Задаю указательным пальцем направление, два тычка в нужную сторону — быстро туда.

И мы одновременно срываемся на бег. С усмешкой смотрю в застывшие лица ребят из дежурной триады.

— Пусик?! — возмущенно-обиженно окрикивают ЧП, но Судья не имеет права отвлекаться на посторонних.

Посторонняя невеста.

О, да … Это кайф!

Следующим заданием было, обойти весь охранный периметр, оставаясь незамеченными, вот смеху будет, когда О’Шен нас не обнаружит на территории академии. А, я же вам не сказала … Мы идём не к стене, а за стену, правда парни ещё не подозревают, но … неужели я не воспользуюсь такой возможностью?

Даю команду замереть и рассредоточится, когда в поле зрения появляется очередная триада. Рядом со мной остался только Вояка, как гарант прикрытия.

Трое парней, как мне показалось, соблюдали все правила поведения на вверенной им территории. Они смотрели каждый в своём направлении, что было нам не выгодно, при этом никто и слова не проронил. Обойти при всём желании не получилось бы, рядом ещё две группы обитают.

Команда «прикрывай» для Вояки, «двое со мной» остальным.

Без единого шороха за мной метнулись две тени. Взрыв и Купол. Ужасное сочетание позывных, скажу я вам.

Осторожно пробираясь между деревьями, даю понять Куполу, что нужен какой-нибудь камень или увесистая палка. И вместо достойных команд использую пантомиму. И тут я понимаю, что словарный запас в жестах слишком ограничен, потому что Купол смотрит на меня озадаченными карими глазами и задирает ладонь от бедра вверх, останавливая её на уровне груди. «Не понял», говорит, он мне. А в это время дежурная триада начинает двигаться в нашу сторону. Взрыв красноречиво изображает мем, с капитаном стар трека, то есть стыдливо закрывает глаза ладонью. А я впадаю в ярость, стуча кулаком по своей голове, демонстрируя своё отношение к некоторым тупицам.

Лютый и Стрела предпринимают попытку спасти ситуацию, эти двое двинулись в противоположную сторону и собственными усилиями отвлекли триаду на себя. Если можно назвать это отвлечением, потому что они тупо спалились, когда Стрела запустил энергетический луч в одного из дежурных блондинов.

Паника началась мгновенно, члены триады заозирались в поисках налетчика, весь периметр был поднят на уши и к нам уже двигались ближайшие стражи. Я скрипнула зубами, показала своему отряду знак «Вам всем пиз. ц» и вышла к дежурным, которые выставили против меня оружие.

Встречают меня вопросом:

— Кто идет?

Выставляю перед собой ладони, чтобы показать, что безвредна.

— Диверсионный взвод «Нежить», у нас учения. Приношу извинения за поднятую тревогу. — И совсем по-девичьи глазками так, хлоп-хлоп. — Мы, правда, случайно. — хлоп-хлоп-хлоп, прям, взлечу щас. — Немного недопоняли друг друга с отрядом.

Через пятнадцать минут, выговорившаяся я и флиртующие со мной мальчики распрощались, но стоило мне вернуться назад, как вся доброжелательность с моего лица спала, не мало удивив этим парней, которые беззастенчиво злорадствовали во время моего разговора. Откуда знаю? Да на рожах написано, что мне подставу организовали, гады.

— Взвод, строится — заверещала взбешенная я, потому что никогда ранее не применяла приёмов соблазнения, а тут вынудили, ироды! И если бы не природное обаяние, коим меня природа наградила, сидеть бы мне сейчас перед лицом ректора или проректора. При воспоминании о последнем, в груди что-то подозрительно ёкнуло. — За мной, шагом марш!

Опять глазами злобно засверкали. Сами напросились!

— Стрела, запе-вай! — это я проорала не без доли ехидства, так как, русский язык для них оказался очень сложным, ну очень …

Я не пела, нет. И мне даже весело не было, хотя обстановка располагала. Ночь, лес и тринадцать злющих бойцов, готовых меня прибить, вопящих песенку про Спанч Боба. Да, Васенька, ты сама хотела ополченцев в отряде. Получи, распишись! Они уже спелись …

К тому времени, как мы добрались до стены, мы повстречали ещё пару триад, но эти уже не обращали на нас внимания, так как были предупреждены.

Где-то вдали сверкнула молния, и я вскинула взгляд. Небо затянуло свинцовыми тучами, тьма стояла почти непроглядная, лишь слабоватое сияние луны обозначалось полукруглым символом ночи. Ливень, на мою радость, хлынул, когда пара бойцов приняла упор лёжа. Мы промокли в одно мгновение, одежда стала неподъемной. Жаль, что никто ещё не придумал непромокаемую форму для таких вот учений и тренировок. Я намекну О’Шену, что было бы неплохо озадачить местных мастеров по пошиву одежды. А что? Если уж и вносить реформы, то капитально!

— Что делает инициатива с инициатором? — перекрикивая шум ливня, спрашивала я двоих самых умных бойцов. Ну, не упрекать же их в подставе, доказательств-то нет.

— Имеет! — рявкнули оба.

— В моём мире говорят, что хуже дурака — только дурак с инициативой, … Но я Вам так скажу: Еще страшнее дурак с возможностями ее реализации, чего мы удостоились увидеть в живую, на вашем примере! Ну и кому бы вы лучше сделали, окажись мы у ректора на ковре?

Молчат. Стыдно гадам.

Показательная порка в действии. Но почему мне кажется, что Лютому это, как горох об стену?

Вот на этом вопросе я и зависла.

Если взять Лютого в отдельности, то он довольно неплохой парень, но что его заставляет проявлять такое отношение, хочу заметить, не ко всем, а конкретно ко мне? Я, конечно, не специалист по психологии, да даже близко не стояла, но этот вопрос толкает меня на не совсем приятную мысль. А если сопоставить с пристальным наблюдением за моей персоной …

— Лютый, встать! — рявкнула я.

Приказ был выполнен незамедлительно, Стрела продолжал отжиматься.

— Что я тебе сделала?

Дождь делал мой голос глухим, да и стекающая вода доставляла неудобства.

Лютый смотрел своими пронзительными глазами, ни один мускул не дрогнул от озвученного мною вопроса. Спутанные, испачканные грязью волосы облепили его острое лицо. В ответ он поднял от бедра руку ладонью вверх и остановил на уровне груди.

«Не понял»

— Да брось, я же вижу, что ты так относишься только ко мне. Так что я тебе сделала, что ты вечно мне грубишь, задираешь и смотришь, как на врага народа?

«Тихо»

— Лютый, ты издеваешься? Какого черта, ты не можешь ответить нормально на мой… — бросаю взгляд через плечо лохматого бойца и вижу пристальный ожидающий, мерцающий во тьме, взор синеглазого, от которого по всему телу, вопреки холодному дождю, прокатились горячие мурашки. — Вопрос …

«Замри» — дает команду Лютый и, … наклонившись, впивается в мои губы.

А у меня перед глазами всё ещё космос, и по телу бегут мурашки … А когда руки Лютого обвивают мои плечи, я против воли издаю тихий стон, после которого чувствую на губах довольную улыбку одного лохматого ванпайра.

Вот же …

— Если ты еще, хоть р-р-раз… — рычала я, вдавливая лохматого мордой в грязь. — Если ещё хоть р-р-раз посмеешь выкинуть нечто подобное, я тебя в пор-р-рошок сотру и по ветру р-р-развею, ты меня понял?!