– Уведите ее. Останьтесь с ней! – сказал Баркер миссис Аллен.

Она увела ее в спальню и старалась утешить. Миссис Дуглас, страшно взволнованная, вся дрожала, но не делала попыток сойти вниз. Она села у камина, подперев голову обеими руками. Миссис Аллен пробыла с ней всю ночь. Что же касается других слуг, то все они спали и ничего не знали о случившемся до тех пор, пока не прибыла полиция. Они спят в самом отдаленном конце дома и, конечно, не могли ничего слышать.

Это все, что сказала экономка, она ничего не добавила и при перекрестном допросе.

После миссис Аллен был допрошен мистер Баркер. Он мало что прибавил к происшедшему, кроме того, что уже рассказал полиции. Лично он был убежден, что убийца скрылся через окно. Об этом свидетельствовал, по его мнению, кровавый след. Притом, раз мост был поднят, другого пути к бегству не оставалось. Он никак не мог понять, что случилось с убийцей и почему он не взял с собой велосипед, так как последний, несомненно, принадлежал ему. Также казалось немыслимым, что преступник утонул во рву глубиной в три фута.

Сам же мистер Баркер выдвигал очень определенную теорию насчет причины убийства. Дуглас был скрытным человеком, и в книге его жизни попадались страницы, о которых он никогда не рассказывал. Совсем молодым человеком он эмигрировал из Ирландии в Америку. Там ему, по-видимому, повезло. Впервые Баркер встретился с ним в Калифорнии, где они стали компаньонами по эксплуатации богатой рудничной жилы в местечке Бенито-Каньон. Они там неплохо обосновались, но затем Дуглас вдруг неожиданно ликвидировал свои дела и уехал в Англию. В то время он был вдовцом. Вскоре после этого Баркер тоже закончил дела и поселился в Лондоне. Там они возобновили дружбу. На Баркера Дуглас производил впечатление человека, над головой которого постоянно витала какая-то опасность, это Баркер заключил и из его внезапного отъезда из Калифорнии, и из того, что он снял дом в одном из самых тихих уголков Англии. Баркер полагал, что какое-то тайное общество, какая-то неумолимая организация следила за Дугласом и хотела во что бы то ни стало с ним покончить. Некоторые замечания покойного вывели его на эту мысль, хотя Дуглас никогда не говорил ему ни о том, что это было за общество, ни о том, в чем он провинился перед ним. Баркер предполагал, что таинственная карточка имела какое-то отношение к этому тайному обществу.

– Как долго вы жили с Дугласом в Калифорнии? – спросил инспектор Мак-Дональд.

– Пять лет.

– Он был холост, вы говорите?

– Вдовец.

– Вы не слышали, откуда была родом его первая жена?

– Нет, но Дуглас говорил, что она шведка, и я видел ее портрет. Она была очень красивая женщина и умерла от тифа за год до нашего знакомства.

– Вы не можете связать ее прошлое с какой-нибудь отдельной местностью в Америке?

– Мне приходилось слышать, как он рассказывал о Чикаго. Он там работал и знал этот город хорошо. Дуглас много путешествовал в свое время.

– Он не занимался политикой? Не имеет ли это тайное общество какую-нибудь связь с политикой?

– Нет, к политике он относился безразлично.

– Не был ли он преступником?

– Напротив, я не встречал человека честнее его.

– Было ли что-нибудь странное в его жизни в Калифорнии?

– Он любил уходить в горы и трудиться там над разработкой нашего месторождения. Он никогда не ходил туда, где собирались другие люди, если мог этого избежать. Вот почему я еще тогда подумал, что он кого-то избегает и опасается. Потом, когда он неожиданно уехал в Европу, я убедился, что это именно так. Я уверен, что он получил нечто вроде предостережения. Через неделю после его отъезда шестеро человек спрашивали о нем.

– Как они выглядели?

– Грубоватые на вид парни. Они пришли в рудник и пожелали узнать, где находится Дуглас. Я сказал им, что он уехал в Европу и что не знаю, где его искать.

– Эти люди были калифорнийцами?

– Не думаю, что это были калифорнийцы. Но несомненно – это были американцы. Я не знаю, кто они были, но был рад, когда они ушли.

– Это произошло шесть лет тому назад?

– Около семи.

– А до того вы с Дугласом провели в Калифорнии пять лет, так что эта тайная история произошла не менее одиннадцати лет тому назад?

– Да.

– Это, должно быть, была очень сильная вражда, если она сохранилась до сих пор и вылилась в такую печальную форму. Но-видимому, это довольно темное дело.

– Я думаю, оно бросило тень на всю жизнь Дугласа. Мысль о нем никогда не выходила из его головы.

– Но раз человек знает, что над его головой висит опасность, и знает, что это за опасность, не находите ли вы, что он мог обратиться за защитой к полиции?

– Вероятно, это была опасность, от которой никто не мог его защитить. Да, вот еще одна деталь – он всюду ходил вооруженным, никогда не убирая револьвер из кармана. Но в эту ночь, к несчастью, он был в халате и оставил револьвер в спальне. Раз мост был поднят – он считал себя в безопасности.

– Я хотел бы более четко разобраться в этих сроках, – сказал Мак-Дональд. – Ровно шесть лет прошло с тех пор, как Дуглас оставил Калифорнию. Вы последовали за ним в следующем году, не так ли?

– Совершенно верно.

– И он был пять лет женат. Значит, вы вернулись в Англию ко времени его свадьбы.

– За месяц перед венчанием. Я был его шафером.

– Знали ли вы миссис Дуглас до свадьбы?

– Нет, не знал. Я не был в Англии десять лет.

– Но после этого вы часто ее видели?

Баркер холодно взглянул на сыщика.

– Я часто видел ее после этого, – ответил он, – только потому, что невозможно посещать человека, не будучи знакомым с его женой. Если же вы предполагаете, что это…

– Я ничего не предполагаю, мистер Баркер. Я обязан задавать вопросы, какие нужны для выяснения дела. Но я не хотел вас оскорблять.

– Некоторые вопросы оскорбительны, – гневно ответил Баркер.

– Это только факты, которые мы желаем знать. В наших общих интересах, чтобы они были выяснены. Мистер Дуглас одобрял вашу дружбу с его женой?

Баркер побледнел, его большие сильные руки конвульсивно сжимали одна другую.

– Вы не имеете права задавать подобные вопросы, – крикнул он. – Что общего это имеет с делом, которое вы расследуете?

– Я должен повторить свой вопрос.

– Тогда я отказываюсь отвечать, – отрезал Баркер.

– Вы можете отказаться от ответа, но знайте, что ваш отказ является сам по себе ответом, так как вы не отказались бы отвечать, если бы не хотели скрыть что-либо.

Баркер постоял с минуту с нахмуренным лицом, его властные черные глаза выражали сильное напряжение мысли. Потом он улыбнулся и взглянул на нас.

– Хорошо, я вижу, джентльмены, что вы только исполняете свою обязанность, и я не имею права становиться вам поперек дороги. Я только прошу вас не мучить миссис Дуглас подобными расспросами, так как ей пришлось и без того много пережить. Я должен сказать вам, что бедный Дуглас имел только один недостаток – ревность. Он любил меня, ни один человек не мог сильнее любить своего друга. И он обожал свою жену. Он любил, когда я приходил сюда, и очень часто посылал за мной. А когда он видел, что мы с его женой болтали и, казалось, симпатизировали друг другу, на него точно налетала волна ревности, он терял всякое самообладание и говорил в такие минуты ужаснейшие вещи. Из-за этого я часто давал себе клятву никогда больше не приходить сюда, но он писал мне такие покаянные письма, что я изменял своему слову. Но вы должны поверить мне, джентльмены, что никто в мире не имел более любящей и верной жены и – я смело могу сказать, – друга, более преданного, чем я.

Это было произнесено горячо и с чувством, но и после этого инспектор Мак-Дональд не сразу отпустил свидетеля.

– Вы знаете, – сказал он, – что обручальное кольцо убитого было кем-то снято с его пальца?

– По-видимому, так, – сказал Баркер.

– Что вы хотите сказать этим «по-видимому»? Вы же знаете, что это – факт.

Баркер казался растерянным и смущенным.