– Красота твоя совершенна, Лина. И о наших совместно проведенных ночах у меня остались исключительно приятные воспоминания. Тут дело в другом… Видишь ли, мужчина может лечь в постель практически с любой красивой женщиной. И даже если не красивой – достаточно просто привлекательной. Главное, чтобы женщина мужчине нравилась, а в империи практически нет некрасивых женщин. Так что заставить мужчину отказаться от секса с женщиной, особенно когда она сама ему это предлагает, способны только два условия – или когда женщина партнеру откровенно противна, или когда у него на это имеются веские моральные причины. Считай, что я отказал тебе по моральным причинам.

– Поясни, пожалуйста! Иначе я могу обидеться…

– Хорошо, попробую пояснить с той позиции, какую я вижу для себя. Ты, несомненно, очень красивая женщина и делить с тобой постель был бы счастлив любой мужчина. Даже я не отказался бы от подобного предложения. Но тебе же будет мало одного секса – ты захочешь связать и себя, и меня семейными узами. И именно здесь я вижу целый ряд препятствий, основным из которых является то, что ты в первую очередь – матриарх. Ты замужем за работой, а семья у тебя всегда будет находиться на втором месте. Я же хочу простого семейного уюта. Я хочу, возвращаясь уставший с работы, чтобы меня всегда ждали одетая в простой домашний халат улыбающаяся приветливая жена и незатейливый домашний ужин в кругу семьи на небольшой уютной кухне собственного дома. Сам я готов работать днями и ночами, однако не хочу, чтобы тем же самым занималась моя супруга – зачем мне семья, если в те редкие минуты, когда я оказываюсь дома, меня будут встречать пустые комнаты, остывший ужин и холодная постель? Я не отказываю женщине в самостоятельности, но в душе остаюсь поклонником домостроя – считаю, что мужчина должен работать и обеспечивать семью, а призвание женщины – заботиться о доме и создавать в нем тепло и уют. Женщина, разумеется, тоже может работать, но не ущерб дому. Понимаю, что моя позиция по отношению к женщинам выглядит несколько несправедливо, но и меняться не собираюсь. Таких мужчин, как я, на моей родине называли шовинистами. Впрочем, дело не в названии – я не считаю, что женщина хоть в чем–то хуже мужчины, но, возвращаясь домой, я все же хотел бы видеть улыбающееся лицо жены, а не сообщение на терминале, что она опять задерживается на работе. Ты же не оставишь должность матриарха ради уютного семейного гнездышка под одной крышей со мной?

– Нет, Дэрий. Для меня это неприемлемо.

– И периодический нерегулярный секс во время наших редких совместно проведенных ночей – фактически гражданский брак, тебя ведь тоже не устроит?

– И здесь ты, как всегда, прав…

– Тогда давай, как и прежде, останемся просто друзьями…

Больше двух месяцев Андрей практически не вылезал из своего кабинета – изменения во внешней политике кланов и их экономической деятельности за время его вынужденного отсутствия оказались слишком значительными, чтобы сразу же с ними разобраться. Жилье, состоящее из двух небольших комнат с санузлом, он взял себе в многоэтажном доме недалеко от здания администрации, однако появлялся там только для того, чтобы поспать – все остальное время мужчина проводил на работе. Зато по прошествии этого времени Андрей мог смело сказать, что ни одна, даже самая малая и кажущейся незначительной деталь клановой жизни не ускользнула от его пристального внимания. Андрей вновь оказался в курсе не только внешней и внутренней политики империи, но и гуляющих по ней слухов и сплетен. Еще несколько дней ушло у мужчины на осмысление полученной информации, ее анализ и выработку вариантов стратегии развития клана. Тщательно взвесив достоинства и недостатки каждого варианта, просчитав имеющиеся и планируемые ресурсы, а также прикинув конечный результат, Андрей решил, что готов для серьезного разговора с матриархом. Назначив в канцелярии время встречи, мужчина со спокойной совестью отправился домой отсыпаться – на предстоящий разговор следовало явиться полным сил и готовым к серьезной полемике, а не выглядеть усталым и невыспавшимся. Решение оказалось правильным – встреча Андрея с матриархом затянулась до глубокой ночи и грозила стать судьбоносным событием в жизни клана. Проходила она за закрытыми дверями, в условиях строжайшей секретности. По решению службы безопасности клана были отключены все следящие и записывающие устройства, а также установлена максимальная защита от прослушивания. Из состава руководства клана на встрече присутствовало всего три человека – сам Андрей, матриарх клана Лерой, госпожа Литэйла, и глава службы безопасности, тан Тувилани. Разговор традиционно начала матриарх:

– Господин Рэй, вы изучили клановые документы?

– В полном объеме, госпожа.

– И что вы можете нам сказать?

– Выше всяких похвал, госпожа. Клан за последние двадцать сол добился поразительных успехов, выбившись в сотню сильнейших кланов империи.

– Это плюсы. А минусы?

– Дальнейшее развитие милитари–сегмента клана придется остановить. Вооружать клан до бесконечности мы не можем – с учетом имеющихся в клане бойцов и наемников мы практически достигли максимальной численности войск, на большее у клана просто не хватит денег. Вопрос, разумеется, не в людях – их можно найти, ресурсы империи в этой области практически безграничны. Проблема в вооружении, которое и съедает основную долю милитари–сектора кланового бюджета. К тому же самые перспективные рынки поставки сельхозпродукции в империи клан уже захватил, дальнейшая его экспансия в данном сырьевом сегменте рынка связана с неоправданно большими капиталовложениями и крайне незначительной отдачей. Я бы даже сказал, что дополнительное вложение средств в этот сектор не окупится никогда. Мы достигли своего финансового потолка. Сейчас клан уверенно и очень комфортно расположился в конце первой сотни, получив один голос в совете кланов.

– Вы не правы – у Лерой сохраняется возможность роста за счет милитари–направления, – возразила матриарх. – Ресурсы клана в милитари–секторе исчерпаны далеко не полностью. Теоретически клан может побороться за место в топ–десятке имперских кланов, оснастив тяжелым вооружением наши клановые войска. Правда, по прогнозам наших аналитиков, подобные действия могут полностью съесть получаемую от сырьевого сектора прибыль, и против подобного варианта перспективного развития клана категорически возражает тан Тувилани.

– Как только мы попытаемся вплотную подобраться к топ–десятке кланового рейтинга и займем одно из лидирующих мест среди кланов по военному потенциалу, нами серьезно заинтересуются имперские спецслужбы. Тут я полностью согласен с таном Тувилани, – подтвердил Андрей. – Нужно действовать иными методами.

– Вижу, что у вас уже есть определенные предложения, – матриарх отнеслась к словам Андрея с особым вниманием.

– Совершенно верно, госпожа. Во–первых, надо пересмотреть условия обучения имперских военных – как десантников, так и пилотов. Обучение десантников прекратить, самих имперских курсантов–десантников – сократить. Впрочем, полностью обучение можно не прекращать, достаточно резко, в десятки раз, сократить численность обучающихся, или продолжить обучение, но уже по коммерческим ценам.

– А смысл? – скептически переспросил Тувилани.

– Людей клан обучает много, а денег это приносит мало и практически не окупает затраты – клан, отвлекая на обучение курсантов основную часть своих высокоинтеллектуальных ресурсов, работает вхолостую, на грани рентабельности. Количество мест для обучения имперских пилотов, напротив, сокращать не стоит, однако предъявляемые к имперским курсантам требования считаю целесообразным понизить без ослабления качества преподавания. Брать плату за обучение имперских пилотов мы станем на уровне Оканийской имперской летной академии – не больше, но и не меньше. Отчисление из нашей академии за неуспеваемость для имперских курсантов тоже считаю необходимым отменить – пусть доучатся до конца, раз платят деньги. А вот диплом будем выдавать по результатам сданного экзамена. Таким образом, для империи станет неважно, где обучать своих пилотов – в Оканийской академии или у нас. Выгода для клана очевидна – обучение курсантов–пилотов приносит клану неплохую прибыль, а отчислением неуспевающих курсантов мы этой прибыли себя лишаем.