- Ладно, любовник-неудачник. Я подарю тебе еще одну тайну. Надеюсь ты не забудешь о моих услугах!

- Я памятлив! - заверил Аполлон. - Говори!

- Только что я говорил с Паном и тот сказал мне, что Ясон-Диомед сегодня будет во дворце. Он договорился о встрече с Громовержцем, и тот разрешил ему воспользоваться своим личным каналом связи.

- Ого! Судя по всему это важная птица. Неплохо бы посмотреть на него.

Аполлон вопросительно посмотрел на своего сообщника, тот снисходительно улыбнулся.

- Что бы ты без меня делал! Иди за мной.

Дионис убрал в ничто бочку и прочие аксессуары винопития и они вошли в полумрак дворца. По пути им встретилась тень повара Тантала. Аполлон попытался пнуть ее обутой в золотую сандалию ногой.

- Сколько тебя можно ждать, мерзавец!

Но нога провалилась в пустоту и бог света едва не растянулся, вызвав смех Диониса.

Они забрались на верхний этаж дворца. Здесь в небольшой комнатке сплетничали три нимфы, наложницы Зевса.

- Брысь, потаскушки!

Нимфы с визгом упорхнули. Дионис плотно притворил дверь, привалил ее тяжелым дубовым столом, а для верности окружил стены силовым полем небольшой мощности.

- На случай, если попытаются пробраться тени, - пояснил он свои действия.

- Они служат Зевсу? - словно невзначай, поинтересовался Аполлон.

- А кто их поймет. - Дионис поймал недоверчивый взгляд бога света и решил на этот раз быть честным. - Многие работают на меня, но я не могу поручиться, что они же не бегают с доносами к Афине или Гере. Сикофанты-любители!

Дионис поколдовал над одной из мраморных плит, после чего легко сдвинул ее. Под плитой оказалась ниша.

- Полезли. Но только веди себя тихо.

Ниша оказалась длинной каменной трубой. Кое-где ее дно испещряли небольшие, в монету размером, дырочки и тогда Аполлон слышал неясные звуки.

Наконец Дионис остановился и повернул голову.

- Мы на месте, - шепнул он и указал пальцем вниз. - Смотри.

Аполлон приставил глаз к отверстию. Под ним были личные апартаменты Громовержца. Таинственный гость уже прибыл. Он и хозяин сидели за столом друг против друга и негромко беседовали. Судя по выражению лица Зевса, разговор был не из приятных. Увидеть лицо гостя мешал пепельный шар, подвешенный под потолком.

Томительно тянулись мгновения. Аполлон уже начал терять терпение, но в этот момент таинственный гость потянулся к кубку, и его лицо на какой-то миг явилось взору Аполлона. Всего миг, но этого было вполне достаточно, чтобы бог света придушенно вскрикнул.

Напротив Зевса сидел Тесей.

Это было на веселом празднике в Аркадии. Они старались быть неузнанными. Но как трудно оставаться неузнанным тому, кого знает вся Эллада. И как трудно быть неузнанной той, чья красота сводит с ума. И все же они ухитрялись оставаться неузнанными, хотя встречные невольно провожали их взглядами, восклицая:

- Смотрите, похоже сам могучий Геракл посватался к прекрасной Елене!

А он был сильнее Геракла, его меча опасались даже боги. А она была несравнимо прекрасней вздорной красавицы из Спарты.

- Куда мы теперь?

Леонид заглянул в аквамариновые глаза своей возлюбленной.

- Туда, где солнце. И мягкая, словно шелк, трава.

- И где нет людей?

Спартиат нежно прижал прекрасную головку к своей груди и рассмеялся:

- Точно!

- Ты неисправим. - Афродита притворно вздохнула.

- Ой ли?

Красавица взглянула на своего возлюбленного и, не удержавшись, тоже рассмеялась.

- Ладно, - шепнула она. - Я знаю здесь одно прелестное местечко, где нам никто не помешает.

- Так чего же мы стоим? Вперед!

Они выбрались с запруженной разноцветной толпой площади и двинулись по кривой улочке, убегавшей вниз. Путь их лежал через кварталы ремесленников - грязные, скверно пахнущие и небезопасные ночью. Вытащив из складок легкой туники пропитанный благовониями платочек, Афродита поднесла его к носу и на всякий случай покрепче ухватилась за локоть своего могучего спутника. Из ее груди вырвался вздох облегчения, когда они вышли за крепостную стену.

- Ну и гнусные взгляды у этих мантинейцев! - вслух поделилась она волновавшей ее мыслью.

- Да? А я не заметил ничего особенного.

- Если не считать того, что каждый норовил залезть глазами под мой подол...

- Так ведь только глазами, - насмешливо протянул Леонид. Афродита взглянула на него и фыркнула.

- Конечно, тебе легко об этом рассуждать. Ведь они лезут не к тебе.

- Их отпугивает мой меч. - Афродита ответила на это невольно вышедшее двусмысленным замечание смехом - звонким и легким, как она сама. Леонид понял, о чем она подумала и сказал ту же фразу, что услышал от нее несколько мгновений назад. - Ты неисправима.

- Извини. - Она вновь наполнила воздух серебристыми веселыми колокольчиками. - Кстати, мы уже пришли.

- Здесь? - удивленно спросил Леонид, осматриваясь.

Они стояли на ровной зеленой лужайке всего в стадии от каменной скорлупы мантинейских стен.

- Да. А что, это место тебе не нравится?

Спартиат пожал могучими плечами.

- В общем местечко ничего, если не обращать внимания на то, что отсюда открывается великолепный вид на городскую стену.

- Однако прежде ты не был столь стеснительным.

- Я думал прежде всего о тебе, но если богиню это мало волнует, Леонид снял плащ и расстелил его на траве. - Прошу!

- Ты забываешь о том, что я богиня любви, а кроме того, я не собираюсь поступать с каждым увидевшим мое тело как Афина с Тиресием. [Тиресий - мифический слепой прорицатель из Фив. Единственный человек, которому по воле судьбы довелось быть и мужчиной и женщиной. Призванный разрешить спор Зевса и Геры, кому любовь приносит больше наслаждения женщине или мужчине, Тиресий ответил, что на долю мужчины приходится лишь одна десятая того наслаждения, что испытывает женщина. За это разгневанная Гера ослепила его, а Зевс наделил даром прорицателя. Согласно другому мифу, Тиресий случайно увидел купающуюся Афину, за что был ослеплен ею.]

- Мне говорили, что слепота Тиресия связана совсем с другой историей, - с невинным видом заметил спартиат.

- Это уж слишком, верить в подобные нелепые байки! - выдохнула Афродита. - Тебе не кажется, что будь в этой истории хоть доля правды, я умерла бы от наслаждения?