Следующий поцелуй останавливается на моей щеке, и на этот раз его губы задерживаются. Слегка отодвинулись, Флинт прочищает горло. Мягкое выражение его лица внезапно выражает дискомфорт, его взгляд сосредоточен на какой-то точке за моим плечом, и я знаю, почему. Я чувствую, как длина его члена упирается мне в живот. Он возбудился, и эта мысль взрывает меня изнутри, покалывая каждый дюйм моего тела. Я знаю, что он чувствует, как мои соски превратились в твердые камешки напротив его груди. Я знаю, что он может видеть румянец, заливающий моё лицо. Я притягиваю Флинта ещё ближе к себе, моё дыхание овевает его грудь.

– Мисси… – начинает он, как будто хочет предупредить меня. Я знаю, что, если позволю ему продолжить, Флинт скажет мне, что я должна вернуться к себе в комнату, но я не хочу.

– Тссс, всё в порядке, – перебиваю я его, потому что это действительно так.

Я не знаю почему. Я не могу найти в своих словах никакого здравого смысла. Флинт – мой сводный брат. Мы выросли, играя в глупые игры и болтая о супергероях. Он защищал меня и заботился обо мне так, как никто никогда, не считая его брата. Я не должна чувствовать себя правильно, чувствовать его эрекцию напротив меня и понимать, что я тоже хочу его. Это должно меня пугать. Мне должно быть противно, но это Флинт. Я однажды любила его, и я всё ещё люблю его. Это не совсем укладывающаяся в стандартные рамки любовь. Это не то, чему вы можете дать определение и положить в удобную коробку. Беспорядочная, сложная и запутанная.

Он в моём сердце и в моем разуме. Единственное место, где он не был – это моё тело.

– Я не Хадсон, – шепчет он мне в волосы, но не двигается, чтобы выпустить меня из своих рук.

– Я знаю, – отвечаю я и поднимаю руку, чтобы провести большим пальцем по его нижней губе, наблюдая, как глаза Флинта больше не выражают замешательство, они горят возбуждением. – Я знаю, кто ты.

Проходят секунды, наши эмоции плещутся между нами, словно бурные волны, бьющиеся о берег. Мы не сладкие герой и героиня из любовных романов. Всё не так просто между нами, но это ощущается так правильно.

Нет ни единого шанца, что Флинт сделает первый шаг. Я знаю кое-что о нем. Может быть, он и боец, но он глубоко порядочный человек, и мои чувства будут его главной заботой. Он отбросил бы свои собственные потребности и чувства ко мне в одно мгновение. Если что-то и произойдет между нами, то, чего так хотят мой разум и тело, первый шаг нужно делать мне.

Может быть, Флинт в состоянии противостоять притяжению между нами, но я не могу. Там, где он силен, я – слаба.

Его глаза горят, когда я прижимаюсь ещё ближе, прикасаясь своими губами к его так легко, словно мы просто дышим друг другом. Когда Флинт не отодвигается, я позволяю себе приласкать его нижнюю губу, кусая припухлость, прежде чем мой язык проскальзывает ему в рот. Флинт стонет, позволяя мне себя исследовать, не торопя и прося ничего большего, чем я хочу отдать. Я вдыхаю его аромат, пряный и теплый, наслаждаюсь его телом крепким и твердым в противовес моему нежному и мягкому. Я позволяю своему рту блуждать по его, вдыхая воздух, которым Флинт дышит, углубляя наш поцелуй, даже не осознавая, что это я издаю эти мягкие звуки прямо в его губы.

Когда я прижимаюсь к Флинту и обхватываю за шею, он сдается, стонет мне в рот и перекатывает меня на спину.

– Ты уверена? – уточняет он, нависая надо мной в полной темноте, впиваясь в меня совершенно диким взглядом, в котором все равно сквозит забота.

Он думает, что может навредить мне. Считает, что я не в том положении, чтобы решать, чего хочу. Флинт не понимает, что всё, что я пережила в своей жизни, заставляет меня чувствовать уверенность в том, что это правильно. Когда в вашей жизни происходит что-то поистине ужасное, это помогает понять, когда всё идет хорошо и по-настоящему.

Я киваю, но Флинт продолжает смотреть на меня, разглядывая выражение моего лица, как будто это поможет ему прочесть меня и увидеть притворство.

– Я хочу тебя, – говорю ему, – больше, чем ты можешь себе вообразить.

Он трясет головой.

– Ты думаешь, я не понимаю? Думаешь, что я не чувствую того, что чувствуешь ты?

– Зачем ты тогда спрашиваешь?

– Потому что это ты и я, Мисси. Мы больше не дети. И мы не единоутробные брат и сестра, но у нас есть общее прошлое, которое связывает так, что должно заставлять нас считать все происходящее неправильным. Я просто пытаюсь понять, почему это не так.

– Потому, – говорю я, поглаживая большими пальцами его высокие скулы, любуясь тем, как его глаза горят привязанностью. – Флинт.

Он, должно быть, услышал нужду в моем голосе, потому что его решимость, кажется, разбивается на осколки от одной этой мольбы. Когда он просовывает свое колено между моих ног, раздвигая их, жар разливается по моему телу, сжигая его. Я притягиваю Флинта ближе, обвернув свои ноги вокруг его талии, толкаясь бедрами, пока не чувствую, как хлопок его боксеров прижимается к моей киске, а его член пульсирует напротив моей сердцевины. Я ощущаю, насколько он толстый через тонкий материал, и хочу почувствовать его кожу своей. Когда я опускаю руки вниз и прижимаюсь к поясу боксеров, Флинт откидывается назад, удерживая свой вес на руках, чтобы не раздавить меня.

– Ты уверена, что это то, чего ты хочешь? – переспрашивает он. – Мы можем остановиться… если ты этого желаешь. Ни за что на свете я бы не захотел, чтобы ты чувствовала себя вынужденной что-то делать.

– Я знаю, – отвечаю я, сдергивая его нижнее белье вниз, чтобы Флинт точно мог видеть, насколько сильно я его хочу. Я покачиваю бедрами, притягивая Флинта вперед, пока не чувствую, как его член вдавливается в мягкую кожу моего живота. – Я хочу тебя, Флинт.

Он стонет и прижимается к моей шее, вдыхая запах и посасывая такую восприимчивую к любому прикосновению кожу, лаская языком все чувствительные места, пока я не начинаю задыхаться.

Его кожа словно горит под кончиками моих пальцев, я чувствую ещё больше рубцов на его ребрах, чем ожидала, но эти небольшие недостатки только заводят меня. Так же, как и его прерывистое дыхание, когда я следую пальцами вниз по бедру Флинта и обхватываю его член рукой. Он такой толстый у основания, что мои пальцы не сходятся. Я отнимаю руку, и его бедра дергаются ей вслед.

– Твою мать, Мисси, – стонет он и слегка отодвигается.

Флинт садится между моих ног, следя за моим бурным дыханием своими потяжелевшим взглядом. Он тянется к подолу моей футболки и тянет её вверх, но я останавливаю его, прежде чем он достигнет моей груди.

– Ты можешь трогать меня, где угодно, но я её оставлю.

Тень набегает на его лицо, но Флинт кивает. Он проводит пальцами по моему животу, слегка царапая ногтями, заставляя тело подрагивать везде, где дотрагивается до меня. Его прикосновения скользят вверх и вниз по внутренней стороне моих бедер, кончики пальцев слегка гладят по мягким волоскам на лобке. Я прижимаю его руку сверху, но Флинт только тихо смеется и продолжает своё медленное исследование. Вскоре его язык повторяет путь его пальцев, изучая моё тело, раздувая пламя на своем пути. Когда я задыхаюсь и приподнимаюсь к нему, раздвигая свои бедра шире, готовая умолять его, Флинт, наконец, уступает. Он опускает голову вниз и скользит языком между складками моей киски, и я не могу молчать.

Он обхватывает мои ноги руками и тянет ближе к себе, толкая свой жесткий язык вглубь меня, его нос зарылся в мой распухший клитор. После нескольких мягких толчков я близка к краю, но Флинт снова отступает.

– Ты такая вкусная, – бормочет он, покусывая моё бедро.

Я стону и смотрю на него, остро нуждаясь в том, чтобы он продолжил то, что начал. Флинт смотрит вверх поверх моих бедер, причудливо приподняв одну бровь, наклоняет голову, чтобы лизнуть мой клитор.

– Чего ты ждешь? – стону я.

Он усмехается и быстро садится на колени. Его член раздулся и покачивается в нагретом пространстве между нами, я вижу смазку на его кончике.