Никогда еще «Ритан» не принимал стольких членов императорской семьи одновременно. Так что Лоэли пришлось потесниться. Теперь он остался только в одной каюте. Две другие заняли Элеи и Тори. В четвертой вместе оказались две варги и Килин, кабинет остался нетронутым.

Когда профессору Харбину сказали, что с ним хотят побеседовать, неожиданно для себя он вздохнул с облегчением. Похоже, настало время расставить все точки. Сидеть в каюте уже не было сил, а разгуливать по императорскому флагману ему не сильно то позволяли. Зайдя в приемную, он застал там Элеи.

- Мое почтение, Са-Элеи, - вежливо поклонился Харбин. – Мне сказали, что вы хотите со мной побеседовать?

- Проходите, уважаемый Харбин, - сделал приглашающий жест Элеи. – Нам действительно есть, что обсудить, но давайте дождемся Лоэли.

Профессор прошелся по комнате, с интересом рассматривая обстановку. Летать на личном корабле, тем более на флагмане, ему еще не доводилось. Не то чтобы он был разочарован, но императорские покои он представлял себе по иному.

Все было не то что бы скромно, но как-то обыденно. Простая мебель и никакого намека на роскошь. Никаких украшений за исключением… Взгляд Харбина внезапно остановился на картине.

Средних размеров полотно, метр на полтора, висело в простенке между дверьми. Черный космос, наполненный светом тысячи звезд. На заднем плане – вполне узнаваемый диск Алидар, а впереди невообразимая звериная морда, смотрящая прямо в глаза. Тело зверя прорисовано не полностью, оно как будто растворяется среди звезд.

А верхом на нем - всадник. В глухих черных одеждах, глубокий капюшон закрывает лицо, а слишком длинный плащ развивается за спиной. На фоне искрящихся звезд он смотрится пятном мрака. На руках у всадника сидит девушка. Длинные белые волосы рассыпаны по обнаженным плечам. Босые ноги прижаты к грубому седлу. Все остальное скрыто небрежно накинутой полой плаща всадника. Она нежно обнимает его с явным намерением поцеловать.

У Харбина перехватило дыхание. Ничего подобного он раньше не видел.

- Картина называется «Звездный всадник». Красиво, не правда ли?

- Да… Действительно красиво. Такого я не видел еще ни разу. У художника своеобразный взгляд на мир. Но… - Харбин так и не решился закончить свою мысль.

За него это сделал Элеи.

- Не подходящий выбор для военного корабля? Лоэли лишь недавно обосновался здесь. Вообще-то, «Ритан» принадлежит отцу. А, учитывая, кто ее автор, Лои так и не решился ее снять.

- А кто ее автор? – спросил Харбин

- Она, - кивнул на картину Элеи. – Молодая художница, уже в девятнадцать лет ее называли талантливой. Она встречалась с юношей, но что-то у них не ладилось, и дело шло к разрыву. Однажды ночью он выкрал ее прямо из спальни. В смещении нельзя носить обычную одежду. Так что ее надо было либо совсем раздеть, либо принести второй комплект доспехов. Ну, кто в такой ситуации, станет одевать девушку? Этот полет среди звезд произвел на нее неизгладимое впечатление. Вернувшись, под утро, домой, она написала эту картину.

- Алес, - прочитал он на картине подпись художника. – Странный псевдоним для алидарки.

- Это не просто псевдоним, это инициалы. Ал-Эс – Алданират Эскадан.

- Вы так хорошо знаете эту историю? Вы были с ней знакомы?

- Почему были? Мы и сейчас неплохо ее знаем, - ответил Харбину только что вошедший Лоэли. - Это наша мать.

- Мое почтение, Са-Лоэли, - поклонился профессор. Он до сих пор не мог привыкнуть к алидарской привычке начинать разговор раньше приветствия.

- Мои извинения за то, что заставил ждать, уважаемый Харбин. Прошу вас, присаживайтесь, - Лоэли указал на свободной кресло, и сам занял такое же.

Са-Лоэли, старшего из сыновей императора, Харбин видел впервые. Все четыре брата, высокие светловолосые, были похожи друг на друга. Но характер каждого оставил свой отпечаток на внешности. И если Элеи напоминал ему воду, то Лоэли был гранитом.

- Мы пригласили вас, уважаемый Харбин, для того, чтобы решить, как нам быть с вами дальше, - начал с места в карьер Лоэли. – Я думаю, вас не удивит информация о том, что к «Звезде АИ» подходят четыре перехватчика Альянса. И им нужны вы.

- Корабль цел? – удивился профессор. До сих пор он искренне считал, что «Звезда АИ» погибла.

- Да, мы вытащили его из гнезда и включили аварийный маяк. Большая часть пассажиров все-таки выжила. Хотя есть и пострадавшие. Но перехватчики Альянса покинули свою базу задолго до сигнала бедствия. Они знали, что вы на корабле и намеревались снять вас в Кангере.

Вы, уважаемый Харбин, передав другому миру информацию, имеющую государственную важность, совершили измену. И они не собираются вам этого прощать, какими бы не были ваши мотивы.

Профессор грустно кивнул. Он не раз думал на эту тему, и у него было готовое решение. Но сейчас ему было интересно, что предложит ему Алидар. А Лоэли продолжил:

- За такое преступление по вашим законам вам грозит до двадцати лет лагерей. А вашему сыну – интернат, и только средне-специальное образование, дающее рабочую профессию. Зачем я вам это говорю? Хочу понять, осознаете ли вы это.

- Очень хорошо осознаю, Са-Лоэли.

- Вы помогли нам, уважаемый Харбин. Ваша информация уберегла от беды не только Алидар, но и весь Простор. Хотя последние никогда этого не поймут и не оценят. Мы заметили и вашу помощь и на «Звезде АИ», поэтому готовы услышать вас.

Лоэли сделал паузу в ожидании ответа Харбина. А он думал не долго.

- Что ж, я совершил преступление, и я готов за него ответить. Но, если позволите, у меня будет одна просьба. Пусть Этар останется на Алидар. Он уже достаточно настрадался, а у него еще вся жизнь впереди.

- Вы хотите вернуться на Аллею? – спросил Лоэли.

- Могу ли я рассчитывать на снисхождение? – вопрос Харбина прозвучал риторически. Но, сам того не ожидая, он вдруг получил на него ответ.

- Можете, уважаемый Харбин, - вступил в разговор Элеи. – Можете, например, отправиться куда-нибудь в другое место. Например, в Кинтерию или в тот же Кирсан. Но, боюсь, даже там Альянс не оставит вас в покое. Так что приемлемых вариантов у вас два: Аллея и двадцать лет лагерей или Алидар, но пожизненно.

- Пожизненно? – удивленно переспросил Харбин.

- Вам нельзя будет покидать планету. У нас Альянс бессилен, но они будут вас ждать у себя, ждать с нетерпением.

- А как же государственная измена?

- Она останется только на вашей совести.

- С вашего позволения, я останусь с сыном.

- Решено, - поставил точку в разговоре Лоэли. – Мы прибудем на Алидар через три дня.

Лоэли поднялся и вышел, а Харбин и Элеи остались в кабинете. Профессор немного растерялся. Может, и ему следовало уйти, но так не хотелось оставаться в одиночестве.

- Вы сегодня обедали, уважаемый Харбин?

- Нет, как-то было не до этого.

- Составьте мне компанию, нам сейчас накроют.

- Са-Элеи, неужели вы не испытываете угрызений совести за то, что уничтожили столько…, - Харбин хотел сказать «людей». Но в последний момент понял, что катанги все-таки не люди.

- Угрызений совести? Я бы испытывал угрызения совести, если бы позволил им жить и убивать.

- Но ведь вы уничтожили целый мир. Разумных существ, таких же, как люди, хетары или другие.

- Не таких же. В этом то все и дело. У них есть одно огромное отличие от всех тех, кто живет на нашем Пути. Я вам это уже говорил, уважаемый Харбин, но вы, похоже, не предали значения моим словам. Ткачи, или катанги, что одно и тоже – хищники. Мы для них только пища, и ничего больше.

- Но они принесли людям новые технологии. С появлением катангов человеческая наука совершила скачек вперед. Зачем им это делать, если мы, по-вашему, для них только пища?

- Уважаемый Харбин, на вашей родине есть фермы, что разводят скот?

- Да, конечно, но причем здесь это?

- То есть на фермах животных кормят, за ними убирают, а заболевших лечат, так?