— Сир, наше военное преимущество даёт нам отказаться от столь щекотливой ситуации, — подаёт голос лорд Сопеспиан.

— Я не ищу предлогов, — громко и злобно говорит Мираз, вскакивая и хватаясь за меч. Эд сглатывает молча, неуверенным взглядом наблюдая за всей этой идиллией.

— Я лишь сказал, что ваше величество имеет полное право уклониться, — в голосе Сопеспиана сквозит презрение и подлость. На его предложение военнокомандующий, стоящий за спиной Эдмунда, лишь гордо добавляет:

— Король не посмеет отклонить этот вызов. Он рад случаю показать его народу отвагу его нового владыки, — Эдмунд внимательно наблюдает за говорящим, а затем переводит взгляд обратно на Мираза. Тот лишь снова презренно оглядывает его, а затем вытягивает меч в направлении горла Эдмунда.

— Ты, — цедит он недовольно. — Надейся, что меч твоего брата острее его пера.

Эд хмурит брови, а затем приподнимает уголки губ.

— В таком случае я ухожу сейчас, — говорит он, разворачиваясь. Но его окликает Мираз:

— Стой! — Эд, не оборачиваясь, внимательно слушает слова Мираза. — Надейся, что твой брат выиграет. Иначе всем вам, древним королям и королевам, нарнийским тварям и даже вашей белобрысой подружке несдобровать.

Эд лишь бубнит себе под нос:

— Или вам, — и уходит быстрым шагом, на ходу кивая кентавру и великану, с которыми он пришёл.

Комментарий к

Могут быть опечатки.

========== Часть 9 ==========

Веки девочки затрепетали и её пронзительные глаза открылись. Взгляд уткнулся в потолок над головой. Глина золотистого оттенка.

Эйприл повернулась на бок, молча оглядывая всю комнату. Пару раз облизнув пересохшие губы и поморгав, девочка попыталась сесть, но внезапно повалилась на спину, когда голову пронзила жуткая боль.

Девочка тяжело вздохнула, перед этим плотно сжав зубы. Вся челюсть так же отдалась болью.

— Что, чёрт возьми, происходит? — тихо прошептала она себе под нос, озадаченно глядя на свои руки. Те были очень бледными, впрочем, как и она сама. Вот только в данный момент зеркала у Эйприл не было. Лишь ощущения.

Мозг действовал со скоростью улитки, словно находился в хорошо изолированным от всего мира месте. Девочка даже не пыталась вспомнить, что происходит в данный момент. Она просто потихоньку села, аккуратно уперевшись руками в кровать позади себя. Она откинула покрывало и свесила ноги на пол. Пошевелила пальцами на ногах, почувствовав, что те слегка онемели. И затем встала в полный рост, чуть пошатнувшись. В голове сразу начался какой-то непонятный шум, похожий на гул голосов. И спустя секунду сразу же стих, оставляя на этом месте лишь пустое место.

Помотав головой из стороны в сторону, Эйприл подняла голову и посмотрела на узенький коридорчик, в котором сегодня скрылись сначала Эд, а затем Питер. Подметив про себя, что Эйприл не имеет понятия, сколько времени уже прошло, девочка сделала первый неуверенный шаг.

И когда она ступила, пол показался ей тёплым. И в ту же секунду до сознания девочки дошёл жуткий холод, который до этого она всё никак не могла заметить, словно что-то специально блокировало её чувства.

Передёрнув плечами, Эйприл двинулась дальше. И с каждым шагом всё вокруг ей казалось ей теплее, нежели она сама. Словно только она была холодна, а весь мир — жарк.

Нахмурив брови, девочка опёрлась на стену, прижавшись к ней спиной. Потерев руку об руку, чтобы согреться, она почувствовала лишь больший холод, исходящий от её самой.

— Надо срочно поговорить с остальными, — внезапно уверенно произнесла она, подняв взгляд. А затем Эйприл быстрым шагом двинулась к коридору, подпрыгивая на ходу.

И пройдя буквально три метра девочка почувствовала, как её голову снова пронзила жуткая боль. Складывалось такое чувство, будто кто-то решил повтыкать ледяные булавки ей в мозг. По-другому Эйприл это описать не могла — её голову словно протыкали тысяча иголок в секунду, а вдобавок её словно окатили ледяной водой в самую холодную зиму.

В глазах помутнело и девочка всем телом упала на боковую стену, съезжая по ней на пол, испуганно жмурясь и зарываясь ледяными руками в свои волосы.

Перед закрытыми глазами появились огромные пронзительные серо-голубые глаза, которые напоминали Эйприл лёд.

«Теперь ты принадлежишь только мне», — прозвучал леденящий душу голос в голове Эйприл.

Кое-как разлепив глаза от страха, Эйприл повернулась спиной к стене, облокотившись на неё. Камни больно впивались во всё тело, но девочка лишь опустила руки, разглядывая их. Кожа казалась совсем светлой, изредка совсем белёсой.

А затем она наткнулась на одну из прядей своих волос.

— Что за? — испуганно спросила она, разглядывая белую прядь, которая изредка казалась даже серебристой. Девочка стала хаотично перебирать свои волосы и внимательно их разглядывать, но все они оказались либо совсем белыми, как и первая прядь, либо оттенка золотистого (а бывало и пепельного) блонда.

Девочка совсем съехала вниз, тяжело дыша. Сейчас она полу-сидела, полу-лежала на полу и боялась даже на секунду моргнуть, лишь бы не увидеть этот пугающий взгляд холодных серо-голубых глаз.

Нижняя губа девочки предательски задрожала, когда голову снова пронзил залп боли. Закусив губу, она отчаянно пыталась не моргнуть, но в какой-то момент это случилось. И снова вместо темноты перед глазами возникли леденящие душу глаза.

«Кто ты?» — тихо задала вопрос Эйприл шепотом, всё еще не открывая глаз. Но ответ поступил всё так же неожиданно:

«Королева» — нотки гордости и надменности звучали в её голосе. Холод всё ещё пробирал девочку насквозь. «И теперь я это ты!».

— В смысле? — голос Эйприл дрогнул. Руками она упёрлась в пол под её телом, до боли втыкая ногти в засохшую глину. С каждым словом этой Королевы Эйприл начинала чувствовать всё большую и большую боль.

«Я буду с тобой до конца твоих дней. Или же займу твоё место прямо сейчас!» — после этих слов боль словно исчезла на пару секунд, а затем огромной волной нахлынула на девочку, отчего та пронзительно закричала.

Всё её тело пронзила ужасающая боль. Ломающая, скребущая, нагнетающая и главное — пугающая. Эйприл охватил великий ужас и она закусывала губу до крови, лишь бы снова не закричать. Но, совсем не выдерживая, девочка визжала, извивалась на полу и плакала, обнимая саму себя и сжимаясь в комок.

Она не чувствовала ничего кроме этой ледяной боли. Да, именно так бы Саммерс и охарактеризовала её — леденящая. Словно её собственную душу хотели отделить от тела самым болезненным способом. И вполне возможно, что именно это сейчас с ней и происходило.

Перед глазами проносились десятки воспоминаний: и хороших, и плохих. Из горла девочки вырывается уже не крик, а лишь хрип. Эйприл всё ещё крепко сжимает глаза, тихо поскуливая от боли и до крови закусывая губу. И вправду — та уже треснула.

По щекам непрестанно текут слёзы.

— Зачем ты делаешь это со мной? — скорее хрипя, говорит Эйприл. Она содрогается всем телом, извивается на полу и корчится от боли.

И тут до её слуха доходит посторонний звук — кто-то бежит по коридору к ней. Бег становится всё громче и громче, пока Эйприл не чувствует, как кто-то тяжело падает на колени рядом с ней, уже протягивая руки к Эйприл.

Чьи-то тёплые руки обнимают всё еще рыпающуюся и рыдающую Эйприл, которая, заикаясь, пытается успокоится.

Этот кто-то нежно обнимает её, не отстраняясь; поглаживает её посветлевшие, практически белые волосы ладонью; терпит исходящий от неё холод.

Эйприл чувствует, как боль чуть стихает, но не уходит насовсем. Спустя пару секунд девочка пытается расслабиться в чьих-то объятиях, но выходит это из рук вон плохо. Девочка всё еще дрожит, хватая ртом воздух и зажмуриваясь, подсознательно боясь открыть глаза. Словно бы это реально может что-то изменить. Или может?

— Эйприл, — молвит он. Эд. Не Питер, не Каспиан, даже не гном, а именно Эдмунд!

Эйприл молчит, пытаясь перестать воспринимать всё еще приходящие отголоски боли в её голову. Холод. Сейчас единственное, что она чувствует, это холод.