– Вы видели мистера Грейплинга после того, как он вернулся?

На секунду глаза бармена расширились, потом он посмотрел вниз, чтобы взять пустой стакан, не спеша вытащил его с полки под стойкой. Руки его тряслись, отчего стакан постукивал по дереву. Затем его взгляд метнулся к закрытой двери в дальней стене. Это было мимолетное движение, но Фэллон заметил его.

– Я не знаю никакого мистера Грейплинга. Извиняюсь, что ничем не смог вам помочь, – наконец сказал бармен.

– Я получил всю нужную мне информацию. Спасибо. – Фэллон выложил на стойку еще две монеты. – Это вам за труды.

– Видите ли, мне никаких неприятностей здесь не нужно, – снова спрятал глаза бармен.

Фэллон кивнул ему и пошел к закрытой двери. Он тоже не хотел никаких неприятностей. Его окутывал гул голосов в таверне, но Фэллон слышал только звук собственных шагов.

Одним быстрым движением он распахнул дверь и вошел в комнату. Краем глаза заметил единственный стол, пустые стулья и тарелку с едой, от которой шел пар. Его взгляд проследовал прямо к открытому окну. Грейплинг был здесь, когда он разговаривал с барменом. Оттолкнув с пути стулья, Фэллон обогнул стол и вылез через окно.

Со всех сторон в переулке его окружали стены, единственный путь спасения проходил через улицу, на которой он оставил своего кучера кружить.

Пустившись бегом, Фэллон обогнул кучу оставленных ящиков и мусора, валявшихся на земле. Добежав до угла, он затормозил, упершись рукой в холодную каменную стену. В каком направлении бежать дальше?

Он повернулся, чтобы окинуть взглядом широкую улицу, отделявшую Монтегю-Хаус от расположившихся вокруг торговых контор. И вдруг заметил, что кто-то бежит через открытый внутренний двор перед Британским музеем. Этот человек перепрыгнул скамейку и оттолкнулся от дерева, не замедляя движения, даже несмотря на препятствия на своем пути.

– Грейплинг, – зарычал Фэллон и рванулся за ним. Маневрируя между экипажами, пропуская мимо ушей проклятия, которыми осыпали его извозчики, он добежал до дворового пространства и увеличил скорость. Грейплинг уже бежал вверх по ступенькам в здание музея, где не было открытых окон, дающих возможность убежать.

Расстояние между ними сокращалось. Фэллон всегда бегал быстро и сейчас использовал этот навык себе на пользу. Он тяжело дышал, его пальто развевалось за спиной, но уже приближался к Грейплингу. Еще чуть-чуть…

Добежав до подножия лестницы, Фэллон продолжил бег, перескакивая через ступеньку. Он наконец-то схватит этого ублюдка! В отличие от вчерашнего вечера здесь не было леди Изабель, которая могла бы отвлечь его.

Изабель прошла по коридору, приветствуя улыбкой, как покровителей музея, висящие вокруг портреты. Полотна заслужили немного доброты после критики неких джентльменов, услышанной несколько минут назад.

– Просто мазки краски… – передразнила она джентльменов. – Не слушайте их, – на ходу сказала она портрету какой-то сидящей дамы с тарелкой апельсинов на коленях.

Люди, изображенные на этих портретах, были частью чего-то прекрасного. Их красота и дух будут жить вечно в этих простых «мазках краски»! Она провела пальцем в перчатке по углу ближайшей рамы и кивнула мальчику на портрете.

Изабель только что оставила в служебной зоне, где велись реставрационные работы, свою сумочку, накидку и горничную с помощником библиотекаря, добрым мужчиной. Оба, похоже, были рады поболтать, пока он чинил рамы. У Изабель было полдня, чтобы побродить по музейным залам второго этажа. Она чуть не закружилась на месте от этой мысли, но вовремя спохватилась. Мать много раз повторяла: нельзя кружиться на людях, даже если в душе ты кружишься, широко раскинув руки. Единственное, что могло бы сделать этот день лучше, – возможность увидеть мистера Брайса по дороге домой. Она вприпрыжку дошла до конца галереи.

Внизу, у подножия широкой мраморной лестницы, громко хлопнула массивная входная дверь музея, заставив Изабель вздрогнуть от разносящегося эхом звука.

– Вам нужно записаться, – крикнул портье кому-то вдогонку.

Изабель осторожно выглянула из-за угла, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь ноги жирафов на диораме, стоящей на верхней площадке лестницы богатой отделки. Возможно, это был вор произведений искусства, известный во всем мире своим умением быстро скрываться с места преступления, грабящий музей за музеем и убегающий с украденными бесценными произведениями, чтобы заполнить галереи в роскошном доме на берегу чужой страны. И вот он пришел, дабы заполучить трофеи из этого музея как раз в часы ее добровольной работы здесь. Какая удача!

Она двинулась вперед, не в силах противостоять соблазну стать свидетельницей такого волнующего события и воспрепятствовать вору. Естественно, он одет в черное, и у него на лице какая-нибудь маска. Еще у вора должен быть большой мешок, в который он складывает свою добычу. Интересно, у него есть усы? Он взял с собой нож? Придется ли ей защищать свои картины?

Изабель скользнула вниз по лестнице, чтобы узнать, что происходит. В конце концов, часть музея находилась под ее наблюдением с часу до четырех часов дня. Это время подходило ей больше, чем вчера вечером, когда леди Смелингс не переставала жаловаться на нехватку скамеек. Бедный мистер Джаспер, главный библиотекарь, так настрадался от ее придирок. Если этот человек не смог справиться с леди Смелингс, то уж с матерым вором точно не справится – лучше не беспокоить его и разобраться с этим самой.

Изабель беззвучно спустилась по лестнице. Ее подруга Розелин – не единственная, кто хорошо подходит для шпионской работы. Она улыбнулась этой мысли, скользнула за угол и направилась в вестибюль музея. Когда она вошла, большой вестибюль был пуст, но она успела заметить, как в одном из залов исчез портье. Дверь была открыта настежь, что заставило ее нахмуриться. Она успела сделать лишь один шаг к двери, когда кто-то взбежал по лестнице и помчался внутрь. Джентльмен резко затормозил на полированном полу и обернулся, словно искал что-то. Остановившись, он быстро осмотрел помещение, но в спешке не сразу заметил ее.

А она стояла и смотрела на него во все глаза. Преследователь провел рукой по темным волосам, взъерошенным от быстрого движения, и поправил пальто. Мистер Сент-Джеймс, которого она видела на балу прошлой ночью? Как странно, что она встретила его снова так скоро. Конечно, это было не столь странно, как его способ попасть в музей – он бежал так, словно от этого зависела его жизнь.

– Знаете ли, сэр, большинство джентльменов просто заходят в музей, – сказала она и двинулась в сторону двери, чтобы закрыть ее.

– Да что вы? – Он сделал несколько шагов вглубь здания, вертя головой по сторонам и осматривая каждый зал, выходящий в вестибюль. – В следующий раз я тоже попробую так сделать.

Когда дверь была надежно закрыта, девушка повернулась и прошла за ним в центр вестибюля, наблюдая, как он внимательно осматривает каждую деталь. Казалось, он нарочно задерживал взгляд, подойдя к очередному темному углу, где большие растения со всех сторон окружали оконные и дверные проемы. Только после этого он повернулся к ней лицом, и ей показалось, он все еще не замечал ее.

– А вы… – она покачала головой в разные стороны, чтобы привлечь его внимание, – вы кого-нибудь ищете, мистер Сент-Джеймс? Всемирно известного вора произведений искусства, живущего на экзотическом острове в доме на скале над бушующим морем?

Ей следовало идти искать того, кто заставил портье бежать за ним, вместо того чтобы стоять и болтать с Сент-Джеймсом, но любопытство не отпускало ее.

Он не ответил, все еще продолжая обследовать помещение. Тогда она ответила за него:

– Нет, полагаю дело вовсе не в этом. – Ее воображение, должно быть, оказалось обманчивым на этот раз. Вор произведений искусства… как это глупо! – А может, дело в вашей собаке? Вы потеряли ее. Как это, должно быть, ужасно!

– Нет, я… – Он смотрел на нее, часто моргая, как будто соображая, с кем разговаривает. – Я здесь… зашел взглянуть на картины. А вы? Вы почему здесь? Вы видели…