– Эх! – Черномор был очень доволен произведённым эффектом, да так, что всякую осторожность потерял. Да и чего бояться, если бояться нечего? – Ну, вот взять меня, Черномора. Моё царство находится от ваших всех царств – княжеств не на тысячу вёрст в стороне, а на пять миллионов лет тому назад. Теперь понял?

– Опять не понял. – Иван и вправду не понимал, вот тебе и премудрость. Оказывается и она не всё понимать и перемудрить способна.

– Моё царство в другом времени расположено, в обратную сторону, в прошлом. Поэтому никакой богатырь никогда до меня не доедет, а значит и победить не сможет. И ты никогда не сможешь до своего княжества дойти, даже если и не сожрут по дороге, жизни не хватит. Понятно?

– Теперь понятно. – да уж, такого Иван Премудрый не ожидал. Перемудрили его и ох как перемудрили. – И далеко, ну, по времени, твоё царство от нас находится?

– Миллионов пять, лет, примерно так. – Черномор сказал это с таким удовольствием, что и сравнить даже не с чем.

– И Кощей, ну, Бессмертный, стало быть, тоже здесь живёт?

– Не, он миллиона на два пораньше, считай что рядом.

– Ну дела! – Иван, несмотря на все, полученные и вбитые в университории премудрости и политесы, почесал затылок, как совсем необразованный. Ничего странного, неизвестно как бы вы себя повели, услышав такое.

– Так что, Премудрый, – Черномор встал. – располагайся, живи, наслаждайся. Да, с женщинами дефицит, сам понимаешь, поэтому месяц потерпеть придётся.

– Ничего, потерплю.

– Ну, тогда пойдём, покажу тебе, где жить будешь. Ну и вообще, что здесь и как…

– Неужели я и вправду дура такая?! – зашептала, запричитала Старуха.

Старик был с ней полностью согласен. Более того, он мог ещё много чего порассказать Старухе о её дурости и, так сказать, окончательно развеять все сомнения по этому поводу. Но делать этого не стал, и правильно сделал, потому что после Старуха с полным правом вступила бы в права обладания гневом на якобы незаслуженную обиду и обрушила бы весь этот гнев на Старика, на его голову, а возможно, что и на другие части тела. Поэтому Старик смолчал, и правильно сделал.

– И не грешила, – продолжала причитать Старуха. – и красавицей была такой, что от парней прохода не знала…

– Да ты и сейчас красавица. – опроверг слово «была» Старик, схитрить пытался.

– А ты, ирод, раз виноват, значит молчи! – прикрикнула на него Старуха. Правда замечание Старика ей понравилось, но на его ближайшую судьбу повлиять не могло.

Старик со Старухой жили в деревне, почти на берегу Самого Синего моря. Деревня та, в свою очередь, принадлежала княжеству, князем в котором был Руслан, тот самый, что к Людмиле всё сватался.

Самая обыкновенная деревня, каких, как в Руслановом княжестве, так и в других княжествах, сколько хочешь. Обычная, да не совсем. Необычность ей, деревне этой, придавали её жители: Старик со Старухой и ещё один житель, но о нём позже.

Старик со Старухой родились, выросли, жили, и до сих пор живут в той деревне, название которой в памяти не сохранилось. Да если бы и сохранилось, какая разница, как она называется, деревня, и деревня…

Так вот, Старик со Старухой и представляют собой, наверное, самую главную её достопримечательность. Имён ихних в деревне уже никто не помнит, так и называют – Старик и соответственно, Старуха. И вовсе не потому, что они такие старые, вовсе нет. Они ещё люди вполне молодые, хоть и относительно, но никак уж не старики древние.

Все началось тогда, когда Старуху и Старика так никто не называл, по имени звали, и были они тогда молодыми: она – девицей – красавицей, а он – парнем бравым.

Стоит сказать, что Старуха и сейчас, несмотря на возраст, выглядела очень даже привлекательно, при известной доле фантазии, разумеется. Черты и знаки былой молодости с красотой ещё не совсем покинули её лицо, ну а если говорить о фигуре, и всём таком прочем, то какой была, такой и осталась, а возможно даже лучше стала.

Пришло время, тогда ещё не Старик, и не Старуха, выросли, стали на парней да на девок засматриваться, ну, думаю понятно, кто на кого засматривался, жениха – невесту, и соответственно, мужа – жену себе подыскивать. Ничего не поделаешь, время, а значит и возраст, они своего требуют, да и ничего в этом плохого нет, наоборот, только хорошо…

Тогда – то, Старик, но ещё не Старик и обратил внимание на Старуху, тогда ещё вовсе не старуху, ухаживать начал, под окнами стоял, знающие люди говорят, что песни даже пел. Ну а Старуха, что Старуха? Как и положено красной девице, причём красной не от стыда, а красивой, не по общепринятому обозначению женщины в силу возраста, а фактически, сначала Старика как бы и вовсе не замечала. Потом помаленьку, по чуть – чуть, внимание на него обращать стала, ну а потом, гулять стали по деревне, да по берегу моря. Целовались тайком, чтобы никто не видел, ну и так далее. Оно так у всех происходит, ну или почти у всех, ничего нового. Интересно конечно, но не так чтобы очень.

Ну а чем все такие вещи заканчиваются? Правильно, свадьбой они заканчиваются. Вот и Старик со Старухой поженились. Сыграли свадьбу, все честь по чести, чтобы и самим было приятно и запомнилось и чтобы перед людьми стыдно не было. И вот тут – то, ну почти сразу после свадьбы, и началось…

Старик, он рыбу ловил, в Самом Синем море, тем и жил. Было конечно у него хозяйство какое – то, но маленькое и немудрёное. Судите сами, как пошёл с утра к Самому Синему морю, рыбу ловить, так к вечеру только и вернулся, когда за хозяйством – то смотреть?

Жил он до того как жениться один, родителей у него не было, померли. А из хозяйства у него было: курей пару десятков, да поросёнок, ну и огород небольшой. С ними хлопот немного: курям с утра зерна какого – нибудь сыпанул и всё, днём они сами себе пропитание найдут, проверено. С поросёнком тоже хлопот немного: покормил его утром, ну и вечером тоже, и тоже всё. Поросёнок конечно похлопотнее курей будет, но деваться было некуда, потому что поросята в море не водятся, а то ловил бы их и не мучился, в море рыба водится. Ну и огород, с ним так вообще забот почти никаких, там все само растёт. Всего – то и забот: весной посадить, а осенью выкопать.

Так что, занимался Старик рыбной ловлей, тем и жил, и неплохо жил. Договор у него был с купцом важным, насчёт рыбы. Каждый вечер к Старику от купца человек доверенный приезжал и покупал у него весь улов, деньги платил. Бывало понадобиться какая – то мелочь, или не мелочь Старику, так он этому человеку скажет, а тот ему в следующий раз из города эту вещь и привезёт. Удобно, самому в город ездить не надо, время тратить. Лучше его потратить на то, чтобы рыбу ловить: и нравится больше и выгоднее. Так что, жил себе Старик, ловил рыбу, и неплохо кстати жил, денежки у него водились.

Может быть поэтому Старуха и вышла за него замуж, поди сейчас узнай, а может быть и нет, говорю же, что не узнаешь. Оно ведь как, если по любви, то живут душа в душу, а если не по любви, то как кошка с собакой, а бывает, что и хуже. Бывает что и наоборот, поженились не по любви, ну к примеру, жизнь заставила, а живут, водой не разольёшь, и точно также если по любви, только всё наоборот.

Трудно сказать, по любви поженились Старик со Старухой или не по любви. Тех, кто, скорее всего тогда, в период женихания, подглядывал за ними, уже не найдёшь и не спросишь.

Только почти сразу же, как только поженились они, в Старуху, такое впечатление, что черти вселились, причём все и сразу. Стала она свои порядки в доме и в Стариковом хозяйстве наводить, да так наводила, что аж соседям иногда тошно становилось.

Перво – наперво она отвадила доверенного человека, от купца приезжавшего, который у Старика рыбу покупал и заявила, что сама будет ездить в город, рыбу продавать, а то проходимец этот Старика обманывает, а тот, простофиля, верит ему и убытки большие терпит.

Делать нечего, Старик согласился. Купил лошадь, телегу, деньги – то есть, и стала Старуха сама ездить в город, на рынок и рыбу там продавать. Оно понятно, опыта никакого, пока научилась, пока другие торговцы к ней привыкли, время прошло. А пока оно проходило, торговля шла и вкривь, и вкось, и никаких доходов не приносила, скорее, одни убытки. Старуха, разумеется, обвинила и продолжала обвинять во всём Старика, мол, из – за него все. Будто бы Старик рыбу не ту стал ловить.