представлялось, что тон в русской литературе будут задавать писатели, отказавшиеся от попыток отражать реальность, – эстеты, занятые языковыми экспериментами и игрой с уже существующими текстами, – или же ремесленники, квалифицированно обслуживающие досуг буржуа утонченными психологическими романами, очищенными от идеологии.

И вот в 2000-е годы произошла смена, искусственно сформированный «дефицит реализма» в литературе сменился скачкообразным ростом спроса на него. Оказалось, что самая эффективная стратегия для писателя – не иронизировать над современностью, а отнестись к ней очень серьезно. Тогда-то Галина Зайнуллина снова заявила о себе, сначала рассказом «Халик», опубликованным в журнале «Юность», затем в «Дружбе народов» – рассказом «Торг уместен» (о женщинах, изживающих травму советского опыта за рыночным прилавком). В 2008 году ее повесть «О падении храброй казаночки» вошла в антологию «Современная литература народов России». На нее вновь обратили внимание в Москве.

Фарид Нагим, прозаик, драматург, член Союза писателей России считает: «Прозу Галины Зайнуллиной отличают три очень важных аспекта: самый важный – «язык», т. е. она обладает способностью, даром таким образом складывать слова и выстраивать ритмически фразы, что вокруг них начинает звучать музыка прозы и в результате по абрису текста, вне зависимости от содержания, оживает аура – аура, как идентификационная карточка настоящего художника, как знак мастерства, притягательного для искушенных и благодарных читателей. Зайнуллина, как это ни сложно, умеет раствориться в биографических, казалось бы, реалиях (в ее прозе нет «плохо переваренных кусков биографии») и встает на индифферентную позицию Автора, не имеющего ни возраста, ни пола, ни каких-либо пристрастий, а лишь взгляд и сострадание. Вещевой рынок (в рассказе «Торг уместен»), мясокомбинат в провинциальном городке на окраине России (в повести «Жива в эпоху перемен») – вот немудрящий, невзрачный фон, на котором представлены ее герои. Но у талантливого автора фон и место действия вырастают до метафоры, до страшного символа».

Удивительнее всего, что с началом «нулевых» Галина Зайнуллина ярко и мощно начала реализовываться сразу в нескольких направлениях: регулярно выступала на международных научных конференциях Казанского университета «Синтез документального и художественного в литературе и искусстве» и «Современная российская и немецкая драма и театр», причем с докладами о татарстанских драматургах и прозаиках. Одновременно писала диссертацию на тему «Элементы соц-арта и постсоц-арта в татарском драматическом театре на рубеже ХХ – ХХI веков». Материалом для исследования ей послужили постановки татарских театров драмы с 1985 по 2007 год. В июне 2010 года она с успехом защитила диссертацию в Российской академии театрального искусства (ГИТИС). Московский театральный критик Геннадий Демин охарактеризовал ее научную работу как первопроходческую: «Тема, взятая Зайнуллиной, почти не изучена и остро актуальна. В отечественном театроведении лишь в самых общих чертах описаны последние десятилетия советского периода, а взбаламученное время второй половины 80-х, отчаянных 90-х и спорных «нулевых» еще только получает первые наброски (как правило, спорные). Тем более важно, что Г.И.Зайнуллина берется за изучение особого отряда – национальной сцены Татарстана, а привлечение терминов, родившихся в других искусствах, свидетельствует о рассмотрении событий на подмостках в широком контексте культуры».

Научная работа позволила Галине Зайнуллиной овладеть новейшим интеллектуальным инструментарием, необходимым для анализа явлений не только в постсоветском театре, но и в культуре в целом. С 2006 года она работала в литературно-художественном журнале «Идель» редактором отдела прозы, где с первых дней взяла за правило анализировать произведения авторов не с использованием бессодержательных выражений типа «мило», «симпатично», «это плохой рассказ», а принимать решение о публикации, опираясь на литературоведческие знания и широкий диапазон вкуса: от традиционного социально-психологического реализма до авангарда. Во главе редакционной политики она поставила поиск «свежей крови» – произведений, которые содержат новую реакцию на новые реалии жизни.

Ее плодотворная деятельность служит наглядным опровержением расхожего штампа массового сознания: критикует тот, кто сам писать не умеет. Просто Галине Зайнуллиной не свойственен обычный для многих творческих людей нарциссизм и эгоцентризм – она горячо интересуется творчеством всех по-настоящему одаренных людей и много времени и сил отдает воспитанию творческой молодежи. За последние пять лет вокруг Галины Зайнуллиной сформировался круг молодых талантливых прозаиков, которых она не просто публикует в журнале, редактором которого является, но и расширяет их литературный кругозор и выводит на более широкий уровень известности.

Таким образом, неопределенный прогноз Владимира Лакшина о щенке, барахтающемся в проруби, сбылся в его благоприятной части: Галина Зайнуллина стала активным участником современного литературного процесса. Коллеги, казанские собратья по перу, сравнивают ее прозу с потоком весенней воды, бурным, порой мутноватым, с примесью щепок и иного сора, но животворным, из которого рождаются ответы на вызовы и противостояния новой постсоветской реальности.