– Какими же думами полна голова твоя?

– Разными, – пожал плечами парень.

Петимат восемнадцать лет, все её подруги давно уже были замужем. Полная, некрасивая, с круглым одутловатым лицом, она всё же была очень привлекательна для потенциальных женихов. Её отец Мансур, богатый и уважаемый человек, души не чаял в единственной дочери.

– Мысли твои как сокол высоко летают, и не обращаешь ты внимание, на тех, кто по земле ходит, а зря Абу, поверь мне, зря.

– Не пойму я тебя Петимат.

– Эх, глупый! Не видишь своего счастья. Посмотри внимательней, оно перед тобой. Отец для меня ничего не пожалеет. Выдаст за того, кого я выберу. Ты Абу по сердцу мне! Вот видишь, я нарушила обычай, сама заговорила с тобой о замужестве.

– Спасибо Петимат за доверие, но сердцу не прикажешь. Я люблю другую девушку.

– Смотри Абу, упустишь своё счастье.

– Может быть и так, – кивнул Абу и пошёл своей дорогой.

Петимат смотрела ему в след, пока он не скрылся из виду.

– Что стоишь одна Петимат? – раздался за спиной хрипловатый голос, не оборачиваясь, девушка сказала:

– Опять это ты Магомед весь день за мной по пятам ходишь.

– Я не хотел доставить тебе неудобства. Шёл мимо, случайно увидел, как вы мило воркуете с Абу.

–Тебе-то что за дело? – ответила Петимат и пошла к своему дому,

Магомед шел следом.

– Нехорошо девушке в одиночестве разговаривать с парнем. Постыдилась бы, – сказал он.

– Ты не мой родственник, что б следить за мной. Какое тебе дело?

– Мне есть до этого дело. Я не раз говорил тебе, что ты мне нравишься. Мне как кинжал в сердце, видеть, как ты милуешься с другим.

– Оставь меня Магомед и больше не ходи за мной! – Петимат прибавила ходу, а парень остался на месте.

Постояв немного, Магомед выругался и пошёл в другую сторону. Эх, и зол он был! Абу нравился Петимат, а это нарушает планы Магомеда. Был он сыном джиггера. ³³Со своим большим семейством его отец осел в Иласхан Юрте лет пятнадцать назад. Ему выделили надел, но недостаточный для такого количества едоков. Магомед пошёл служить к мехкам да ³⁴Бейбулату Таймазову³⁵. Было это десять лет назад. Семнадцатилетний Магомед участвовал в нескольких набегах на земли гяуров, но однажды попал в такую передрягу, что еле ноги унёс. После чего решил, что такая жизнь не для него. К тому же, вскоре Таймазов был убит кровниками, а его джигиты разбрелись кто куда.

Несколько лет Магомед тихо жил в Иласхан Юрте только грезя о богатстве, а потом понял, вот она, твоя мечта, совсем рядом. Подросла Петимат, дочь богача Мансура. Завоевать сердце восемнадцатилетней толстушки, для красавца Магомеда казалось делом пустяковым. Но не тут, то было! На пути встал этот верзила Абу. Почесав бороду, Магомед направился к своему другу Лечи. Тот стоял возле сакли.

– К отцу приехал кунак из Гельдыгена, – сказал он, – потому в саклю нельзя.

– Не беда, – ответил Магомед, – пойдём к Мечику.

– Ты что такой злой? – спросил Лечи, внимательно посмотрев на друга.

– А это заметно?

– Ещё как.

– Проклятый Абу, вертится у меня под ногами. Он дождётся, что я зарежу его как барана.

– Не вздумай! Тебя изгонят из аула. Кроме того, у тебя появиться кровник, Хазболат. Они с Абу дружат с детства. Хазболата поддержит Баха, его старший брат. Враждовать с ними я тебе очень даже не советую.

Лечи был на два года младше, но гораздо умнее, Магомед в этом неоднократно убеждался.

– Я хочу поквитаться с Абу, – упрямо заявил он.

– Умение ждать своего часа, великий дар, данный Аллахом. Поверь мне, твоё терпение вознаградиться. Не зря же говориться: «Несдержанность – глупость, терпение – мудрость».

– Тебе легко так говорить.

– Вот потому я советую тебе, не спеши!

***

Огромный белый пёс лежал около своей будки и с надеждой смотрел на свою хозяйку, маленькую, худенькую, женщину лет сорока пяти. Женщина пекла просяные лепёшки в каменной печи стоящей здесь же во дворе, и разделывала мясо. Изредка она подбрасывала псу бараньи кости, этого момента и ждал пёс. Внезапно пёс посмотрел на дорогу и вскочил на ноги, он увидел знакомую фигуру Абу. Пёс бросился ему навстречу. Подбежав, он встал на задние лапы, а передние положил на плечи своему хозяину.

– Соскучился? – Абу трепал пса за загривок. – Ну, пойдём.

–Проголодался Абу? – спросила женщина, как только он вошёл во двор. – Обед готов, сейчас я покормлю тебя.

–Я не голоден мама, – ответил он, – поел у Бахи.

– Почему ты ешь у чужих людей, как будто ты бездомный бродяга?!

– Баха и Хазболат мне не чужие, – улыбнулся Абу, – к тому же я побратался с Хазболатом.

Он распряг своего жеребца, привязал его к коновязи.

– Вассала валейкум Абу, да продлятся неисчислимо твои дни Хеди.

У каменного забора стояли их соседи: Умар со своим младшим сыном Вацу.

– Валейкум вассалам Умар. Да прибудут все блага этого мира за добрые слова твои.

– Абу, мы же договорились с тобой, что б вы держали своего пса на привязи.

– Да, мы выполняем этот уговор.

– Я только что видел, как он бегает по улице!

– Послушай Умар, пёс бежал ко мне. Он не был без присмотра.

– Не болтай ерунды Абу! – повысил голос Умар. – В прошлый раз твоя собака загрызла мою курицу, а у Халила собака задушила ягнёнка. Наверняка, это тоже был твой пёс.

– Послушай сосед, я заплатил тебе за курицу. Ягнёнка Халила загрыз не мой пёс, он был тогда на привязи. И почему ты орёшь на меня?!

– Тебе раз уже сказали, держать собаку на привязи, а ты не послушал! Как после этого с тобой разговаривать?! – вслед за отцом заорал Вацу.

– А ты заткнись, когда старшие разговаривают – процедил сквозь зубы Абу, не удостоив Вацу даже взглядом. – Или отец не учил тебя законам адата?³⁶

– Кто ты такой, что б указывать мне что можно, а чего нельзя?! – взвизгнул Вацу.

– Придётся мне тебя поучить, раз больше не кому, – усмехнулся Абу.

– Заткнись или я надаю тебе по морде! – орал Вацу.

– Если дотянешься, – рассмеялся Абу, – недаром тебя зовут Вацу.

Парень был низкого роста, почти карлик, а тут ещё и имя у него неподходящее: Вацу,³⁷от того он болезненно воспринимал намёки на свой рост. Сжав кулаки, коротышка, перепрыгнул невысокий забор, отделявший их двор от двора Абу, и бросился на своего обидчика. Получив удар в грудь, Вацу рухнул на землю.

– Что ты делаешь Абу?! – закричал Умар.

Он так же перебрался через забор, наклонился к сыну, помог ему подняться.

– Я пожалуюсь на тебя старшине, – сказал Умар, – пойдём мой мальчик.

У своей сакли Вацу крикнул:

– Клянусь Аллахом, я зарежу тебя как барана!

За всё время ссоры Хеди не проронила ни слова. Она стояла в стороне. Когда Вацу с отцом ушли, сказала сыну:

– Зачем ты затеял эту драку сынок? Если аульный старшина подумает, что это ты виноват?

– Старшина Иласхан мудрый человек, он всё поймёт и решит по справедливости.

– Хорошо если это будет так сынок.

Ворон доклевав мясо, которое утащил со двора Юсапа, взмыл вверх. Он облетел по кругу весь Иласхан Юрт и вернулся к роднику. Сел на свое любимое дерево. Только мальчика Кунты там уже не было, он ушёл домой.

Мокрый снег сыпал как из решета, ветер стонал и выл в печной трубе. В такую погоду, матушка, Пелагея Ильинична Аносова любила говаривать: «До чего же я люблю осеннюю распутицу. Хорошо смотреть в окошко, как с неба водица льёт и снег падает, да радоваться, что ты сидишь под крышей и у тебя тепло и сухо».

Сегодня Владимир как раз получил письмо от маменьки. Она сообщала о казанских новостях: кто венчался, родился или помер: «В Ильин день ³⁸была в гостях у твоей тётушки Анны Ильиничны. После обеда, она гадала на тебя. Карты показали, что ожидает тебя сыночек, большая любовь. Отпиши родимый, нет ли у тебя на сердце зазнобушки. Хорошо бы тебе уйти в отставку со службы и ожениться, порадовать старуху – мать, внучатами…» – писала она.