«Какое слово послужит антонимом волшебству?»

(с) Чак Паланик

Гарри сидел на переднем пассажирском сиденье и смотрел в окно, наблюдая за проплывающими мимо пригородными пейзажами. Насколько проще было бы просто аппарировать на Прайвет Драйв. И не сидеть рядом с дядей на этой скрипящей коже. И не слушать эти идиотские новости по радио. То, что ему было бы интересно – в этих новостях не появится. А если появится – тогда, пожалуй, будет уже всё равно.

Еще лучше было бы аппарировать не в Литтл-Уиннинг, а в Нору, но пока было нельзя. Ему придется провести у родственников хотя бы пару недель. Хотя бы одну. Наверняка, его проверят. Фадж будет просто счастлив прихватить его по какому-нибудь идиотскому поводу, вроде того, что несовершеннолетний волшебник сразу с поезда отправился Мордред знает куда, да еще и явно запрещенным способом.

Да и потом… В Нору не хотелось. Не сейчас. А куда хотелось – он и сам не знал. Разве что в Кроули, к Гермионе? Но туда его никто не звал, и Гарри даже понимал почему.

Он бросил косой взгляд на дядю, раздраженно барабанившего пальцами по рулю. Магглы.

Без сомнения, Колдуэлл был прав, они создали кучу всего хорошего. Картины всякие, книжки. Вокзалы.

Дрели.

Но если хотя бы на мгновение представить, что он излагает дяде всё что с ним произошло – Блэк умрет от смеха. И дело здесь даже не в том, что они друг другу крепко не симпатичны. Рон в их самую первую поездку на Хогвартс-экспрессе сказал, что у его мамы есть двоюродный брат, бухгалтер, о котором никогда не говорят. Немного позже, когда Гарри думал об этой фразе, она ему сильно не нравилась, но теперь он ее хорошо понимал – а о чем говорить-то? О погоде, разве что. Лето будет жарким. Во всех смыслах.

Вот через две недели он отсюда исчезнет, в октябре ему исполнится шестнадцать и… вспомнит ли он вообще о Дарсли когда-нибудь? Они же совершенно разные, ничего у них нет общего. Он уже довольно слабо представляет себе их мир, а они его – не представляют вообще. Если каким-то чудом он выживет в этой войне, то имеет все шансы пережить детей, а то и внуков Дадли - сколько там лет Дамблдору, около ста пятидесяти? Отчасти, вдруг понял Блэк, его это даже печалило, все-таки они были его жизнью, хорошей или плохой, целых одиннадцать лет, на протяжении которых он и не подозревал, что является волшебником.

Гарри вздохнул – немного глупо, что для понимания этого ему пришлось пережить столько всякой дряни. Или просто немного вырасти?

Чувствовала ли нечто подобное Гермиона? Скорее всего. И, скорее всего, ни малейшей радости по этому поводу не испытывала. Как собственно и ее родители. Их, поди, в прошлом году инфаркт чуть не хватил, когда дочь вернулась с располосованным лицом. Как ее в Хогвартс-то снова отпустили после такого?

Так что не нужен там никому в Кроули Гарри Блэк. Собак только дразнить.

А куда? Не обратно же в Хогвартс. Но куда-то надо, здесь он не сможет нормально заниматься. Просто снять комнату в Дырявом Котле, как на третьем курсе? Не пойдет, об этом тут же станет известно.

- Приехали – озвучил дядя очевидный факт, выдергивая его из размышлений, и Блэк, вздрогнув, выбрался из машины. По привычке потянулся к палочке и едва успел одернуть себя. Ручками, Гарри, ручками.

Он вытащил чемодан из багажника и потащил в дом. В прихожей скинул кроссовки.

- Мы дома, Петуния, – с порога оповестил тетю Вернон, и та высунулась из кухни.

- Как раз к ужину – улыбнулась мужу миссис Дарсли и перевела разом ставший хмурым взгляд на Гарри. – Мой руки и на кухню.

Блэк перехватил чемодан, чтобы не стучать по полу, и понес, было, его наверх, но на полдороги передумал и обернувшись, все-таки поздоровался:

- Добрый вечер, тетя.

Получилось немного глупо, но лучше чем ничего. Октябрь.

Дарсли на мгновение зависли, а потом Петуния поджала губы.

- Руки, и за стол.

Гарри кивнул и развернулся обратно к лестнице. Чего он собственно ожидал?

Однако если Гарри думал, что следующие дни окажутся унылыми, то он глубоко заблуждался. Как-то совершенно неожиданно оказалось, что у него имелась куча дел, которые необходимо было сделать. И речь даже не шла о работе по дому, которой тоже было порядочно, как-то: починить замок в ванной, подрезать кусты, вычистить ковры и так далее. Учитывая его размышления о скором расставании, это было не в тягость, и даже уже вызывало легкую ностальгию.

Но помимо этого имелись и куда более важные вещи.

Во-первых, и в главных – ему было необходимо освоить анимагию. Для нее не нужна палочка, и если его догадка насчет своей анимагической формы верна – владей он ей, в лабиринте всё могло повернуться и куда лучше. Его, конечно, регулярно отвлекали, но даже так – превращать волосы в перья это мизерное достижение.

Во-вторых, ему нужна настоящая литература по высшей магии. Книжка Ремуса была хороша, но в текущей ситуации явно устарела. Волдеморт взял паузу чтобы набраться сил. Было бы глупо полагать, что эту паузу потратит на что-то другое Альбус Дамблдор, тем более что он уже начал это делать, отправив Ремуса искать подход к оборотням. На это, в свою очередь, не может не отреагировать Фадж… Мир стремительно летел к пропасти. И кроме как за волшебную палочку держаться было не за что.

Где взять такие книги без санкции министерства, которую ему ни один сумасшедший не выдаст – это был хороший вопрос.

Потратив полдня на ревизию, практически всё, что он изучил за год, Гарри упаковал, чтобы отправить в Нору, оставив себе только пару справочников. Это ему было уже не нужно.

Однако именно здесь в полный рост вставало «в третьих». Хедвиг не вернулась. Обычно сова прилетала на Прайвет Драйв даже раньше него, но сейчас ее не было. В принципе, она могла отправиться к Гермионе, такое уже случалось на третьем курсе, но пока девушка не напишет, точно не скажешь. Пока же от нее, как и от всех остальных, не было ни строчки. А тянуть очень не хотелось, он обещал Рону посылку в течение трех-четырех дней.

Ну и, в четвертых, оставался сам Хогвартс – домашние задания. Большую их часть Блэк теперь мог написать левой рукой и с завязанными глазами (Конечно, не по Зельям. И не по Гербологии. И не по Истории. Хорошо, меньшую часть), но это было нужно сделать.

Четвертый вопрос пока терпел, им можно было заняться в любое время, лето предстояло длинное, первый откладывался до того, как он распрощается с Дарсли, но вот второй и третий ждать не могли.

Оба были теоретически решаемыми, но для этого нужно было попасть в Косой переулок, так что уже на третий день каникул, немного уменьшив кучу хозяйственных работ, Гарри спустился в гостиную.

- Кто-нибудь собирается в Лондон?

Дарсли, сидевшие перед телевизором, как один повернули к нему головы.

Вообще-то, Блэку было совершенно плевать, собирается ли кто-нибудь из них в Лондон – его всегда ждал Ночной Рыцарь, или, на худой конец, рейсовый автобус, но его поведение в эти три дня удивляло и его самого.

Не то чтобы он делал какие-то попытки к примирению, этого и близко не было. Скорее, просто старался быть вежливым. Гарри и сам не знал – зачем. Может быть, всё из того же ощущения, что все это вскоре закончится. Расставаться навсегда лучше без ругани, ни к чему это.

Его старания не особенно оценили. Тетя поджимала губы, дядя просто игнорировал. Как ни странно, адекватнее всех оказался Дадли.

С кузеном за то время, что Блэк отсутствовал, произошли существенные изменения. Оказалось, что он всё-таки уговорил родителей записать его в секцию бокса. И результаты не замедлили появиться, как ожидаемые, так и не очень.

Фигура его стала куда более устрашающей – жир постепенно начал сходить, и его место заняли уже настоящие мышцы. Да и удар Дадли, наконец-то, поставили.

А вот дальше начались неожиданности. Казалось бы, младшие и более слабые подростки (вроде тех, каким когда-то был сам Гарри) должны были теперь получать на орехи в разы больше, однако эффект оказался обратным.