– Нечего делать, – вздохнула старуха, – оставайся сегодня ночевать, но завтра чем свет ты должен уходить, а то если царь узнает, что я приютила тебя, он велит схватить меня и посадить в тюрьму.
С этими словами она впустила его в дом, чему царевич был несказанно рад. Старуха принялась было готовить ему обед, но он остановил ее.
– Не трудись, матушка, у меня все найдется. Сумка, дай нам пообедать! – сказал он, постукивая по своей сумке и тотчас же перед ними появилось великолепное угощение на двух золотых блюдах. Старуха и царевич сели вместе за трапезу.
Когда они кончили, женщина встала, чтоб идти за водою.
– Не трудись, матушка, – снова остановил ее царевич, – у меня и вода под рукою. – Он достал свою чашу, сказал ей: – Чаша, дай воды! – и чаша тотчас же стала наполняться водою. Царевич крикнул: – Вода остановись! – и вода остановилась. – Вот видишь, матушка, – сказал он удивленной старух, – с этою чашею я во всякое время могу достать тебе воды; тебе незачем идти к колодцу.
Тем временем уже стемнело.
– Отчего ты огня не засветишь? – спросил царевич.
– Нет надобности, сын мой, – отвечала старуха. – Царь не велит нам освещать жилища, так как с наступлением ночи дочь его, царевна Лабам, выходит из дворца и садится, на крышу. А она так сияет, что озаряет всю страну, и поля, и дома наши и мы при этом свете можем работать не хуже, чем днем.
И действительно, скоро царевна показалась на крыше. Одежда, её сверкала золотом и серебром; волосы густою волною падали до самых пят, на голов красовалась повязка из жемчугов и алмазов. Царевна вся светилась тихим сиянием как яркий месяц и была так прекрасна, что ночь обращалась в день под блеском её красоты. Днем, она никогда не выходила из дворца; она показывалась только ночью. Зато подданные отца её с нетерпением ждали её появления на дворцовой крыше и, озаренные её волшебным светом, спешили закончить начатое днем дело.
Царевич спокойно сидел на пороге хижины и любовался царевною.
– Как она прекрасна! – шептал он с восторгом. Царевна посидела некоторое время на крыше, потом встала и, удалилась в свои покои, где скоро заснула. Царевич тоже вошел в хижину, подождал пока старуха заснет, сел на постель-самолет и пожелал перенестись в спальню царевны. Он тотчас же очутился там. Царевна крепко спала среди своих прислужниц.
– Сумка, мне надо бетеля, много бетеля! – шепнул царевич, и драгоценные листья мигом усеяли пол опочивальни. Царевич же спокойно вернулся в дом старухи. На следующее утро прислужницы царевны увидели листья и принялись с восторгом жевать их.
– Где вы достали столько бетеля? – спросила удивленная царевна.
– Мы, нашли их у ложа твоего о, повелительница! – отвечали прислужницы. Никто не видал царевича и не знал откуда взялись благовонные листья.
Раным-рано на следующий день старуха разбудила царевича.
– Утро настало, – говорила она, – пора тебе уходить! Узнает царь, что ты тут, он посадит меня в тюрьму.
– Ох, матушка, дорогая, позволь мне еще денек остаться. Я не в силах встать, я совсем нездоров сегодня.
– Что ж делать? Оставайся пожалуй.
Царевна вся светилась тихим сиянием
И он остался, и они опять пообедали вместе из сумки и добыли воду из чаши.
Когда наступила ночь, царевна снова тихо засияла на крыше, а в полночь, когда все улеглись, она вернулась в свою опочивальню и крепко заснула. Царевич снова сел на свою постель и полетел к царевне.
– Сумка, дай мне покрывало! – приказал он сумке и тотчас же в руках его оказалась великолепная тончайшая шаль, Он осторожно накинул ее на спящую царевну и вернулся в лачугу, где мирно проспал до утра.
На следующее утро царевна тотчас же заметила великолепное покрывало и очень обрадовалась.
– Взгляни, матушка, – сказала она матери, – это верно боги шлют мне в подарок. Откуда иначе могла взяться такая чудная шаль? Она слишком прекрасна для смертной?
– О да, дитя мое, это верно подарок богов, согласилась мать.
Когда на следующее утро старуха напомнила царевичу, что пора уходить, он снова ответил ей:
– Матушка, право я чувствую, что совсем еще болен.
– Оставь меня еще на несколько дней. Никто не увидит меня, я не выйду из хижины.
И старуха, которой очень приятно было иметь такого гостя, оставила его в покое.
Снова наступила ночь, снова царевна в пышном убранстве вышла на крышу и снова в полночь скрылась во дворце. Тогда царевич сел на постель-самолет и очутился около спящей царевны.
– Сумка, кольцо мне! – шепнул он и в руках его оказалось роскошное кольцо. Он осторожно взял руку царевны и надел ей на пальчик кольцо.
Она тотчас же проснулась и с испугом взглянула на него.
– Кто ты такой? Откуда ты и зачем ты здесь?»
– Не бойся, царевна. Я не вор и зла тебе не сделаю. Я сын великого и мужественного царя. Попугай Хариман открыл мне твое имя и я бросил отца и мать, и поехал искать тебя.
– Если так, – сказала царевна, – я не хочу, чтоб тебя убивали; я скажу отцу и матери, что ты сын великого царя и что я выбираю тебя своим мужем.
Царевич вернулся к старухе, а царевна утром же объявила матери: «Сын великого царя явился в нашу страну и я решила выйти за него». Мать пошла передать царю желание дочери.
– Хорошо, – сказал царь, «я не препятствую, но кто желает получить мою дочь, должен сперва исполнить то, что я ему велю. Не сможет – пусть пеняет на себя, а я велю казнить его. Пусть дадут царевичу немедленно восемьдесят пудов горчичного зерна и пусть он выжмет из него масло в течение дня. Не поспеет – умрет с закатом солнца».
Тем временем царевич уже объявил старухе, что собирается жениться на царевне Лабам. Она пришла в ужас.
– Несчастный, – воскликнула она, – забудь свою дерзостную мечту, беги скорее из нашей страны! Много царей и царевичей перебывало здесь; все они сложили головы за красу нашей лучезарной Лабам, всех погубил её суровый отец. Он предлагает хитрые задачи всем искателям её руки, а задачи его невыполнимы и все платятся жизнью за свою смелость. И тебя, о сын мой, убьют, если ты не скроешься отсюда, не бросишь нелепой мысли.
Так причитала старуха, но царевич и слышать ничего не хотел.
Скоро пришли в домик старухи посланные от царя и повели царевича во дворец. Там царь высказал ему свои условия и велел выдать ему восемьдесят пудов горчичного семени.
– Обрати их в масло к следующему утру, – сказал он. – Всякий кто желает жениться на моей дочери, должен беспрекословно исполнить мой приказ. Кому задача не по силам, того я велю казнить. И так, выполни ее или готовься к смерти». Царевич несколько смутился, но не захотел однако отказаться от царевны и согласился на условие.
Печально сидел он в лачужке и обдумывал свое положение.
«Как справиться мне с таким количеством?» – думал он. Вдруг вспомнил он о муравьином царе и тот тотчас же предстал перед ним.
– Что так печален, царевич? – спросил он.
Царевич молча указал ему на чудовищную кучу горчичного семени. – Только-то? – сказал муравей, – будь спокоен, ложись и спи, а к утру все будет готово.
Обрадованный царевич лег и заснул, а муравьи быстро исполнили за него всю работу.
На следующее утро он отнес масло царю.
– Постой, это еще не все, – сурово встретил его царь. – Потрудись еще за мою дочь. У меня сидят в клетке два демона; убей их в бою и Лабам будет твоя.
Царь задолго до того поймал двух страшных демонов и, не зная что с ними делать, запер их в клетку. Он не прочь был бы избавиться от них, но как убить их не знал, а выпустить на волю боялся из опасения, чтоб они не вредили его народу. Вот почему он решил, что все искатели руки прекрасной царевны должны вступать в борьбу с этими чудовищами.
Услышав о демонах, царевич призадумался и попросил отсрочки. Бой был назначен на следующий день.
