– Уходи! – прорычал Душегуб таким голосом от которого у меня похолодело все внутри. – Я могу не сдержаться!

Души, которые услышали этот возглас, быстро, не сговариваясь стали покидать место взрыва. Один за одним они взмывали в небо яркими звездами. Это было волшебно. Я потянулась за ними, размыкая объятия с комитетчиком…

Цвет, свет и звук вернулись в прежнее состояние, а я наблюдала, как спасатели разгребали завалы с помощью специальных роботов, тут и там взлетали кары скорой помощи, груженные ранеными.

– Поднимайся, – позвал Душегуб и дернул наверх.

– Что это было? – спросила я. – Ты можешь видеть души? Как? Кто ты?

Комитетчик развернулся, зло взглянул и произнес жестко по слогам:

– То, что сегодня ты увидела, не расскажешь никому!

Объяснять, что не планировала трепаться об этом с друзьями, не имело смысла, просто кивнула и попробовала взять его за руку, но комитетчик резко ее отдернул. Душегуб был расстроен. Причину этого я понимала хорошо – раскрываться совершенно незнакомому человеку опасно. Комитетчик сейчас чувствовал ровно то, что я испытывала в машине, под его допросом.

Все же я была благодарна за то, что он показал мне. Это было невероятно. Как такое возможно? Как Душегуб мог обладать таким талантом, и если я еще могла поверить в секретные разработки допроса, ну предположим, таинственный метод гипноза, но вот показывать души мертвых, это выходило за грань разумного.

Душегуб окрикнул меня и я поторопилась. Далее мы действовали по инструкции: отправка раненых, отчет полицейских, опрос свидетелей, составление списков погибших, осматривали каждый дюйм разгромленного поместья. Мы действовали с Душегубом достаточно независимо, но по определенному протоколу, который точно распределял наши обязанности.

Было удивительным чувствовать его за спиной и, в некотором роде, впервые я работала с напарником. Я замечала, как Душегуб периодически оглядывался и искал глазами в толпе меня, мы встречались взглядами и понимали, что помощь ни его мне, ни ему не требуется. В какое-то мгновение могла на физическом уровне ощущать, когда я нужна была комитетчику. Что-то изменилось между нами, какой-то невидимый мостик между возник тогда.

Закончили мы далеко за полночь.

Сил хватило только дотащить ноги до квартиры Душегуба. Мы по очереди приняли ванную и без сил повалились – я на кресло, а Душегуб на диван. Ленно попивали вино. Мы какое-то время смотрели на улицу, наблюдая, как копошиться ночная жизнь под ногами высотки комитетчика, прежде чем я спросила:

– Где твой напарник? – Я закинула ноги повыше, чтобы снять с них усталость, на грудь давила тяжесть прошедшего дня и мысли от этого шевелились скорее по привычке. Душегуба я не видела, ориентировалась по тому, как он с силой вдохнул воздух. Я опять на запрещенной территории?

– Пропал…

Я резко повернула голову, это вызвано скорее тем, что я не ожидала такой откровенности от Душегуба, но побоялась отпугнуть момент, просто наблюдала за ним, ждала.

– Я вынужден был уехать, – Душегуб отпил вино, – хм-м-м… в командировку. Кровавый, такой позывной у моего напарника, только расстался со своей девушкой и был немного не в состоянии. Буквально перед самым моим отъездом, в первый раз поступило сообщение о массовом убийстве, я даже решил остаться, чтобы поддержать его, но друг заверил, что справится. – Душегуб поставил бокал на журнальный стол и поднялся, я жадно следила за ним, – Там …где я был не было связи, а по возвращении… Кровавый пропал.

– А как же?

– Не спрашивай, – Душегуб развернулся ко мне и криво усмехнулся, – Первое дело, которым я занимаюсь больше четырех дней…

Вздохнул.

– А кто его девушка? Может… – я вцепилась в эту информацию, но меня вернули с небес на землю.

– Мы не распространяемся по этому поводу! – Душегуб закрыл вход в откровения.

– Но как же, может она виновата в том, что случилось? – попыталась объяснить.

– Кровавый проверил свою партнершу, до того, как вступить с ней в отношения, не находишь?! – Раздраженно рыкнул Душегуб.

Я поднялась, с характерным стуком поставив бокал.

– Я пойду спать! – подняла голову вверх, – И надеюсь в этот раз я буду спать одна! – рявкнула и направилась в спальню Душегуба.

Какое-то время злобно поворчав на тему высокомерных комитетчиков, один из которых пропал, а другой не признает, что ему нужна помощь, взбила подушку. Повернулась на другой бок и под потрескивание искусственного огня в камине, уснула.

Тревога накатила, заставив сердце стучать в ушах, было темно, так темно, что ты еще не понимаешь, а сон это или явь, а может день, который ты начал еще не отпустил тебя и тебе приходиться снова и снова проживать его неприятные моменты. Взрыв, похороны отца в закрытом гробу, девушка, умирающая на руках. Крики. Души, что остаются и не могут уйти и тянущий ко мне руку Душегуб.

– Не-е-ет! – через силу вытолкнула я из себя и фраза с облегчением вылетела, а я очнулась на руках у Душегуба.

– Стася, проснись! – Комитетчик будил меня. Его белоснежные волосы рассыпались по плечам и щекотали лицо. Я прижалась к нему, цепляясь за руки, обняла, прячась от кошмара.

Стоило мне прижаться к нему, как комитетчик замер и, понимая, что я не отпущу его, осторожно опустился со мной на подушки, привлек к себе. Сердце продолжало скакать, а дыхание срывалось на всхлипы, странно я даже этого кошмара не помнила, а вот осадок до сих пор продолжать рвать сердце на части. Вытерла щеку. Душегуб постарался встать, но я не позволила, мотнула головой.

– «Останься», – мысленно попросила я, а сама зажмурилась и не отпускала его сильную руку.

Черт возьми, пусть комитетчик думает, что угодно, но я не хочу, чтобы кошмар вернулся ко мне. Я надеялась, что справилась, но оказывается сегодняшний день всколыхнул глубинные воспоминания, которые на самом деле никуда не делись, а сидели во мне, поджидая время, чтобы вцепиться когтями.

Сначала мы сидели, неловко прислонившись друг к другу, но постепенно тело стало затекать и я поудобнее устроилась, а Душегуб поднырнул под меня и расположился на подушке. Медленное сердцебиение комитетчика успокаивало лучше всяких разговоров.

Уткнулась носом в шею, вдохнула его неповторимый мужской запах.

– Лучше? – хрипло спросил Душегуб, я подняла голову и встретила потемневшие глаза, у него приступ? Комитетчик слабо улыбнулся, – все хорошо… – успокоил он.

– Я не боюсь тебя… – дернула уголками губ.

Мужчина перевел на них взгляд, и я судорожно вздохнула, приоткрыв рот. Душегуб придвинулся к лицу и замер. Я задержала дыхание, завороженно наблюдая за ним. Комитетчик захватил рукой затылок и притянул к себе, захватывая мои губы. Голова закружилась, руки вспорхнули вверх, подбираясь ближе, приподнялась, позволяя углубить поцелуй.

Душегуб рыкнул и перевернул нас, накрывая меня собой. Его руки скользнули по телу и я услышала стон, свой, это подстегнуло мужчину. Душегуб забрался под футболку и добрался до груди, нежно сжимая ее, я выгнулась под лаской, потянув его голову за волосы вниз, хотелось ощутить поцелуи комитетчика телом.

По-дурацки разлилась трель телефона. Мы замерли, стараясь понять, чей гаджет звонил. Душегуб поднялся на локтях, скатился и нажал на часы.

– Слушаю? – резко выдохнул комитетчик, стараясь успокоить быстрое дыхание.

– Это Тори, – представились на другом конце, – получил заключение, губернатор погиб, это точно. Отсмотрели видеоматериалы с виллы, Фитча разорвало.

– Хорошо, работай дальше, – приял сообщение Душегуб и отключился.

Повисла неловкая пауза, в течение которой я искусала себе губы в кровь. Душегуб смотрел на меня, я бы руку дала на отсечение он хотел продолжить, только вот он раздумывал…

– По-моему, у нас не один убийца, а организованная группа лиц, – брякнула я, окончательно разрушив романтический момент.

Душегуб грустно улыбнулся, поднялся с кровати и вышел из спальни. Остаток ночи он провел на диване в гостиной, как я и просила до этого.