Генеральный инспектор смерила его уже отчетливо напряженным взглядом и, не оборачиваясь, потребовала:

- Мистер Уизли, что вы пишете?

Рон зачитал.

- Седативные свойства большинства элементов четвертой группы усиливаются при увеличении концентрации. Исключение составляет лунный камень.

- Да-да, - согласился Колдуэлл. - Впрочем, кажется, старик Джованни работает над чем-то таким, он считает, что нужен катализатор. Кстати, у него милый скунс.

Ученики опять склонились над тетрадями.

- Что. Вы. Пишете? – раздельно спросила Амбридж, на этот раз адресуя вопрос всем сразу.

На нее было даже немного жалко смотреть. Она была сильным противником, но здесь весовые категории были слишком не равны. Пытаясь понять что происходит, и впервые, будучи не в силах это сделать, она выглядела точь в точь как они сами на первом уроке.

- В большинстве случаев, пары токсичны, - услужливо перевел Гарри.

Амбридж бросила на него разраженный взгляд и повернулась обратно к Роберту, глядевшему на нее с живым интересом.

- Вы не могли бы изъясняться несколько более понятно?

Тот устремил на нее какой-то тоскливый взгляд и делано вздохнул.

- Куда уж понятнее, Долорес. Я вам уже и про рассвет и про Сьерра-Невада…

Рот Амбридж чуть приоткрылся от изумления, и Гарри снова склонился над тетрадью, изо всех сил пытаясь спрятать ухмылку.

Ухмылка прятаться не желала, и, кажется, была замечена.

- Согласно вашим оценкам за первые курсы, мистер Блэк, - процедила женщина - вы не очень одарены в зельеварении. Однако в прошлом году ваши отметки неожиданно стали куда лучше. Как вы считаете, с чем это связано?

- Общеизвестно, профессор, что людям требуется угнетение, чтобы развивались их душевные силы.

- Мне записать это в отчет? – сухо поинтересовалась Амбридж.

Гарри замялся и подумал, что перегнул палку. Всё-таки он не профессор. Но, с другой стороны, хуже уже всё равно не будет.

Он великодушно повел рукой, попытавшись скопировать жест Роберта. Получилось пока не очень.

- Запишите.

Амбридж демонстративно записала. После чего прошла в конец класса, уселась за парту и до конца занятия не произнесла больше ни слова, периодически окидывая всех присутствующих злыми взглядами. Досталось даже слизеринцам, которые как раз в конфликте не участвовали.

Так что в гостиную гриффиндорцы вернулись в более чем хорошем настроении. Разум, конечно, твердил, что всё это не к добру и нечего зря нарываться, но они в конце концов и не нарывались. Нарывалась Амбридж. Вот пусть и получает, если и не от них, то хоть от того, кто может.

В гостиной Рон с Гермионой уселись в кресла, а Блэк отправился наверх.

- Сейчас вернусь, надо кое-что взять.

Он быстро поднялся по лестнице, убедился, что никого кроме него в спальне нет, заклинанием отпер чемодан и осторожно извлек из него необходимый предмет. То есть не вполне предмет, но…

Знал бы кто, как тяжело было прятать! А ведь всего пару дней.

Когда Блэк спустился обратно, к нему, несмотря на бойкот, тут же приклеились взгляды. Особенно женской половины факультета. Он быстро прошел к креслу Гермионы, сказав спасибо Мерлину, за то, что оно повернуто к нему спинкой, и быстро выступил вперед, вытянув руки перед собой.

Рон вскинул брови, Гермиона застыла с учебником в руке.

- Гарри. Что это?

Он собрался с духом.

- Это твой подарок. И его зовут Сэм.

- Гарри, ты серьезно?

- Абсолютно. – Он кивнул.

Гермиона издала какой-то странный вопль (он до этого вообще не предполагал, что девушка на такое способна, считая подобные звуки прерогативой Парвати и Лаванды) и, вскочив из кресла, заключила его объятия.

- Спасибо!

Подарок протестующе пискнул, и был тут же отобран у них Роном.

- Задавите животное, изверги. – Уизли приподнял котенка и внимательно его изучил. Тот немного поморгал на парня глазами, мяукнул и отвернулся. – Слушай, а он на меня похож. Тоже рыжий.

Ну что ж, - подумал Блэк, отпуская Гермиону, которая бросилась отнимать Сэма обратно - похоже, его не убьют.

- Гарри.

Он обернулся. Перед ним стоял старший Криви. Ирония судьбы – на прошлых курсах братья его порядочно раздражали, а сейчас остались единственными младшекурсниками, с которыми у него были нормальные отношения. Блэк улыбнулся.

- Привет, Колин.

- Ага. Мы только что с арифмантики. Профессор Вектор просила тебе передать.

Блэк взял протянутую ему бумажку и развернул ее.

Она была абсолютно чиста.

- А я тебе говорю, будет здоровый как слон. Посмотри, какие лапы.

- Вот возьми себе сам кота и смотри, какие у него лапы!

- И возьму.

- И возьми.

Улыбка медленно сползла с лица.

- Спасибо, Колин.

Пришло время ответов.

========== Глава 15 ==========

Глава 15

«Когда хотят сделать людей добрыми, мудрыми

свободными, воздержанными, великодушными,

то неизбежно приходят к желанию перебить их всех»

(с) Анатоль Франс

Несмотря на то, что гостиную Блэк покинул сразу же после получения «послания», до кабинета он добрался только полчаса спустя. Коридоры вдруг стали неимоверно длинными, а ноги, наоборот, короткими. На восьмом этаже он и вовсе остановился и задумчиво уставился на картину, где Варнава Вздрюченный учил танцевать троллей.

Гриффиндорец хмыкнул – с недавних пор ему начало казаться, что картина довольно глубокомысленна.

Сейчас еще можно было отказаться от всех своих смутных идей, свалить все проблемы на директора и остаться простым учеником Хогвартса. Но это – последняя возможность, потом пути назад уже не будет. Одно дело, когда он решает что-то наедине с собой, и совсем другое – с Альбусом Дамблдором. Гарри точно не знал - как именно, но чувствовал, что сейчас изменится всё. Окончательно и бесповоротно. Так, как никогда еще не менялось.

Хочет ли он этого? Справится ли? Да и есть ли у него вообще выбор?

Он зачем-то кивнул горе-хореографу, которого дубасили дубинками уже без малого лет двести, и пошел дальше.

Остановился у кабинета, подождал, пока статуя произведет осмотр, и шагнул на винтовую лестницу. За эти годы Блэк успел выучить каждую из двадцати ее ступенек.

Он миновал их все и постучал в дверь.

- Входи, Гарри.

Он вошел.

Альбус Дамблдор стоял возле жердочки Фоукса и немного рассеянно гладил феникса по клюву.

- Присаживайся.

Гарри прошел к столу и уселся в кресло. Повернул голову к директору, оставшемуся стоять. Смотреть было не очень удобно. Хотя сегодня так, наверное, и надо.

- Здравствуйте, сэр, - наконец, поздоровался он.

- Здравствуй, Гарри, - кивнул профессор Дамблдор. - До меня дошли слухи, что ты так хотел со мной поговорить, что едва не взломал мой кабинет. – Он улыбнулся. – Думаю, это преувеличение.

- Не очень большое, - признал Гарри и в кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь сонным сопением портретов прошлых директоров, да шорохом крыльев феникса.

Некоторое время они просто смотрели друг на друга. Дамблдор гладил птицу и улыбался, Блэк собирался с мыслями. Очевидно, что в этот раз разговор предстояло вести ему. Очень длинный и непростой разговор. Самый непростой из тех, что он когда-либо вел. Альбус вообще выглядел как-то отстранено, словно это он пришел к Гарри в кабинет, а не наоборот. Что напрягало еще больше.

С чего начать? Он уже давно знал, что будет говорить, но вот в каком порядке?

- Мне нельзя в Орден, - наконец, сказал он. – И никому из нас нельзя.

Дамблдор неторопливо кивнул фениксу, но все-таки поинтересовался:

- Почему, Гарри?

- Повторяется история прошлого года. Вы не должны иметь отношения ко мне, а я не должен иметь отношения к вам. Если Амбридж будет считать, что я сам по себе, то нам обоим будет проще. Вы сможете спокойно нарушать законы, не беспокоясь о школьных правилах. А я – правила, не беспокоясь о законах. И если кто-то из нас попадется, то второй останется в Хогвартсе.