И тогда Данни вцепился в жгут, пытаясь порвать его пополам. Не тут то было. Вместо того, чтобы порваться, жгут накрепко прилип к его ладоням и стал оборачиваться вокруг рук. Мальчиком овладела паника. Лоанна корчилась от боли в своем коконе, а Данни впервые пожалел, что при нем нет какого-нибудь ножа, а еще лучше – меча, как у древних рыцарей.

Несколько серых нитей, из тех, что все еще свободно уходили на глубину, сплелись в подобие меча. Данни осталось лишь податься вперед, чтобы его схватить. Не долго думая, он рванул его на себя. Нити порвались, и в руках Данни оказалось самое настоящее оружие. Первым ударом он перерубил удерживающий его жгут. Вторым рассек кокон Лоанны, и обессиленная женщина рухнула на землю. Все это начинало напоминать мальчику виртуальную игру. Разум просто отказывался понимать, что это происходит на самом деле.

«Игра, так игра» - решил Данни и, вырвав очередной пучок нитей, превратил его в щит.

Ссурах вновь раскручивал жгут, но в этот раз Данни ударил первым. Внезапно обретя «источник силы» Данни, не стесняясь, обрывал нити, превращая их то в град убийственных стрел, то в шар-ловушку. Под таким натиском ссурах отступил. Но отступил не совсем. Лишь для того, чтобы собраться с силами и ударить с новой мощью.

Это уже была не погоня за добычей. Добыча показала зубы и немедленно превратилась во врага. Того, кого следует просто убить, уже не заботясь о своей выгоде. Ссурах избавился от ненужного жгута и нырнул. В глубину, туда, где человек не мог его достать. Данни мог бы последовать и за ним, но для этого надо было скинуть одежду. Мальчик все еще помнил про обожженную руку. Подняться с глубины с содранной кожей он не хотел. Вместо этого он продолжал внимательно следить за монстром. Очередной пучок нитей превратился в копье, и, как первобытный охотник, он приготовился убить своего «кита».

Ссурах, пройдя по глубине, вынырнул сразу перед мальчиком. Данни бросил копье. Оно вошло в дымящееся тело ссурах наполовину. Вошло, но не убило. Зато в сторону Данни полетело очередное плетение монстра. Данни едва увернулся, но когда выпрямился, вдруг понял, что слишком поздно. Когти ссурах уже падали на его голову.

Но тут случилось непредвиденное. На ссурах с трех сторон набросились шесть одноглазых ящериц. Они бросались на него, как собаки бросаются на медведя. Кусая больно, но не смертельно.

- Сторожа из хетарской лавки, - пронеслось в голове у Данни.

Не утруждая себя размышлениями по поводу: «Как они тут оказались?» Данни размахнулся мечом и перерубил отвлекшегося ссурах пополам. Сквозь дымчатое тело меч прошел легко. В последний раз взмахнув «крыльями», монстр начал тонуть в глубинах.

- Но-ран’кхер! Ты его смерть! – услышал Данни до боли знакомый голос.

- Хош’тах, ты вернулся?!

- А что еще делать я?

- Ты его убил. Ты действительно его убил, силы небесные! – Лоанна поднялась с земли и теперь стояла, ошарашенная, рядом с Данни. – Невероятно! Вот уж не думала, что за свою жизнь еще раз переживу весь этот ужас!

- Какой ужас? – не понял Данни.

Лоанна внимательно посмотрела на мальчика. В ее взгляде скользнуло что-то странное. То ли материнское, то ли женственное.

- Однажды я уже видела такого, - начала она тихо. – Это было тридцать лет назад, я тогда была еще подростком. Слышал когда-нибудь про «мертвый город»?

- Таирис? Вымерший город в дельте Арци?

Лоанна кивнула.

- Я там родилась. И выросла. Там я прозрела и местная веда взялась меня учить. Я много от нее узнала… Но однажды в город пришел ОН. Он убил всех. Он собирал их жизни, как жнец собирает выросший урожай.

- Ссурах, - тихо прошептал Хош’тах.

- Ткач? – удивилась Лоанна.

- Они не только брать, но и плести. Они плести свою жизнь, жить вместо нас, - задумчиво вставил хетар. – Не видел, что ты тоже плести…

Последняя реплика предназначалась Данни, но он так и не понял ее смысла.

- А что потом?

- Потом? Потом из целого города нас осталось в живых только четверо. Я, веда, и еще двое. Меньше всего я ожидала, что переживу это еще раз. Ты убил его! – в голосе Лоанны послышалось неподдельное восхищение. – Ты убил его, надо же, я и не подозревала, что для этого понадобиться столько жизней!

- Каких жизней? – не понял Данни.

- Их! - повела рукой вокруг Лоанна.

Данни огляделся. Площадь по-прежнему напоминала музей восковых фигур.

- Почему они так стоят?

- Их держит сеть. Сломай ее, и они освободятся.

Немного подумав, Данни ударил мечем в несколько ключевых узлов. Сеть заколыхалась и растворилась, как и не было ничего. Только пара сотен человек, из полутора тысяч, сорвалась с места и с криками бросилась бежать. Остальные просто повалились на землю.

- А с ними что7 – удивился Данни.

- Они мертвы, - ответила Лоанна. - Они своими жизнями заплатили за смерть ткача.

- Он что, убил их?

Лоанна только повела плечами.

- Не только ссурах, - заговорил хетар. – Каждая нить – это жизнь. Он рвать жизни и ты тоже…

- Ты говоришь…, ты хочешь сказать, что половину этих людей убил я?!

Данни в отчаянии крутил головой. Только сейчас до него начал доходить весь ужас происходящего. Он со страхом осознал, что стоит посереди площади, покрытой мертвыми телами. И многих из них убил он. Убил в тот момент, когда рвал нити их жизней, чтобы сделать из них меч, стрелы и копье. В голове помутилось, к горлу подступила тошнота. Данни выронил из рук свой убийственный меч.

Лоанна кинулась к нему. С того момента, как полчаса назад она впервые увидела Данни, с ней творилось что-то не ладное. Меньше всего, в свои сорок восемь лет, она ожидала, что ради какого-то мальчишки она готова будет отдать свою жизнь. Она готова была умереть и сейчас, лишь за то, чтобы просто образумить его.

- Ты убил ткача! Ты убил его! И не важно, скольких жизней это стоило!

Но Данни мало было слов. Его глаза наполнились слезами от чувства вины и стыда.

- Посмотри на меня! Ну, посмотри же! – вскрикнула Лоанна.

А, поймав взгляд мальчика, взяла его лицо в ладони и раскрылась, как учила ее веда раскрывать свою душу для тех, кто приходит к ней с болью.

- Ты убил его! Ты сделал это! Пусть погибли сотни, но жить будут тысячи! Ведь он бы не остановился на этой площади. Он погубил бы весь Мартис, как сделал когда-то с Таирисом!

Все еще продолжая смотреть Данни в глаза, Лоанна опустилась на колени.

- Ты сделал это. Ты спас всех нас! И еще спасешь, я знаю! Я верю!

Данни ревел. Слезы ручьем катились по его щекам. Лоанна, по-прежнему, стояла на коленях, прижимаясь к нему щекой.

- Ты справишься, - шептала она. – Я знаю, ты справишься! Ведь теперь вся наша жизнь зависит только от тебя…

- Я уверен, - воскликнул советник Шад’хар, - что такой опытный политик, величайший сын своего народа как вы, о посол Первой Республики, что всегда была славна своей законностью и традициями, Рука Ордена Славы, достопочтимый Биноми Алькас донесет до своего мира всю мудрость, что излил сегодня на нас наш император, через любимейшего из своих сыновей, подписав данный договор, что принесет великие блага нашим домам!

- Ну, разумеется! Вернувшись на родину, я соберу парламент, перед которым лично зачитаю этот величайший из документов. И не только парламент, вся Первая Республика услышит из моих уст о славном императоре, что правит этим богатейшим краем, и о прекраснейшем из его сыновей, Элеи, чья мудрость и дальновидность протянули мост между нашими мирами!

Шад’хар уже было открыл рот, но, заметив, что сати отошел от своих размышлений, промолчал.

- Да будет так, достопочтимый Биноми Алькас,- заговорил Элеи, - кто лучше сможет справиться с этой великой миссией, чем Рука Ордена Славы, чье имя чтят на всем Просторе Пути. А мы вынуждены откланяться, ибо ждут нас другие дела. Не столь славные, как это, но не менее важные.

Элеи поднялся, варги сдвинулись, освобождая проход для Шад’хара. И после долгих прощаний они наконец-то покинули зал переговоров.