– Да-а-а, хорошая задница.

– Так, без рук, я с бабульками не сплю! – Владимир натянул штаны, и они с Марьяной дружно засмеялись. Настроение у него сразу улучшилось.

Они пошли к столу, сели. Владимир продолжил завтрак, а Марьяна стала жадно расспрашивать его, как он все это сумел сделать. Как мог, он объяснял, она впитывала знания, потом грустно сказала:

– Только ты, с твоим запасом Силы мог такое сотворить… Ты хоть понимаешь, что это невозможно? То, что ты рассказал мне? Смотри никому больше не рассказывай. Феклу я предупрежу, скажу, что ты волосы покрасил, или еще что-то еще придумаю. Сегодня поеду в деревню, буду тебе наложниц искать. Иди, начинай прием, до обеда ты сам будешь, один будешь принимать. Я к полдню подъеду. – Марьяна накинула на голову плат, привычно подвязала его и вышла из избы, впустив облако ледяного морозного тумана.

Влад допил чай, потянулся, расправил плечи. Потом немного подумал и шагнул к столу… Взял в руки острый хлебный нож, заблокировал боль и резанул по запястью, приговаривая:

– А вот сейчас прове-е-ерим… прове-е-ерим…

Нож был острым, он рассек кожу, мясо и углубился почти до кости. Из руки брызнула кровь, густыми и частыми каплями закапавшая на чисто отскобленные половицы, подбираясь к узорчатому половичку.

Он отодвинул ногой половичок, чтобы не запачкать, отвлекся от раны, а когда опять посмотрел на нее, обнаружил, что она затягивается, рубцуется… Через минуту на ее месте возник красный рубец, как будто рана была нанесена год назад, а через еще минуту на месте шрама осталась только чистая кожа. Влад был очень доволен – его система регенерации работала без его надзора. Теперь было даже непонятно, какая травма могла бы стать для него смертельной, – только если голову отсечь?

Впрочем, задумываться над этим у него не было желания, пока не было. «Будет день и будет дело», как он говаривал частенько, а пока надо хлеб насущный зарабатывать, чтобы химические элементы вливались в тело легко и приятно.

Он как-то спросил Марьяну: «А почему сильному магу нельзя, к примеру, создать кучу золота? Сотворил, ну и живи себе в удовольствие». На что получил четкий ответ, что все не так просто: «Ты же пробовал заниматься с мечом. Помнишь, как он сопротивлялся изменениям в его структуре? А тут преобразование одного металла в другой, и еще: ну, допустим, какой-то маг, обладающий большим ресурсом, все-таки решил сделать кучу золотишка – ан нет. У каждого продавца есть амулет, определяющий происхождение золота». Магическое золото было запрещено к хождению, как фальшивые деньги в мире Владимира. Поймают – результат известный. Будут травить как бешеную собаку. Как он понял, это охраняло права государства, прерогативой которого, как и везде, являлось печатание и чеканка государственных денег.

В целом это был для него вопрос чисто теоретический. Усилия по созданию кусочка золота не стоили его самого. Можно было, являясь сильным магом, спокойно зарабатывать, используя свои силы, нежели тратить время на создание бесполезного золота, которое еще и невозможно использовать по назначению. Те амулеты, что применялись для определения подлинности золота, кроме того, и в основном служили для снятия иллюзий с тех же монет. Ну а вдруг какой-то маг пожелает, чтобы медяшка выглядела как золотая монета, – разорение продавцу. И опять же, на голову мага-фальшивомонетчика вылились бы ушаты неприятностей. В очередной раз Влад подивился: вроде и возможностей у магов много, но ограничений куда больше. Особенно не пошалишь.

У клиники толпился народ, Владимир осмотрел клиентов, спросил:

– Срочных нет? Никто не помирает?

Очередь недружно отозвалась:

– Не-е-ету-у-у…

– Ну тогда по очереди заходите.

Он вошел в клинику, снял тулуп и повесил его за печку. У высокого потолка находился магический светляк с футбольный мяч, прямо над операционным столом. Стол, похожий на стол патологоанатома, целители выписали из столицы по специальному заказу. Его сделали по чертежу Владимира, и он стоил довольно больших денег. Зато его было легко мыть, чистить, при нем имелась специальная полочка, куда клали инструменты для операций. Когда целители начали заниматься переделкой внешности людей, старые методы работы уже не подходили.

Первой вошла девушка с переломом руки, по виду купеческая дочь, представители купеческого сословия уже довольно много посещало клинику. Перелом был залечен за пятнадцать минут, что обошлось больной (вернее, ее отцу) в десять золотых. Следом за ней переступил порог крестьянин, травмированный бревном на стройке, с переломом ребер и ноги… Этот был бесплатным, хотя и возиться с ним пришлось подольше. Ну что делать – издержки профессии. Типа социальная помощь, как думал Влад. Третьим тоже был крестьянин, он занес в комнату маленького ребенка, который, как оказалось, провалился под лед и сильно простудился – похоже, воспаление легких.

Владимир положил малыша на простыню, расстеленную на столе, и стал концентрироваться на лечении… Тут дверь распахнулась, как будто ее ударили ногой (скорее всего так и было), и в комнату ввалился здоровенный жлоб, в распахнутой богатой шубе, благоухающий запахом водки и чеснока. Он победно осмотрелся, увидел сидящего на скамейке мужика и с ходу заявил:

– Эй ты, мурло сермяжное, бери своего ублюдка и вали отсюда. Микула Селянинович сейчас будет с лекарем толковать!

Мужичок испуганно поднялся, нахлобучил шапку и вышел. Владимир продолжал сканировать взглядом мальчишку, тот тяжело дышал и весь горел. У него были задеты воспалением обе доли легкого. Еще бы пара дней – и ребенок умер.

– И ведь спрашивал же: есть кто помирающий? – возмутился Владимир. – Держали пацаненка на морозе… Ему из хаты-то вылезать нельзя… – Целитель в трансе потянул руки к ребенку, его Сила стала вливаться в ауру больного, и черно-красное свечение в легких начало отступать, отступать… еще чуть-чуть и… Тут процесс был нарушен грубым рывком за плечо:

– Ты что, лекаришка, не видишь, что к тебе уважаемый человек приехал, совсем страх потерял? Вместо того чтобы встретить как полагается, с каким-то щенком занимаешься? Давно плетью не охаживали? Чего красный такой сделался, обгадился, что ли? – Он стал гулко смеяться, трясясь толстым животом…

Владимир стоял ошеломленный. Он от ярости не нашелся, что сказать, и лишь таращил глаза на наглого посетителя. Сколько, ну сколько он насмотрелся на таких в своем мире! Хамы, готовые размазать, как плевок, тех, кто, как они считали, находится на ступеньку ниже на социальной лестнице. Владимиру пришлось некоторое время поработать в такси – вот где он насмотрелся на таких. Последнего он выбил из машину ногой и навсегда зарекся работать в сфере услуг, чтоб как-то ненароком не совершить убийство.

Он посмотрел на мерзкую рожу хама, тот что-то говорил, что именно – Владимир не слышал, наверное, гадости. Потом негодяй размахнулся ногайкой и попытался ударить лекаря. Владу показалось, что тот двигался медленно-медленно, как под водой, напомнив ему эпизод из старого фильма «Двадцать тысяч лье под водой», где героям приходилось перемещаться, преодолевая давление толщи воды… Рука с ногайкой приближалась к нему – он отодвинулся чуть в сторону, пропуская плеть, нападавший провис всем телом, вложив в удар свою массу, и тут Влад выставил вперед раскрытую ладонь и прямым ударом расплющил нос противника, задрав его голову. Тот выронил плеть, зажал сломанный нос, из которого текли ручейки крови, и завыл. Владимир открыл входную дверь и пинком отправил тушу за порог.

Нахал снес еще пару человек, воткнулся в плетень, завалив его, и застыл, подвывая, на месте. Потом, пятясь как рак, он пополз куда-то в сторону. Владимир закрыл дверь, не обращая внимания на испуганные лица в очереди, и опять отправился к больному пацану. Тот так и лежал на месте, введенный в транс руками лекаря. Влад посмотрел на его ауру, на легкие, потом доделал начатое, устранив последние очаги воспаления, подкачал Силы в ауру и вывел мальчишку из оцепенения.