За мыслями о том, как же характеризовать положение Ордена Охотников на волков, юноша и не заметил, как они уже добрались до Западных ворот. Тут он не мог не согласить со словами мастера о том, что это скорее похоже на калитку, ибо перед ними предстала натуральная двустворчатая дверь из потемневшей от времени сосны, окованной полосами железа. На вид она была довольно крепкой, а пара скучающих стражников придавала ей еще чуть более внушительный вид.

- Кажется нам повезло,- сказал Кристиан тихо,- такой караул, как я помню, оставляют, когда стражники выходят в обязательное патрулирование окрестностей.

- Вы бывали здесь,- юноша не был поражен, ведь Охотники по своим прямым обязанностям вынуждены много путешествовать, но все же удивился, т.к. мастер ни разу не упоминал о том, что был в этих местах.

- Конечно,- улыбнулся Охотник,- правда, было это уже очень давно.

Когда путники приблизились, стражники не проявили и доли заинтересованности. Правый, более рослый и объемный в животе и талии, чесал в бороде похожей на лопату. Сергио отметил для себя, что она более состоит из грязи и колтунов, чем из нормальных волос, и дал зарок бриться при первой же выпавшей возможности в дальнейшем. От стражника так же страшно разило каким-то дешевым алкоголем, но молодой Охотник не давал никаких предупреждений об злоупотреблении алкоголем для себя на будущее. Левый, молодой парень, чуть старше самого Сергио, дремал, упершись лбом в воткнутое в землю копье. Впрочем, это более походило на крепкий и сладкий сон, о чем мог догадаться каждый, глядя на ниточку слюны, свисающей чуть ли не до груди стражника.

- Здравствуйте, господин... - Кристиан обратился к правому стражнику, рассудив, что в нем он найдет более отзывчивого собеседника.

- Зорчик,- сказал тот степенно, как будто для него не было и толики удивительного в том, что в трущобах к нему с самого утра обращается человек, от которого не разит ни тяжелым перегаром, ни легким, едва уловимым запахом смех-травы из Пашхрестана.

- Здравствуйте, господин Зорчик,- повторил Кристиан свое приветствие, - А не подскажете, как можно договориться с доблестными служителями закона и порядка, чтобы попасть в этот прекрасный город?

Стражник посмотрел на путника пустым взглядом, явно озадаченный долгой - для него,- тирадой. Он ещё раз посмотрел на путников, подозревая, что те ему видятся после вчерашней попойки, но те, к едва ли скрываемому сожалению стражника, и не думали никуда исчезать.

- Так эта... чо надо-то,- решил уточнить Зорчик, теребя грязный воротник засаленной рубахи, торчащий из-под нагрудника.

- Нам надо пройти в город,- ответил Кристиан, решив упростить просьбу, видя глубокие складки на лбу стражника.

- А!- обрадовался бравый служитель закона и порядка, уяснив суть,- так того - не положено. Вы ж эти, как это называется? Имыг... Эмир... Ымдерганты, во! Вам тока через таможню можно, а она тама, на Серевных воротах.

- Ну, нам очень надо побыстрее попасть в город,- сказал Кристиан, смотря в глаза стражнику.

-Ничо не знаю!- заупрямился Зорчик,- Закон таков - ымдергантам через таможню. Вы, вроде, с нашей стороны шкандыбаете, поэтому дуйте к Северным воротам.

- А если бы шли с "не нашей",- спросил Сергио с плохо скрываемым ехидством.

- Тада бы вам к Южным воротам надо,- сказал стражник с уверенностью.- А ежели бы вы незаконно прошмыгнули и мы вас поймали - тады вам штраф и прямой путь в кутузку нашу или вона - копьем в пузо и вся недолга. Тока потом объяснять перед капитаном приходится зачем человека того, в пузо копьем тыкнул. А это дело такое...муторное.

- Мгм,- подтвердил означенную мысль второй стражник, сквозь сон различив страшное слово "капитан".

- Так что эта - дуйте отсюдова,- доверительно произнес Зорчик.

- А если мы идем с нашей стороны, но хотим мимо таможни пройти, что тогда?- Кристиан все так же неотрывно смотрел в глаза Стражнику, а тот, казалось, сам не мог прервать зрительный контракт. Взгляд его стал еще более стеклянным и был направлен, казалось, сквозь путников.

- Тогда наверно тоже в кутузку,- сказал Зорчик неуверенно, а затем добавил чуть более решительно- и штраф.

- Тогда открывай дверь, Зорчик,- сказал Охотник и голос его стал одновременно холодным, отстраненным и не терпящим пререкательств. Сергио же показалось, что глаза его мастера потемнели и как будто затягивали в себя. - А штраф мы оплатим. Вот тебе за труды,- Кристиан отдал ему одну серебряную монету,- и еще одну для твоего товарища за дверью.

Стражник растерянно принял протянутые ему деньги и развернувшись на ватных ногах отправился к двери. На условный стук с другой стороны раздалось сонное ворчание, которое Сергио не смог разобрать, потому как плохо понимал пьяный диалект имперского. Зорчик же ответил что-то весьма резкое и тоже мало похожее на речь обычного человека. После этого открылась узкая смотровая щель и мутные глаза оглядели путников с ног до головы. Кристиан же сделал шаг вперед и перехватил взгляд человека по ту сторону врат. Стражник, попав под воздействие Охотника, потупил взор, а глаза его стали будто бы двумя сферами из стекла. Сергио, находясь за спиной своего мастера, не мог видеть все его действия, а потому сделал полшага в сторону и заметил, что губы Кристиана шевелятся в беззвучном приказе (ничем, кроме как приказом это не было быть, решил для себя юноша), после чего человек по сторону врат открыл проход и безропотно отошел в сторону, давая место путникам.

Охотник сделал жест рукой, приглашая ученика следовать за ним. Проходя мимо стражников, Кристиан щелчком пальцев отправил второму из них серебряную монету.

- Они это заслужили,- ответил Охотник на немой вопрос юноши.- Кроме того, им надо будет залить горе после выволочки от капитана стражи...если он узнает от этом происшествии, конечно.

Путники прошли в город и почти сразу влились в утренний поток людей, спешащих по своим делам. Сергио с увлечением вертел головой по сторонам. Все вокруг было ново. Раньше он не раз был в больших городах, но все они в той или иной мере можно было назвать возведенными в строгом имперском стиле. Серые кубы, неприглядные улицы, разделяющие пространства на равные промежутки и общая неприглядность всего и вся, в том числе и унылых людей. Это, конечно, не касалось особняков знати, оказавшихся в черте города. Те, естественно, выделялись своей помпезностью, будто бы специально дразня население своей роскошью и суля несметные сокровища для любого, кто рискнет проникнуть внутрь этим небольших дворцов. Насколько знал Сергио, иногда люди, доведенные до отчаяния налогами или произволом властей, выходили к особнякам властидержащих с демонстрациями, митингами или иными формами требовали ответов и каких-либо действий по улучшению жизни простого люда. Как показалось юноше, подобная традиция градостроения, когда те, кто принимают законы, живут рядом с теми, кто по этим самым законам живет, была весьма мудрой, хотя аристократы с ним не согласились бы. За это, как прочитал молодой Охотник, стоило поблагодарить самого Императора-Объединителя, первого Императора, при правлении которого Империя и была создана в том виде, в котором существует и по нынешний день. Удивительно, что указ, лежащий в основе традиции по размещению дворян рядом с простолюдинами, ни разу не был оспорен. Впрочем, объяснить это можно было усиленным бдением Церкви за соблюдениями всех повелениями своего пророка и главного святого, а Император-Объединитель был именно таким.

В Анараге же Сергио был поражен обилием всевозможных ярких и выделяющихся зданий, о назначении которых можно было в лучшем случае догадаться лишь по медной вывеске над входом. Казалось, что сами жители города выглядели более живыми и довольными, на фоне подобного разнообразия архитектуры. Сочетание минимализма и аскетизма Империи, невероятного богатства и неописуемой бедности, в зависимости от района проживания и достатка хозяина дома, зданий пашхрестанских зодчих и аккуратного и выверенного богатства зданий, возведенных архитекторами Альянса. Все это потрясало и захватывало ум молодого человека. Сочетание несочетаемого, того, что вообще не должно было располагаться в такой близости друг от друга...для не привыкшего к таким вольностям Сергио это было самым ярким впечатлением за его жизнь. Кристиан, видя состояние своего ученика, не стремился осадить его. В его глазах горел веселый огонек, в котором, казалось, можно было прочесть "пусть лучше ребенок сейчас пресытится впечатлениями, чем потом в процессе работы будет постоянно отвлекаться и все порушит". А у Охотника было ощущение, что причина, из-за которой они прибыли в Анараг, подразумевала возникновение обстоятельств, в которых нужно было быть как можно более собранными. Поэтому Кристиан позволил Сергио быть пока настолько беспечным, насколько тот только мог. До этого у молодого человека было мало моментов, когда он испытывал такой душевный подъем, при этом не находясь в какой-либо опасности или не выпутавшись из какой бы то ни было передряги. Впрочем, даже ощущение облегчения от того, что только что выбрался из смертельно опасной ситуации, не шло ни в какое сравнение с тем, что он сейчас испытывал, глядя, как вздымаются ввысь тонкие башенки часовен, возведенных пашрестанцами, в соответствии со своими религиозными воззрениями о должном почитании Светлого бога. Рядом с этими изящными зданиями соседствовали приземистые дома, которые в кратчайшие сроки могут построить имперцы, если у них хватит материалов. С другой стороны дороги стоял почти настоящий дворец, который на поверку оказался постоялым двором, который был построен выходцами из Альянса, щедро одаренных эстетическим вкусом и творческими способностями. Иначе, кроме как этим, Сергио не мог для себя объяснить, как была создана такая тонкая работа с фасадом, в которой умело сочетались работы в скульптуре и кузнечном ремесле. Так же юноша был поражен разнообразием нарядов окружающих его людей. Добротные и крепкие наряды Имперского стиля, сшитые из кожи, шерсти и льна, перемежались с простотой и практичностью одежд Пашхрестана, которые в основном использовали шелк и хлопок, а также были щедро разбавлены броскими произведениями моды Альянса, которые использовали все доступные материала, которые когда-либо использовали люди. Все эти новые виды и ощущения захлестнули парня и он даже не заметил как они оказались рядом с ратушей.