Мама же, к удивлению Алисы, воспряла духом:

— И правда, чего это я?! Расстаралась ради чужой девочки, неблагодарной к тому же! У меня ведь есть дочери, тоже, между прочим, талантливые!

Алиса заглянула в лицо Натали. Было ясно — та знает, что сейчас произойдёт. Более того — она именно этого и добивалась.

— Хватит вкладываться в чужих детей! — продолжала горячиться Эмили Лавахиз. — У меня свои есть! Вот что — у вас тоже будет выставка, да получше, чем у некоторых!

Это заявление Алису не испугало — выставок у них с Натали было много, уже научились справляться с волнением. Смутило только, что её мать всерьёз сравнивает мероприятие, организованное девочкой, которая никогда раньше ничем подобным не занималась и которой никто не помогал, и то, что может сделать она — известный меценат со множеством связей.

— Просто выставка? — обиженно надула губки Натали. — У нас таких было уже очень много! Нет, это должно быть нечто совершенно особенное!

— И будет! — Эмили Лавахиз легко поддалась на провокацию дочери. — Я выпущу вас в свет! Наконец-то все увидят ваши лица! Вы уже достаточно взрослые, чтобы перестать прятать вас от журналистов.

Алиса вновь взглянула на Натали. Та улыбалась. Очевидно, именно этого она и добивалась. Интересно, как давно она это задумала? Она изначально хотела уладить всё именно сегодня или же ждала подходящего момента? Почему она не поделилась своими мыслями с Алисой? В любом случае, сейчас Алиса не могла угадать мысли Натали, наверное, впервые в жизни.

Вечером, когда сёстры оказались наедине в своей комнате, Алиса решила выяснить значение той сцены в гостиной:

— Натали, а что это сегодня было? Ну, когда мама пришла?

— Знаешь, я думаю, что нам пора покорять новые высоты. Не просто писать картины и продавать их коллекционерам, а давать интервью журналистам, появляться в свете, и не просто как две случайные, никому неизвестные девушки, а как люди с именем и определённой репутацией. Но этого не будет, пока мы не откроем миру свои лица.

— Это всё, конечно, прекрасно… — Алиса смутилась, не зная, как спросить о главном. — Но зачем ты так опорочила Ирэн в глазах матери?

— А почему бы и нет? — сощурила глаза Натали. — Её всё равно теперь уже не спасти. Она отказалась от помощи, она сделала свой выбор. Будет теперь у родителей в офисе бумажки перебирать. Тоже, в общем-то, неплохо.

— Всё равно! — эмоциональность Алисы наконец дала о себе знать, в уголках глаз заблестели слёзы. — Это неправильно и бесчеловечно! Это танец на костях! А что, если ей ещё можно помочь?!

— Она отказалась от помощи. Точка, — Натали была настолько спокойна и невозмутима, что это даже оскорбило Алису. Она не понимала, как её сестра может такое говорить, как она может предавать подругу и добиваться успеха на её неудаче…

У Алисы случилась истерика. Лицо покраснело, из глаз бурным потоком текли слёзы, она захлёбывалась в рыданиях. Маленькие ладони сжались в кулаки и принялись бить подушку, кровать, стены — всё, что было в пределах досягаемости.

С одной стороны, для Натали было отвратительно наблюдать всё это, было неприятно видеть своё отражение в таком состоянии. Но с другой, она понимала, что сама виновата в этом. Алиса эмоциональна, несколько даже истерична, а задача Натали, как более рациональной сестры — предотвращать срывы Алисы, не нервировать её лишний раз. Раньше Натали это удавалось — сегодняшняя ссора была первой на её памяти. Теперь же ей не удалось — и вот к чему это привело.

Алису необходимо было успокоить. Натали подошла к сестре и крепко обняла её:

— Прости, Алиса. Если ты считаешь, что мой поступок бесчестен, то я прямо сейчас пойду к маме и откажусь от своих слов.

— Слово — не воробей, — всхлипывая, ответила Алиса. — Пойми, я не против выхода в свет. Я против того, что ты наговорила об Ирэн, чтобы добиться этого.

— Я виновата в этом. Но пойми, Алиса, Ирэн уже не поможешь. Ей можно было помочь раньше, но мы упустили момент. В том, что так случилось, виноваты и мы, мы обе, и родители, и другие девочки. Теперь уже поздно что-либо предпринимать. А у нас ещё вся жизнь впереди. Ты ведь хочешь успеха, хочешь выйти в свет?

— Хочу, — дрожь Алисы потихоньку унималась, мокрые дорожки на щеках высыхали. Она постепенно успокаивалась.

— Вот и думай о хорошем. А остальное устроится.

За окном уже давно стемнело, лишь фонари освещали улицы, по которым бежали, спешили домой последние прохожие — ответственные работники, готовые задержаться на службе до ночи.

— Пора спать, Алиса, — улыбнулась Натали. — За ночь всё уляжется и тебе станет легче.

Алиса лишь кивнула в ответ, и сёстры принялись готовиться ко сну. Но даже потом, поздней ночью, когда Натали давно уже уснула, Алиса всё ворочалась в своей кровати и не могла успокоиться. Она часто страдала из-за собственной эмоциональности, делала глупости. Натали в этом плане лучше — расчётливая, местами даже циничная. Она умеет добиваться поставленных целей, без неё Алиса просто не выжила бы. Но разве правильно в попытках добиться успеха забывать о человечности?

========== На пляж! ==========

Скарлет и Жак сидели на скамейке в многолюдном парке и весело болтали. Сегодня Скарлет должна познакомить возлюбленного со своими подругами — Ирэн и Тайрой. Почему только с ними? Натали и Алиса никак не хотели отвечать на звонки — видимо, всё ещё злились на то, что произошло на вечере у Тайры, а Мэри Скарлет даже не стала звать — не хотела лишний раз её видеть. С Жаком же она специально договорилась встретиться пораньше, чтобы провести чуть больше времени только вдвоём.

Вдруг у Скарлет зазвонил телефон. На дисплее высветилось имя Ирэн. Не медля, девушка поднесла смартфон к уху, но вместо голоса подруги услышала истеричный, визгливый голос её матери:

— Моя дочь куда-то собралась, говорит, что с тобой, — даже не поздоровавшись, начала Хелен Смит. — Это так?

— Здравствуйте, — Скарлет решила не уподобляться этой женщине и хотя бы попытаться быть вежливой. — Это действительно так. Ещё Тайра будет, можете ей тоже позвонить, — о Жаке Скарлет решила умолчать.

— Да уж не буду, я тебе верю, — вроде вполне успокоившаяся Хелен Смит вдруг залилась криком. — Но если я узнаю, что вы с Ирэн что-то задумали, и ты мне теперь из-за этого лжёшь, то весёлая жизнь тебе обеспечена!

В ухо Скарлет ударили мерные гудки, и она раздасовано произнесла:

— Замечательная, блин, женщина…

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Жак.

— Ничего особенного. Просто некоторые взрослые — идиоты, — проворчала в ответ Скарлет.

Жак явно был обеспокоен, и, увидев это, Скарлет попыталась улыбнуться:

— Я тебе расскажу когда-нибудь, но сейчас явно ещё не время.

— Что-то серьёзное?

— Не для меня, для другого человека… Послушай, это не моя тайна, сейчас я не имею морального права это с тобой обсуждать.

Жак всё понял, пожал плечами и прекратил расспросы. Вскоре парочка вернула себе восторженное состояние духа, и подоспевшая Тайра не догадалась ни о каком неприятном разговоре по их весёлой болтовне. А вот когда пришла Ирэн…

Ирэн выглядела ещё более подавленной, чем прежде. Бессонные ночи, неудача на выставке — всё это отразилось на её лице. Но не только это — влажные дорожки на щеках — следы утреннего скандала с мамой, — ещё не успели засохнуть. И если Скарлет была к этому готова, то для Тайры это оказалось неожиданностью:

— Ирэн, что случилось?

— Потом, всё потом, — вымученно улыбнулась Ирэн. — А пока давайте веселиться!

Девушки решили отложить разговор до более подходящего момента — в конце концов, здесь был Жак. Он, в свою очередь, понимал, что мешает, чувствовал себя лишним.

Компания села в автобус, который должен был довести их прямиком до места назначения — до пляжа. Ирэн смотрела в окно на проплывающие мимо улицы, Скарлет и Жак очень быстро забыли обо всём на свете и вновь весело защебетали, а Тайра смотрела на них с плохо скрываемой завистью. Почему Скарлет так везёт? Что Жак в ней нашёл? Лицо симпатичное, но простоватое. Худенькая, но угловатая. Не глупая, но в некоторых вопросах проявляет вопиющую неосведомлённость. И чем только зацепила? Почему Скарлет повезло, а ей, Тайре, пришлось прибегнуть к ухищрениям?