На привалах он, а вслед за ним и остальные командиры подразделений садились и ели вместе с курсантами. А когда в жаркий полдень после длительного похода шли окунуться в реке, курсанты считали рубцы на его теле, оставшиеся от боевых ранений после германской (1914 года) и Гражданской войн. А вот награды после этих боёв были сорваны с груди Орбита при разжаловании.
Однажды выходя из училища, я стала свидетельницей его простого товарищеского обращения с рядовыми. У подъезда стояла полуторка. Курсанты сидели в кузове. Орбит вышел, подошёл к машине. Шофёр открыл дверцу кабины, но полковник вежливо поблагодарил водителя и, став одной ногой на колесо, другую ловко перекинул через борт. Курсанты подхватили его под руки, подняли в кузов и уступили место у кабины, радуясь случаю уделить внимание «бате».
Когда началась война, бериевские «ищейки», осуществлявшие надзор на местах, выследили его, и он был снова разжалован и сослан туда, «куда Макар телят не гонял». И виновен разжалованный комдив Орбит, проливавший кровь за советскую власть, был лишь в том, что в каком-то поколении рождён немцем на Русской земле.
Первые упоминания о немцах на Руси относятся в IX веку.
К концу XII века в русских городах уже осели немецкие купцы, ремесленники, воины, лекари. Первое письменное упоминание о существовании в Новгороде «немецкого двора» – места, где жили купцы и хранились товары, относится к 1199 году.
Значительное число немцев переселилось в Русское государство в период правления великих князей Ивана III и Василия III – в XV–XVI веках. В период правления Ивана IV Грозного доля немцев в населении городов стала настолько существенной, что во многих из них появились кварталы компактного проживания немецкой диаспоры – так называемые Немецкие слободы, самая большая и известная из которых была в Москве (См. «Немецкая слобода»).
В первую очередь Царское правительство было заинтересовано в иностранных специалистах военного дела – оружейниках, мастерах литья пушек, фортификаторах и саперах. Русские офицеры из немцев служили инструкторами в царском войске, передавая европейский опыт организации, владения современным оружием и тактики. Большим спросом в России пользовались иностранные инженеры и мастера горного дела.
Начиная с эпохи Петра I, широко практиковалось приглашение в Россию иностранных учёных, военных, дипломатов, деятелей искусства, и многие из них были немцами. Их потомки оседали в России, сохраняя свой язык, национальное самосознание, принадлежность к лютеранской или католической церкви. Сама правящая династия Романовых, начиная с брака родителей Петра III – цесаревны Анны Петровны и герцога Гольштейн-Готторпского Карла Фридриха, активно роднилась с представителями немецких правящих династий. В результате все последующие российские правители дома Романовых имели большую долю «немецкой крови», многие из них, в силу династических обстоятельств, были рождены в Германии и говорили по-русски с заметным акцентом. А сама династия Романовых превратилась в ответвление Ольденбургской династии под наименованием Гольштейн-Готторп-Романовы, которое сохраняется в официальном титуле до сих пор.
Значительное количество немцев принимало участие в государственном управлении на самых различных его этажах и направлениях.
Поскольку Петербург с самого своего обоснования стал не только административной столицей России, но и крупнейшим промышленным научным и торговым центром, значительное количество немцев оседало в нём и давало потомство, принимавшее участие в самых разных отраслях хозяйства. В городской среде образовались районы, где концентрация немецкого населения была настолько велика, что немецкий язык можно было слышать также часто, как и русский, например, район Васильевского острова.
В XVIII веке по приглашению Екатерины II (манифест от 4 (15) декабря 1762 года) началось переселение немецких крестьян (так называемых колонистов) на свободные земли Поволжья и позже Северного Причерноморья – многие из этих крестьянских семей оставались в местах своего первоначального компактного проживания на протяжении более чем полутора столетий, сохраняя немецкий язык, веру (как правило, лютеранскую, католическую) и другие элементы национальной культуры.
Следующий поток эмиграции – направленный в район Причерноморья и Кавказа – был вызван манифестом императора Александра 11804 года.
Перед Первой мировой войной число немецких деревень в Российской империи (не считая российской части Польши) составляло от 3 до 4 тысяч.
В 1920-е годы немецкая диаспора в СССР пополнилась некоторым количеством немецких коммунистов, перебравшихся в Советский Союз.
По мере обострения отношений между СССР и Германией ухудшалось и отношение к советским немцам. В 1935–1936 годах более десяти тысяч немцев было выселено из приграничной зоны Украины в Казахстан.
В 1937-1938 годах НКВД была проведена так называемая «немецкая операция». Согласно приказу народного комиссара внутренних дел СССР Ежова № 00439 от 25 июля 1937 года, все советские немцы, работавшие на предприятиях оборонной промышленности (или имеющих оборонные цеха) должны быть арестованы.
С 30 июля начались аресты и увольнения, а с осени 1937 началась массовая операция против советских немцев. Всего в рамках «немецкой операции» было арестовано 65–68 тыс. человек, осуждено 55 005, из них: к ВМН – 41898, к заключению, ссылке и высылке – 13 107.
Быть может, я чего-то не понимаю в этих сложных политических вопросах, но, на мой взгляд, это не только несправедливо, но и является чёрной неблагодарностью по отношению к человеку, не щадившему себя в борьбе за советскую власть.
А ведь такими, как полковник Орбит, были, судя по рассказам и воспоминаниям очевидцев, почти все полководцы того периода, начиная с Тухачевского.
Ещё раз о советском народе
Помню, где-то в начале шестидесятых, после развенчания культа личности Сталина приподнялся и железный занавес, отгораживающий нашу страну от внешнего мира.
Воспользовавшись этим, в Дагестан прибыла группа иностранных туристов и журналистов, аккредитованных в Москве. В Махачкале в редакции журнала «Женщины Дагестана» состоялась пресс-конференция гостей для работников местных органов печати. Попав на это собрание случайно и с опозданием, я пристроилась с краю. Как я сразу поняла, речь шла о положении горских народов и межнациональных отношениях в автономии Дагестана.
Молодые темпераментные иностранцы, в совершенстве владеющие русским языком, проявляли удивительную активность, в довольно тактичной форме задавали каверзные вопросы, которые требовали вдумчивых ответов.
Отвечающим было сложно не попасть «впросак» даже при достаточных знаниях не только истории партии, основ марксизма, политологии, но и этнографии, истории страны, взаимосвязи жизни, быта, экономики, культуры и эволюции, произошедшей в мышлении дагестанцев за годы советской власти.
Нужно отметить, ответы некоторых наших представителей идеологического фронта были неубедительными. Чувствовалась однобокость познаний, узость мышления. Я, конечно, переживала за своих земляков и отрывочными фразами, шёпотом выражала свою реакцию, склонившись к сидящей рядом приятельнице, вовсе не подозревая, что гости навострили уши и, словно локаторы, улавливали разговоры в зале.
Когда закончилась официальная часть и присутствующие поднялись, ко мне вдруг подошёл высокий стройный молодой человек с энергичным лицом и, представившись корреспондентом американской газеты «Вашингтон пост», сказал:
– Извините, я случайно уловил ваше высказывание насчёт консолидации народностей Дагестана, так, кажется?
Я ответила:
– Да, имела в виду историческую закономерность и неизбежность упрочения связей пограничных племён и народов в интересах экономики и всяких жизненных нужд, а затем и возможное слияние народов на добровольных началах. Так что присоединение Дагестана к России, даже путём насильственным, имело и положительные стороны. Я – убеждённая противница отделений, огораживаний, замыкания в свою скорлупу, в особенности малых народов окраин нашей страны, ибо это, кроме отсталости, обнищания и одичания, ни к чему не ведёт. Выгода присоединения этих народностей к народам развитых стран несомненна.
