- Какой вы... Загадочный и разносторонний, Николай Иванович! Каким и должен быть настоящий мужчина!

Правильно говорит, молодец. Хорошая баба! Постояв чуток, я подваливаю поближе к стойке. Так сказать, на абордаж.

- А как смотрят красавица на то, чтобы прокатиться по шоссе? Так сказать, с кортежем? Цветы-ягодки ихних щёчек не нуждаются в ветерке за окошком красивого авто?

Как удачно я сказал!

- Что вы, Николай Иванович, как можно? Рабочий день ведь на улице! Заведующий наш ругаться будет, товарищ Киреев... - опускает та глаза в пол. - Прогул поставит! Он мне завсегда их ставит за опоздания! - та переходит на шёпот. - Злюка, каких свет не видывал! Грозился уволить!

Заведующий, говоришь? Прогулы?

- Начальник? А ну-ка...

Кивнув охране, делаю несколько быстрых шагов к двери, за которой попрятались сотрудники ателье. Так её, пинком!

Персонал скучковался в дальнем углу, за кучей отрезов - бугай-переросток в толстовке да несколько девок-швей, столпились вокруг, будто овцы у барана. Последний сразу вызывает у меня стойкое чувство неприязни - слишком высокий, не люблю таких.

- Здравствуйте, товарищ Ежов! - голосит нестройный хор.

Киваю легонько. Охрана расходится по комнате, встав у окон.

- Киреев? - цежу сквозь зубы.

- Я, товарищ Ежов! - белый как мел директор выдвигается из кучки.

В каждом движении видна раболепная покорность... Даже смешно - бугай, а кажется маленьким! Я вот, метр с кепкой, а какой большой!

- Ты не родственник того самого Киреева? Расстрелянного, как враг нашего трудового, советского народа? - громко интересуюсь я.

Человек меняется в лице, хотя казалось бы - куда уж?