- Изложите нашу национальную идею, - как бы, между прочим, сказал начальник департамента, голосом средневекового инквизитора, подающего команду на движение гильотины.
- Это, простите, какую же? - не сразу нашёлся инноватор.
- Нашу! Национальную! Ради чего мы всё это творим и получаем зарплату... Разъясняющую к чему мы идём и куда стремимся, - рявкнул шеф, вставая из-за стола с воинственным видом.
"Сейчас будет бить", - подумал начальник службы, и мысли в его голове зашевелились быстрее.
- Идея у нас ясная и простая... то есть, сложная... хотя и... а впрочем, - и он восторженно, но с испугом произнёс: - Свобода, равенство, братство!
- Ишь ты, какой умный! У французов спёр лозунг, про который они уже и забыли, и мне его пытаешься всучить? Так вот, инноватор! Даю тебе четыре дня. И если за это время ты со своей ватагой не соорудишь национальную идею: ясную, чёткую, убедительную... то твоей судьбе не позавидует базарная дворняга. А я ещё корми их... тунеядцев, бездельников, шалопаев, - последняя фраза вытолкала инноватара в приёмную в сопровождении неотъемлемого секретаря босса Пал Палыча.
- У тебя много детей? - спросил начальник службы инновационных технологий у руководителя отдела того же наименования.
- Двое...
- И тёща жива?
- Кровь с молоком...
- А вот ты выглядишь ненадёжно... Может и дело тебе поручать не надо?
- Почему же так?
- Потому что дети, тёща... Думаешь, сами прокормятся, если с тобой что случиться?
- Это почему же так? - начальник отдела лишних слов не любил бросать на ветер и предпочитал обходиться мизером.
- Потому что задача перед тобой стоит серьёзнейшая: найти, обосновать и выдать нашу национальную идею: ясную, четкую, безупречную, и это в три дня. Не управишься... - даже не буду тебе советов давать - всё зря...
Начальник отдела инновационных технологий департамента социальной политики вошёл к себе в кабинет злой. "Найди мне то, не знаю что. Сходи туда, не знаю куда", - вертелась в его голове заданная неопределённость.
Он сел в кресло, потянулся, икнул и нажал кнопку селектора вызова секретаря. Как и следовало ожидать, секретарь ответил незамедлительно.
- Вату ко мне, - сказал он повелительно, ощущая себя далеко не повелителем.
Любомир Вата, заведующий сектором, был незаменимым человеком в подобных делах, когда поставленная начальством цель не имела границ постижимости. Нет, он не был семи пядей во лбу, и не изыскивал выход из глумливой безысходности. Он действовал намного проще - всегда находил на чьи плечи возложить соскальзывающую от невыносимого бремени ношу. Вот и сейчас, он стоял перед начальником отдела, вглядываясь в оконную даль и бормоча под нос замысловатые слова: "Главное кирпич вытесать, а из него всё можно выстроить... Идей, что кирпичей много... хороших и плохих. Был бы приказ, а кладку выложим... Не останется идея без кирпича".
Начальник отдела слушал нелепое бормотание заведующего сектором, и в его душе метался ветер сквозняков. Не было никакой уверенности, что и на этот раз Любомир Вата вытащит гиблое дело на поверхность в столь короткий срок.
- Даю три дня. И передай своим "гаврикам", если не уложатся и не обозначат жирные вехи нашего счастливого будущего - быть им на городской свалке сортировщиками. Ну, а ты будешь у них бригадиром.
Гай Юлий Цезарь был руководителем бригады отдела инновационных технологий, сектора того же наименования, относящейся к одноимённой службе. Это было прозвище Сергея Гадкого, который был на редкость не гадкий человек. Видно, звёзды в своё время где-то, что-то напутали, так оно и покатилось навыворот.
Гай Юлий, вернувшись от заведующего сектора, сел на стол посреди огромной комнаты и долго изучал диспозицию, разглядывая подопечных работников и орудия их труда. Сотрудники терпеливо ожидали, чем разродится их наставник. Гай Юлий не торопился трогать вожжи, и сотрудники терпеливо ждали, чем закончится молчание. До конца рабочего дня было далеко. Мухи нагло лазили по поверхности рабочих столов заваленных книгами, инструкциями, нормативными документами, не страшась полусонных сотрудников.
- Мне накануне по секрету из приёмной начальника департамента сообщили, что нам должны поручить нечто, с чем, если мы не справимся, то пойдём всей бригадой устраиваться в бюро трудоустройства. Так вот, нам, это-самое, поручили-таки, радуйтесь... Дали два дня - начать и окончить.
Члены инновационной бригады, в составе пятнадцати человек, не мигая, зрели своего руководителя, надеясь услышать: что же всё-таки им поручили. Руководитель упрямо молчал, продолжая чихвостить ряды коллектива испытывающим взглядом. Наконец в его глазах блеснула разумная искорка, и он обратился к присутствующим:
- Кто знает, какая наша национальная идея?
Глаза сотрудников округлились и радостно забегали. Они оживленно закивали головами, обменялись друг с другом обмолвками и притихли...
- Ну? - напористо спросил Гай Юлий. - У кого какие будут мнения?
Мнений не было. Во всяком случае, никто не торопился их высказывать. И только Гарик Рыбчинский ущипнул под юбкой Свету Соколову, не понятно на что намекая.
- Ой, - сказала Светка.
- Ой, - сказал Гарик. - Мы эту идею чувствуем, понимаем... Она всё время вокруг нас копошится, но вот на словах описать, пока как-то не дается, - Гарик взял-таки на себя смелость огородить товарищей от позорного факта отсутствия ответа.
- Даётся она или не даётся - это ныне вам не должно мешать, чтобы её обнаружить, описать и задекларировать. От этого, можно сказать, наша с вами судьба зависит. И на всё про всё дадено два дня, и время уже идёт, пока мы с вами тут молчим. Поднять все умственные ресурсы и накопления. Определить, найти, описать - умно, ёмко, кратко. Чтобы она массы народу смогла за собой повести. А иначе... - и Гай Юлий с гордо поднятой головой направился к выходу. Задача коллективу была поставлена. И уже от двери, подняв перст над головой, оповестил:
- Ответственных за разработку национальной идеи назначаю, - и он ткнул пальцем: - Рыбчинский, сам выставился - следующий раз умничать не будешь, Канарейка и Бобёр. Идите по трём независимым направлениям, глядишь, одно и выстрелит.
- Дай-то бог, - произнёс Гриша Бобёр.
- Вы сперва свои мозги задействуйте, а после, если никчемы, за помощью к господу обратитесь. Общими усилиями может, и сбросим камень с дороги...
Гай Юлий вышел.
Гарик от души рассмеялся, как может это делать молодой специалист, ещё не понимающий всей ответственности на него возложенной. Да и на него ли?
Гриша Бобёр с лёгкой улыбкой усиленно чесал затылок, желая стимулировать умственную деятельность - опытный специалист, знает, где основной ресурс расположен и как его извлечь.
Только Канарейка Зиновий Вульфович загрустил. Ему до пенсии ещё два года, а срок выполнения задания - два дня. Не войдут ли в противоречие эти два отрезка времени между собой? Эта непредсказуемая жизнь... Вечно какой-нибудь зейхер выбросит, когда совсем не ждёшь.
Сотрудники неспешно разошлись по комнатам - своим рабочим местам, обговорить решение поставленной задачи.
У Светки Соколовой были такие бёдра, что каждый носитель сперматозоидов, в каком бы веке не находился, мечтал пошарить у неё под юбкой. Она ещё и юбки короткие носила, распаляя фантазии незадачливых мечтателей. Короткая юбка прикрывала лишь самую верхнюю часть Светкиных ног, ту часть, где они только зарождались, и движение этой чуть прикрытой части вполне могло заключать в себе национальную идею. А почему бы нет?
Очень похоже, что именно эта мысль зародилась у Гарика, поэтому-то он её и завлёк в свободную комнату для отработки вариантов поиска национальной идеи, что было совершенно необходимо для отстаивания интересов коллектива.
