Самаэль смотрел на меня с презрением: я читала это в его глазах.

– Ты так и будешь смотреть на меня таким глазами, будто впервые увидела? – грубо спросил он.

Тенебрис прав, я увидела его совершенно под другим углом зрения, словно проснувшись после длительного сна.

– Да, ты прав, – ответила я, встряхнув головой. – Прости меня за слабость, – добавила я и поднялась с пола, моё голое тело предстало во всей красе. – Ты уходишь?

– Да, пойду спать в свою комнату, иначе ты мне окончательно испортишь настроение, – с горечью сказал он.

Я промолчала, кивнув. Душа кричала: «Уходи! Уходи прочь! Ненавижу тебя!», но внешне я не показывала этого, лишь изредка икая после недавнего плача.

Самаэль оделся и ушёл. Я засыпала в компании волка.

Утром мы все завтракали в большом помещении. Я была безмолвным наблюдателем. Аппетита не было, поэтому ковырялась в стряпне шеф-повара, перекладывая в тарелке овощи и мясо из места на место. Самаэль, Мара и мораны о чём-то оживлённо говорили, но я не хотела вслушиваться. С трудом выдержав трапезу и изображая, что интересно находиться в их компании, я наконец-то смогла незаметно уйти.

Я думала о том странном существе в подвале, но не решалась туда спуститься опять – слишком оно пугало. Мысль о том, что «это» такое не покидала меня, поэтому я решила отыскать мальчика, который привёл к нему.

Первым делом, мне казалось, что его поиски стоило начать с кухни, если мальчика там нет, то слуги могли подсказать что-нибудь о нём. Все прислужники Самаэля относились к расе тенебрисов и были награждены какими-то особенностями, пусть и небольших сил. Часть тенебрисов однажды покинула легион сервусов, другая часть – обычные люди, которые поклялись служить господину. Такие, как я, тоже могли присоединиться к его армии.

Все, кто имел белоснежные волосы и жёлтые глаза, были им помечены, то бишь, мы были каким-то образом зависимы от него. А ведь когда-то я была зеленоглазой девушкой. Я не знаю, как он выбирал нас, потому что имевших внешность, как у Самаэля, было совсем немного.

Расу богов, которых почти всех изгнали сервусы из планеты Земля, также можно отнести к тем, кто имел выбор – сотрудничать с Самаэлем или нет. Их можно было сосчитать на пальцах, всего несколько смогли укрыться от рук бога Уны.

О нас говорят, что мы приспешники тёмной силы, а на самом деле, мы просто не хотим служить Уне, хотя и делаем всякие пакости людям назло ему. Ни для кого не секрет, что он боготворит человечество, и это также наш огромный козырь.

Я тихонько приоткрыла дверь на кухню, там царила другая атмосфера: не было строгости в каждом миллиметре огромных залов, но больше всего удивило отношение друг к другу. Низший слой тенебрисов, готовя еду, веселились и шутили друг над другом, но выглядело это как огромная дружная семья. Но, увидев меня, стоявшую в проёме и не решавшуюся нарушить их идиллию, они сразу превратились в угрюмых туч.

Я решилась войти и обошла всю кухню, наблюдая, как слуги работают, а они с опаской посматривали на меня. Обойдя стол, стоявший посредине комнаты, я осмотрелась вокруг, но не нашла того, ради которого пришла.

– У нас в замке есть мальчик. Чей этот маленький тенебрис? – спросила строгим голосом я.

– Какой мальчик? – удивился шеф, разделывая рыбу.

– Тот мальчик, которому было поручено ходить в подвал, – ответила я.

– Его здесь нет, – ответила из-подо лба одна из женщин. Её худой стан словно говорил: «Покормите меня!»

– А где он? – спросила я, раздражаясь, что приходилось вытягивать информацию из них щипцами.

– Простите, – ответила та женщина, понимая, что приводит меня в гнев. – Глеб играет на заднем дворе замка.

– Хорошо, – ответила я и направилась к выходу. – И поешь, а то на тебя страшно смотреть, – бросила я через плечо.

Я никогда не была на заднем дворе. Обычно это было место для низшего слоя тенебрисов. Стараясь не попасться на глаза Самаэлю, Маре и её свите, я обошла другими коридорами и наконец-то вышла из замка.

Морозная свежесть. Я закуталась в тёплую шаль, но возвращаться назад не хотела, чтобы случайно не набрести на тех, кого старательно пыталась избегать. Белоснежное покрывало зимы расположилось на нашей земле, где всегда царило лето, а теперь ему пришлось насильственным образом уступить сезону-антиподу. Об этом свидетельствовали зелёные листья, пробивающиеся сквозь снежную бронь. Мне сразу вспомнился несчастный взгляд садовника.

Я осмотрелась вокруг: задний двор был ничуть не хуже парадного. Полуобнаженные фигуры девушек-статуй, выстроившихся вереницей вдоль аккуратно выстриженных и покрытых снегом кустарников, тянулись вдаль и, казалось, не имели границ. Бережно ступая по ступенькам вниз, я боялась, чтобы не поскользнуться. Добравшись до пушистого снега на земле, передо мной предстал огромный фонтан, которого также поглотила зимняя стужа. Сияющие в лучах холодного солнца замёрзшие струи свисали горкой вниз, а у их основания вода превратилась в лёд с дырочками, как у голландского сыра. Я медленно провела рукой по нему и пошла дальше. Вдали виднелась детская фигура, которая игралась в снегу.

Глеб что-то лепил, когда я подошла к нему.

– Привет! – весело сказала я.

Мальчик поднял белобрысую голову и посмотрел удивлёнными глазами.

– Ты пришла отругать меня? – спросил слегка растерянно он.

– С чего ты взял? – удивилась я.

– За то, что убежал тогда…

– Нет, не собираюсь я тебя ругать, – возразила я.

Глеб отвернулся и продолжил работу над снежными, непонятными для меня, фигурами.

– Что ты делаешь? – после неловкой паузы спросила я.

– Пытаюсь слепить замок, похожий на наш, – уже спокойно ответил он.

Это было лишь жалкое подобие замка, если вообще можно его назвать замком. Я присела рядом и стала помогать Глебу лепить из снега. Он старательно выкатывал небольшие снежные шарики.

– Почему ты спросил о том, что я тебя отругаю? – уточнила я, присматриваясь к его лицу.

– Потому что тебя все боятся! – не отвлекаясь от работы, ответил мальчик.

– Но почему? – негодовала я.

– Ты чёрная ведьма…

– Что?! – воскликнула я.

– Ну… хоть у тебя светлые волосы, не значит, что сердце такое, – спокойно отвечал он.

Это поразило меня до глубины души. Я неоднократно слышала о том, что моя душа чёрная, но не ожидала услышать это от ребёнка.

– Я чёрная ведьма? – тихо спросила я, скорее саму себя.

– Не волнуйся ты так! – неожиданно добавил Глеб. – Все мы слуги тьмы.

Я улыбнулась в ответ.

– А ты умный мальчик, – рассмеялась я.

Я вдохнула, как бы пытаясь набраться смелости, и спросила:

– Расскажи мне про Антопуа? Что это?

Он неожиданно посмотрел на меня из – подо лба, затем продолжил детскую забаву.

– Господин запретил мне рассказывать кому-либо, – ответил Глеб.

– Даже «Чёрной ведьме»? – хитро переспросила я.

– Вообще, никому, – уверенно ответил он.

Я вздохнула. Казалось, мне никогда не узнать этот секрет, спрятанный за огромным замком.

– Но я сам не знаю, что это! – вдруг резко заявил мальчик. – Я просто хожу к нему и передаю через окошко корм.

– Какой корм? – напряглась я.

– Я не знаю. Самаэль даёт его в мешочке тогда, когда считает нужным… Я не знаю, – ответил он, прикрепляя очередной снежок к его мнимому замку.

– Почему ты мне сказал это? – вдруг меня осенило.

– Потому что ты страшнее, чем он… господин…

Кажется, у меня пробежали мурашки по коже. Слышать это от ребёнка было смущающе и неприятно, я ощутила себя монстром. Но почему так? Кто даст мне ответы?

Я посмотрела в небо: оно затягивалось тёмными тучами. Затем посмотрела на мальчика и только сейчас обратила внимание, что он был легко одет: вельветовый пиджачок, капри и босоножки.

– Тебе не холодно? – спохватилась я.

– Нет, – безразлично ответил Глеб.

– Но как? – продолжала удивляться я.