* * * Термин «вечная мерзлота» как специфическое геологическое явление был введён в научное употребление в 1927 году основателем школы советских мерзлотоведов М. И. Сумгиным. В Википедии пишут о «первом советском мерзлотоведе». Пусть не первая. Пусть далеко до победы. Только всё-таки многометровый слой Растопим, несмотря на объём и характер злой. Только дело здесь вовсе не в том, чтоб найти подход, Чтоб построить какой-нибудь ледоотпариватель-самоход — Чтоб заставить ходить его взад и вперёд, и туда, и сюда, Добиваясь от снега и льда состоянья «вода». Нет, здесь нужно иначе, другие нужны шаги, Ну и что, что она теоретик, никогда не видавший тайги, — Априорным путём тоже можно дойти туда, Где не просто «таянье льда и вода», а – живая вода. «Это мальчики – про войну, а девочки – про любовь…» * * * Запоминай это лето. Негу его, тишину, Солнечный мёд, дожди – и все тридцать три несчастья. Это пока не много. «Я не хочу войну…» (Но у него – поход – за Кольцом Всевластья.) Это пока не с нами. Это вдали рубежи… Солнечный мёд, цветы – и все тридцать три свершенья! Это – уже – немало. Ну, я прошу, скажи — Чем мы займёмся потом – в мирное воскресенье? * * * Это мальчики – про войну. А девочки – про любовь. Говори. Защищай страну. Голову приготовься сложить, И всё остальное – тоже. А мне – ворожить, любить, Решать, кто теперь дороже: Ты один или вся королевская рать, Внешний мир со всеми его сюжетами… Ты-то хочешь туда, спасать. * * * Репка-сурепка, прочая сор-трава Снова пробьётся там, и везде, и всюду. Как ни борись с ней, ни заявляй права, Снова пробьётся и пробиваться будет. Брось эти игры в спасение всей земли. Мальчик, мой мальчик, к чему, для чего бравада? Там, на Казанке, замёрзшие спят корабли. Сходим посмотрим? «А большего мне не надо». * * * А счастье так хрупко, редко, Почти что недостижимо. А ты – про войну, разведку, Про взрывы торпед, ракет… Синичка на тонкой ветке — Мила и невозмутима. По-твоему, все мы в клетке. * * * И вот ей приснилось: она – Украина. Её разрывают на сотни частей Все-все нелюбимые ею мужчины, Все-все эпигоны из всех плоскостей. Ей снится: она в золотом сарафане (О, синяя лента в льняных волосах!) Стоит – в эпицентре – на самом Майдане, Стоит – и не хочет стоять на весах. Стоит – и не хочет; в весну бы, в весну бы! — Пусть все нелюбимые – посланы вдаль! А ей бы – единственный!.. Нежные губы — И в Старом Крыму отцветает миндаль. * * * Она была самой аполитичной В этой стране — Процессы внутри её трогали лично Сильнее процессов вовне. * * * не исправить условий задачи, как ни крути. из таких обстоятельств вряд ли отыщешь выход. …но если живую воду ему отнести в горсти? но если самой эту воду, зажмурясь, выпить? лестницы, лестницы, трубы, огни, огни, кто ты, откуда в этом большом клубке? ты-то зачем им? что говорят они на неподвластном тебе, но твоём языке? весь этот путь неблизкий – куда, куда? капли живой воды, золотой костёр. помнишь? овраг, окошко, в окне – слюда, и ничего такого про nevermore. Там, над моей головой, в вышине…
* * * Там, над моей головой, в вышине, Праздник. Курбан-байрам. Это так явственно видится мне, Будто я тоже там. Это в Тат. Юнках, в деревне, стол, И на столе – катык. И занавески льняные в пол, И за окном – арык. Бабушка ставит на стол чак-чак, Мёд, катламу, лапшу. Гости спешат, ускоряют шаг… * * * Моему далёкому дяде, Равилю Селихмету (1926–2013), раскрывшему все тайны родословной нашей семьи 1 Воспоминанья о Стамбуле Всё не уйдут из головы. Гостиница, и вы на стуле — Деревьев чертите стволы. Из бездны бабушки и дяди Встают рядами за спиной. Они минуты этой ради Соединили вас со мной. Но почему так иллюзорен, Так скоротечен этот час? Но вы – оттуда – «Я спокоен. А ты останешься. За нас…» |
