– Кажется, с принцессой и княгиней Гордеевой решили покончить одним ударом, –

невозмутимо прокомментировала увиденное безопасница и не без доли ехидства добавила: – Ты ведь с подругой именно оттуда так торопилась?

Вита перевела взгляд на Елену и, глядя той в глаза, спросила:

– А вас не смущает, что погибло несколько тысяч ни в чём не повинных человек?

– Иногда цель оправдывает средства, – равнодушно пожала плечами та.

– Странно слышать такие слова от сотрудницы организации, призванной в первую очередь защищать простых граждан от произвола знати. Я смотрю, вы успели продать не только императрицу, но и народ империи.

– Я осталась предана справедливости. И сейчас помогаю её восстанавливать. Законная наследница займёт престол, а новые реформы дадут толчок империи.

– Так вы идеалистка, – хмыкнула Вита. – Неужели работаете за одну идею?

– Нет, конечно, – раздражённо ответила Елена, которую, похоже, стал утомлять этот разговор. – Каждая получит свою долю согласно заслугам.

Вита, не отводя взгляда, усмехнулась:

– Вы правы, каждая получит по заслугам и по справедливости.

С этими словами Вита шагнула ещё ближе в противнице и активировала последнюю спецгранату, спрятанную между сложенными на затылке руками. Если бы латницы сходу попытались её скрутить, она сделала бы это раньше. А может быть, и не сделала, ибо была не уверена, стоит ли идти на такие крайности. Но после разговора с этой гадиной, предавшей всё и всех, после увиденного массового убийства мирного населения и абсолютного равнодушия к этому безопасницы её душило только одно осознанное желание. Страх смерти и слабо трепыхающийся инстинкт самосохранения были окончательно задавлены неукротимой яростью мщения и жаждой крови врага. «Только бы сработала», – была последняя мысль Виты.

В Кремле, когда напарницы пришли на помощь к княгине и принцессе, спецгранаты не подвели, несмотря на воздействие блокиратора источника. Хотя те же защитные амулеты, попав под кратковременное негативное воздействие блокирующего поля артефакта, прекратили работу практически сразу. Возможно, дополнительным фактором, мешающим подавителю быстро вывести из строя какое-либо устройство, является сложность и сила магического девайса. Вероятно, что на такие высокоуровневые магические решения, артефакту требуется чуть больше времени. И в последнюю секунду жизни Вита очень надеялась, что пара минут, потраченных на разговор, не повредили её оружие, ставшее по своей сути карающим орудием Фемиды.

Мощный взрыв сотряс дом, а пламенный шторм просто слизал всех находящихся рядом с эпицентром. Вспученная поверхность крыши и разрушенное чердачное перекрытие на пару десятков метров в диаметре – это всё, что осталось после всепожирающей огненной стихии. Куски от легких МПД также разлетелись на несколько сотен метров в округе, а каким-то чудом уцелевшая видеокамера Елены ещё немного проработала, транслируя в прямом режиме разрушения после применения боевого артефакта.

Я совершил практически безупречный прыжок, приземлившись чётко в центр своего недавнего укрытия. Правда, пару зубчиков идущих поверху стены я всё же снёс, но в этом была виновата Агния. Да-да, эта дрянная девчонка, несмотря на моё горячее напутствие, полученное чуть пониже спины, всё равно не стала убегать, а осталась следить за моими подвигами. В этом деле ей помогла откинутая крышка люка, на которую она взгромоздилась с ногами. Торчащий между двумя кирпичными зубцами шлем от МПД привёл меня в лёгкую степень изумления, в результате чего я непроизвольно дёрнул свой «Адамант» в сторону.

– Ну и какого хрена ты делаешь? – наехал я на девушку.

– Полученная команда шла вразрез с моими моральными принципами, – спокойно ответила Агния.

Ночь и затемнённое забрало шлема мешали мне рассмотреть её наглую и бесстыжую морду, но я почему-то не сомневался, что эта красавица сейчас улыбается. Мрачно полюбовавшись на отражение своего МПД, хотел уже сплюнуть, но вовремя вспомнил, что для проделывания этой нехитрой процедуры нужно сначала вылезти из доспеха, и вместо этого максимально ласково поинтересовался:

– Тебя мама в детстве порола?

– Было дело, – осторожно ответило нежное создание, делая шаг назад, подальше от меня.

– Я твёрдо убеждён, что она не доработала, – произнёс я, делая шаг за девушкой.

– А кто мне говорил, что своих не бросают? – торопливо воскликнула Агния.

– Ты логику-то включи, родная, чем ты мне могла помочь? – потихоньку заводился я. – Я что, зря тебя спасал, чтобы ты тут же погибла?

– Вот-вот, ещё раз расскажи мне про логику, на которую ты опирался, когда шёл спасать меня, – парировала она.

– Я шёл спасать мать своих детей, а это сильнее логики.

– А я осталась из-за отца своих детей.

– В этом мире понятие отец размыто и размазано тонким слоем, – рявкнул я.

– Однако, благодаря твоему не угасающему интересу к нашим детям, я, кажется, начинаю понимать истинный смысл этого слова.

«Пш-ш-ш.»– Это у меня пар из ушей пошёл. Мысленно естественно.

– Ты не боярыня, ты барАнесса, причём в твоём случае корнем является слово «баран», – вывел я железобетонную теорию.

– Позвольте напомнить, ваша светлость, что вы тоже не урождённый князь, – хмыкнула эта язва.

Мысленно задушив и четвертовав эту сумасбродную девчонку, решил отложить разбор вопиющего акта непослушания на потом. Время тает, а мне нужно торопиться на помощь к ещё одной девушке. «Супермен доморощенный», – в очередной раз поморщился я над своими попытками спасти всех и вся. Но, несмотря на всё мое желание поспешить, следующие десять минут я вынужденно провёл в образе древнегреческого оратора. Я красиво вещал, убеждая народ в лице Агнии склонить голову к ногам моей мудрости и по-тихому свалить из города. Но, похоже, я сильно проигрывал в красноречии Сократу, потому что убедить Агнию хотя бы залечь на дно и не отсвечивать какое-то время, пока я буду спасать мир, не получалось совершенно. Она рвалась идти со мной, утверждая, что моя Ольга одновременно является и её княгиней, которой она обязана помочь всеми возможными силами.

Короче, полный трындец с этими бабами в этом странном мире, и мне никак не получалось привыкнуть к их сверхупёртости в некоторых вопросах. Хоть бери и связывай эту поборницу морали и справедливости. Затянувшийся и зашедший в тупик диалог прервал посторонний грохот. Все датчики доспеха у меня были выведены на максимальную чувствительность, а потому раздавшийся мощный взрыв, усиленный микрофонами, заставил слегка поморщиться, а в следующую секунду я взлетел над своим укрытием. Приземлившись на крышу дома, я в буквальном смысле остолбенел. Вот теперь фраза «Москва горела» была совершенно к месту. В нескольких кварталах от меня полыхало будь здоров, а огромное облако пыли поднялось высоко вверх, закрывая собой звёзды.

Моя жена до этого ощущалась немного в другой стороне. Но кто тогда мог вызвать такие разрушения? В следующее мгновение мозг наконец-то зафиксировал новые данные, заставив меня охренеть ещё больше. До этого я был сосредоточен на картинке от видеокамер, а теперь обратил внимание на отметки в радаре, который равнодушно отображал восемь сверхтяжёлых роботов. «А вот и потеряшки всплыли, – мрачно подумал я, смотря на „Армагеддоны“. – Ольга говорила, шансы Валькирии против этих монстров пятьдесят на пятьдесят, это если на отрытой местности и против одного робота. Здесь город и есть где укрыться, но их целых восемь штук». По кому могли стрелять эти тяжеловесы в условиях плотной городской застройки, я, конечно, точно не знал. Мог только догадываться. И эти догадки мне не нравились.