13.03.-- Проспал. Никогда такого не было. Первый раз проспал. Ни будильника, ни разрывающегося на прикроватном столике мобильника, я не услышал. Но ни это было самым странным. Впервые в жизни, я увидел цветной сон. Вообще, это дело, то есть сон, у меня всегда проходит в режиме полного отключения экрана. И если что когда и снилось, то были это тусклые, черно-белые ужастики, да какая-то непонятная муть, которая выветривалась уже через несколько секунд после пробуждения. А вот сегодня я проснулся с ощущением, что побывал где-то в другом мире. И было там настолько светло и радостно, что, увидев засиженный мухами потолок своей комнаты, едва не взвыл. Было до жути обидно. Просыпаться не хотелось. Я попробовал закрыть глаза и снова нырнуть в это сладкое нечто, да куда там. На столике мерзко задребезжал поставленный на вибро - сотовый, и глянув на экран, я обалдел. Во-первых, время было уже 11:30, а во-вторых, это был уже двадцатый пропущенный вызов. Звонила Натка. Каким-то чужим голосом, она сообщила, что группа в моей помощи больше не нуждается. Я по правде был так ошарашен, что даже ответить толком ничего не смог. По-быстрому собравшись, выскочил на улицу, и за рекордные четверть часа добрался до института. Техники уже сворачивали аппаратуру, когда я, влетев лабораторию, замахал на них руками. Профессор долго не желал ничего слышать, но, когда окружившие нас ребята, узнав, что произошло, стали наперебой предлагать свои версии, неожиданно сжалился. Я как мог связно объяснил ему, что после вчерашнего эксперимента, впервые в жизни увидел цветной сон. И что сон этот, был очень даже непростой. Впечатление создавалось такое, словно меня в тот момент вообще не было в нашей вселенной. Обычно я сплю довольно чутко. Даже соседский будильник мог поднять меня раньше моего собственного. А тут словно умер.

«Это жужжу неспроста! – убеждал я их, - нужно обязательно все проверить».

Наталья, наш психолог, даже не глядела в мою сторону, а вот профессор заинтересовался. В итоге, меня решили тут же закинуть в капсулу. Ну а все, что произошло дальше, я постараюсь описать поподробнее.

4

Встреча.

Еще при первом разгоне, выяснилось, что в капсуле испытуемый полностью теряет связь с реальностью. Все без исключения приблизительно минут через десять уже крепко спали. Поэтому, когда я объяснил шефу, что вчера даже глаз не сомкнул, ребята здорово удивились. Решили тут же проверить. Испытуемого раздели, и как обычно, подключив датчики, запихнули в капсулу. Я естественно, догадывался, что шеф с Натальей в курсе всего происходящего. Уж кто-кто, а они должны разбираться в показаниях системы жизнеобеспечения. Первый час я пролежал, думая о том, для чего вообще создана вся установка. Официальная версия гласила, что данный эксперимент проводится с целью выявить влияние «U» поля на сознание человека. Однако были у меня некоторые сомнения на этот счет. Уж слишком тут все наворочено, да и уровень секретности явно противоречит здравому смыслу. Ну чего тут может быть секретного? К примеру, ребята из нашей группы расскажут только, что жутко башка болит после этих процедур. Я пока исключение, но и на первых двух разгонах ничего, кроме тех светлячков не видел. Спать не хотелось совершенно. Я уже начал было скучать, когда зажглась зеленая лампочка, и меня выволокли на свет Божий.

Шеф с Натальей долго мучили подопытного расспросами, а убедившись, что я действительно в норме, решили приступить к полному разгону.

Вновь я был погружен в гель, и через минуту, перед глазами замаячили уже знакомые светящиеся точки. Не знаю, когда это началось, но в какой-то момент, я вдруг ощутил себя в космосе. Да, именно так, как в некоем фантастическом фильме, выглядело то непонятное пространство. Все произошло как-то сразу, скачком. Тусклые искорки, плавающие перед глазами, неожиданно превратились в яркие звездочки, а окружающее пространство, приобрело объем и глубину. Ощущение было такое, словно меня подвесили в центре гигантского черного шара, с миллиардом маленьких дырочек, через которые пробивались острые лучики света. От неожиданности я в полный голос выругался. Этого еще не хватало, умом тронуться. Видно третий разгон выжигает мозги напрочь, иначе, откуда такие реалистичные глюки? Не знаю, сколько я так провисел, но вот картинка стала меркнуть, расплываться. И вместо ярких звезд, перед носом зажглась зеленая лампочка.

Когда меня вытащили из капсулы, в лаборатории стояла гробовая тишина. Ребята смотрели на меня как на приведение. Профессор тоже выглядел странно. Всегда энергичный, подвижный, успевающий везде и сразу, удивляющий молодых вечной неугомонностью, сейчас стоял у моей кушетки бледный, весь какой-то тихий и задумчивый. Наталья, так же избегая глядеть в глаза, суетилась рядом, подключая к испытуемому какие-то свои провода. Что-то произошло. И я, наконец, не выдержал.

— В чем дело, Сергей Петрович? Что не так?

Шеф немного помедлил, затем, откашлявшись, слабым голосом проговорил:

— Алексей, только не волнуйтесь! Мы сейчас все проверим, и обязательно побеседуем.

Проверяли они долго. Наталья меня чуть на винтики не разобрала. И кровь на анализ взяла, и в глаза какой-то штукой лезла, и сердце, и давление, в общем, устала она только через полчаса. Я к тому времени уже начал заводиться. В лаборатории по-прежнему стояла кладбищенская тишина. Ребята сидели бледные и явно, чем-то сильно напуганные. Я отлично видел сидевшего ближе всех Антона. Выглядел он плохо. Как бы сказала начитанная Ритка: На нем просто лица не было. С этим парнем мы были знакомы еще с первого курса, и трусости я за ним раньше не замечал. Если нужно, он один мог стоять против пятерых. Такое уже было. Нас с Вадиком, приятелем с параллельного потока, случайно занесло на чужую территорию, где подвыпившие отморозки, начав с банального – «дай закурить», едва не покалечили. Но подоспевший вовремя Антоха, с малых лет посещавший секцию самбо, раскидал этих «интеллектуалов» за минуту, а затем заставил самого здорового из них просить у меня прощения за порванную рубашку и разбитый нос. И вот теперь этот малый сидел в своем кресле весь сжавшийся, испуганный, словно увидал не старого приятеля, а как минимум, восставшего из мертвых.

Наконец, пытки закончились. Пройдя в кабинку, я по-быстрому скинул мокрые плавки, и надев запасные, прихваченные из дому, натянул джинсы и майку. Меня провели в кабинет шефа, что уже было необычно, а затем, усадив в кресло, напоили знакомым витаминным коктейлем. Наш профессор долго мялся, после чего, выдал:

— Алексей, мне трудно об этом говорить, но я обязан. Понимаете, тут вот какое дело … мы не могли предположить … после третьего разгона вы … как бы это выразится … в общем, система выдала летальный исход.

— То есть как летальный? – спросил я ошарашенный таким известием.

— Мы не знаем, что произошло, но на семнадцатой минуте, в момент достижения резонанса, вы … по показаниям телеметрии … как бы это … перестали жить.

— Так вот же я! Вроде живой, и очень сердитый! Скорее всего, это просто сбой системы. Не мог же я умереть, а потом воскреснуть?

— Нет, сбой системы исключен. Мы все проверили, причем неоднократно. Тут вот какое дело …, как только на экранах пошли пики резонанса, микрофоны, размещенные в капсуле, выдали ваше … гм… восклицание, после чего, связь с комплексом прервалась.

— Что значит, прервалась? – снова спросил я озадачено.

— Все приборы продолжали работать в штатном режиме, но управление экспериментом было полностью заблокировано. Из-за чего нам пришлось экстренно обесточивать установку. Мы опасались повредить основной контур, но ваша жизнь была дороже. Сейчас Наталья Леонидовна закончит с анализами, и мы будем делать предварительные выводы.

Нет, я, конечно, понимаю, подобные эксперименты в принципе штука опасная и не совсем предсказуемая, но вот таких казусов, не ожидал.

Через час с лишним, вернулась Натка, и значительно повеселев, объявила, что анализы в норме, и испытуемого можно хоть сейчас в космос. Услышав, что у меня все в порядке, набившиеся в кабинет ребята, принялись галдеть как стая сбрендивших попугаев. Шеф, поначалу, странно вежливый, попытался навести порядок, однако в итоге, не сдержался, и в обычной своей барской манере приказал всем выметаться вон.