Не принимая такого образа жизни, Изабелла их все-таки понимала, поскольку сама жаждала выбраться из этого затухшего места, где из года в год все шло своим чередом: женщины пахали, не покладая рук, ублажали мужчин, а те, уже давно перестав ждать прибыли от своих полузаброшенных ферм, не пропускали юбок да занимались тем, что почти подчистую просаживали и без того ограниченные средства в питейных заведениях.

Эдвард внимательно наблюдал не только за игрой, но и за девушкой. И в какой-то момент ему показалось, что она не столько горит азартом, хотя и играет самозабвенно, сколько стремится выиграть деньги, и как можно больше. В принципе, это многое объясняло. В том числе и то, с чего она пришла в столь явно не свойственное ей место.

Мужчина решился проверить свою теорию и сыграть с девушкой по-другому.

— Пожалуй, нам обоим не помешала бы дополнительная мотивация, как считаешь? — внезапно для нее предложил Эдвард.

— На что ты намекаешь? — осторожно поинтересовалась Изабелла.

— Как насчет повышения ставок? — Он подмигнул, а на его губах заиграла хитрая ухмылка.

Девушка заметно занервничала и закусила губу, напряженно обдумывая предложение и прикидывая свои шансы.

— А если мне не хватит денег? — Изабелла вскинула голову, не собираясь сдаваться преждевременно и совершенно не горя желанием ставить на кон все ею сегодня заработанное. Она с отцом нередко играла дома от скуки, но, по сути, никакой привязанности к игре у Изабеллы не было. Так что она твердо решила, что не поддастся на провокации явно жаждущего обогатиться приезжего.

— Их хватит у меня, ты же можешь предложить мне нечто другое. — Многозначительный взгляд не оставлял сомнений в намерениях парня.

Все еще сидящие за столом парни тут же зашумели: кто-то улюлюкал, кто-то присвистнул, а кто-то просто засмеялся, приговаривая «вот хитрец, Мейсен».

— Что ты о себе возомнил? Не собираюсь я с тобой спать! — возмутилась Изабелла, когда первый шок от предложения прошел, и уже занесла было руку, чтобы отвесить наглецу пощечину.

— Эй-эй, спокойнее, красотка, полегче. — Эдвард перехватил ее руку и осторожно положил на стол. — Я говорил лишь о поцелуе, но если ты настаиваешь…

— О поцелуе? — недоверчиво переспросила девушка.

— Да, всего лишь простой поцелуй от тебя и тройной банк от меня. Идет?

— В чем подвох?

Эдвард медленно выдохнул, будто готовясь долго и обстоятельно объяснять непонятливой девушке, что бояться ей нечего, ведь не в его правилах принуждать женщин к тому, чего они не хотят. Но он лишь ответил:

— Его нет. Ты можешь мне либо поверить, либо отказаться. Решай.

Девушка напряженно пару минут обдумывала сложившуюся ситуацию, если бы дело происходило в фильме, то фоном наверняка звучал бы размеренный ход стрелок брегета или шорох сыплющихся песчинок в песочных часах.

Решив, что отказаться от шанса за раз выиграть такую сумму было бы непозволительной роскошью, Изабелла, самонадеянно полагая, что противник ее уже изрядно выпил и наверняка подустал, приняла решение принять предложение, хоть все ее нутро и противилось этому. Торговать собой ей было не по душе.

— Ладно, я согласна. Но… поцелуй и ничего более, — твердо и несколько скованно ответила Изабелла.

— Ничего более, если сама не попросишь, — усмехнулся Эдвард, соглашаясь и понимая, что девице определенно нужны деньги. — Бредли, не побудешь нашим крупье?

Наконец карты были розданы, ставки сделаны, игра началась.

Эдвард лишь мельком заглянул под рубашку двух своих карт, прикидывая, каковы его шансы на победу. Решил, что вполне неплохие, но вида, безусловно, не показал, не преминув отметить, что девушка внимательно наблюдает за его реакцией.

Изабелла тоже старалась ничем не выдать себя, хотя две семерки изрядно ее порадовали.

Флоп, открывший первые три карты — короля червей, двойку червей и бубновую шестерку — также оставил игроков равнодушными. Зрители, как ни странно, оставившие весь своей сарказм и ухмылки, внимательно следили за ними, надеясь угадать, кому же улыбнется удача в этот раз. Но и им не удавалось выявить, насколько у кого удачна карта.

— Играем? — просто спросил Эдвард.

— Повышаю, — коротко произнесла Изабелла, двигая небольшую горку фишек к середине стола.

— Даже так? Принимаю. — Эдвард подвинул свои фишки.

— Тёрн, — объявил Бредли и положил еще одну карту, которая оказалась пиковой дамой. Она словно посмеивалась над игроками, стреляя своими загадочными глазами.

Остальные затаили дыхание, не в силах понять, что же теперь предпримут игроки.

— Ну, Изабелла? Что теперь?

— Согласна на самую высокую ставку. — Она изящно приподняла бровь и улыбнулась одними уголками губ, подобно той самой пиковой даме, бросая Мейсену вызов.

— Уверена, детка? Так жаждешь меня поцеловать? Могла бы просто попросить, — широко улыбнулся парень и подмигнул, но, как ни странно, этой репликой ему удалось несколько разрядить обстановку.

— Скорее, это ты распрощаешься с приличной суммой денег, — ничуть не смутившись, с энтузиазмом парировала она.

— Что ж, не могу отказать тебе, красотка. Так и быть. — Эдвард с легкостью выдвинул все, что имелось, к скопившейся на столе кучке фишек. — Давай, Бредли, выкладывай ривер.

Последняя карта оказалась на столе. Король треф. Изабелла едва заметно улыбнулась.

— Открываемся? — все с той же намекающей улыбкой, поинтересовалась девушка.

— Безусловно. Дамы вперед, — насмешливо произнес Эдвард.

Изабелла деловито, но при этом не растягивая время и не выдерживая драматической паузы, перевернула карты. Две красные семерки, червовая и бубновая, вместе с двумя королями давали две пары, вполне приличную комбинацию.

Бредли, Джонни, Тэд и Мартин, четвертый парень, одновременно присвистнули, выражая одобрение.

— Недурно, Изабелла, весьма недурно!

Изабелла отвлеклась на них и лишь краем глаза заметила, что Эдвард чуть дернулся. Расценив это как явное неудовольствие увиденным, она язвительно поинтересовалась:

— Что, даже открыться не решишься?

Снисходительная улыбка послужила ей ответом.

Картинным жестом не по-мужски изящной руки Эдвард потянулся к своим картам. Рукав рубашки слегка задрался, и в этот момент Изабелла взглядом уловила интересную деталь: на правом запястье была выведена странная татуировка. Небольшая, аккуратная, она представляла собой заостренный овал в форме глаза, зрачком которого служил гармонично выписанный и заведенный в круг орнамент. Рисунок одновременно и завораживал, и пугал, так как благодаря неравномерным узорам создавалось впечатление, что он следит, точно третье око, так свойственное азартным игрокам.

Изабелла поежилась, а Эдвард наконец-таки соизволил перевернуть карты — медленно, одну за другой. На миг Изабелла потеряла дар речи, не веря своим глазам. Король и валет. Эдварду каким-то непостижимым образом удалось собрать тройку королей. Она проиграла. Но этого не могло быть, просто не могло!

— Долг платежом красен, Изабелла. Я жду свой выигрыш. Предпочитаешь тут или отойдем? — Эдвард, в глазах которого плясали бесенята, одарил ее очаровательной улыбкой, но девушке она показалось насмехающейся и пугающей.

Отлично понимая, что по долгам, тем более карточным, платить нужно, она не могла поверить, что очутилась в подобной ситуации. Соглашаясь, девушка была уверена в своем выигрыше, но на чем зиждилась эта непоколебимая вера, теперь даже себе толком объяснить не могла. Никак не реагируя на реплику Мэйсена, она во все глаза смотрела на него, ощущая, как беспощадно грудь сдавливают тиски, как паника отвратительными волнами подступает к самому горлу, а дышать становится труднее.

Только сейчас, взглянув на него по-иному, она рассмотрела мужчину. На вид ему было чуть больше тридцати, вполне красив, очевидно, уверен в себе и опасно притягателен. Было в нем что-то, что пугало и в то же время привлекало. Но Изабелла в данную минуту не была падка на искушения, и, как не могла она не отметить очевидную привлекательность Эдварда, так и не могла побороть отвращение к нему… и к себе.