Если я действительно вижу себя, то также вижу и свои культурно обусловленные склонности. Я вижу, что во мне нуждается в дополнении, поскольку является неполным. Я вижу факторы, оказывающие на меня давление. Вижу чужие ожидания в отношении меня и свои истинные мотивы.
Но я могу заглянуть и за рамки своей культуры. Я вижу, какой вклад могу внести благодаря своему уникальному миропониманию. Вижу, на что могу повлиять. Я вижу себя самого не жертвой обстоятельств, а творцом будущего.
Задумайтесь об этом. Те из вас, кто действительно видят себя, понимают креативный парадокс – что они одновременно ограничены и безграничны. Они не путают свою мысленную карту с реальной территорией. Они знают, что их сфера восприятия имеет мертвые зоны, но вместе с тем их потенциал неисчерпаем. Поэтому они могут быть одновременно скромными и уверенными в себе.
Причина большинства конфликтов – непонимание этого парадокса, связанного с нами самими. С одной стороны, людям слишком самоуверенным не хватает самосознания. Они не понимают, что их восприятие всегда ограничено, поэтому настаивают на праве всегда поступать по-своему. («Я довольно прожил на свете, чтобы знать, когда я прав».) Неудивительно, что они почти ничего не добиваются и зачастую еще и успевают обидеть окружающих. С другой стороны, те, кто сосредоточивается только на своих ограничениях, впадают в зависимость. Они чувствуют себя жертвами и не свершают того, что могли бы.
Я называю этот парадокс креативным, поскольку только люди, понимающие, что не знают ответов на все вопросы, в принципе стараются отыскать ответ, и только те, кто сознает свой потенциал, достаточно отважны и уверены в своих силах, чтобы отправиться на поиски. Элиезер Юдковски, исследователь искусственного интеллекта, говорит: «Первый шаг к обретению Третьей альтернативы – решение ее поискать».
Мой сын Дэвид ищет Третью альтернативу всю жизнь. Вот что он об этом говорит:
Третья альтернатива – это основа всех ваших взаимодействий. Именно так следовало бы мыслить всем. Эту идею внушил мне отец, и это величайший урок, что он мне преподал.
В колледже я стремился попасть в определенный класс, который мне было необходимо окончить, и слышал стандартный отказ: «К сожалению, все места заняты, мы не можем вас принять». Я обсудил это с отцом и спросил совета, как поступить. Он ответил: «Не сдавайся! Найди Третью альтернативу. Если тебе говорят, что мест нет, отвечай, что принесешь собственный стул или будешь учиться стоя. Скажи, что несмотря ни на что будешь учиться в этом классе. Скажи, что знаешь – другие на твоем месте сдались бы, но для тебя это важнее, чем для других, и ты намерен это доказать». И я попал в тот класс!
В детстве идея Третьей альтернативы казалась мне почти безумной. Но, начав ее применять, я был восхищен ее действенностью – я постоянно находил нужные мне пути.
Однажды я получил по-настоящему низкую оценку по физкультуре. Преподаватель устроил такой сложный экзамен, что все были поражены. Я пришел к отцу с вопросом: «Что мне делать? Я не могу допустить, чтобы в моем аттестате стояла такая отметка». Он посоветовал поговорить с профессором и найти способ получить высший балл. И я пошел к преподавателю: «Я действительно плохо сдал экзамен, как и многие другие, но наверняка могу что-нибудь сделать, чтобы улучшить оценку». Он озвучил все стандартные отказы, но я настаивал, и наконец преподаватель спросил: «Как ты поддерживаешь физическую форму?» Я ответил, что занимаюсь бегом в легкоатлетической команде. Он сказал: «Если пробежишь 400 метров быстрее, чем за 55 секунд, поставлю пять с минусом». Я тогда пробегал четырехсотметровку за 52 секунды – профессор явно придерживался устаревших представлений о том, что такое быстрый бег. Я попросил друга запустить секундомер, легко уложился в 52 секунды и вышел из зала, получив пятерку с минусом. Это один из случаев, когда мне пришлось проявить настойчивость и найти Третью альтернативу.
Я был воспитан в убеждении, что ее надо искать всегда, и она стала частью меня. Это вовсе не значит, что нужно быть пробивным, грубым или беспардонным, но я не мирюсь с отказом просто так. Всегда есть Третья альтернатива.
Случаи из жизни Дэвида – простые примеры того, как можно найти в самом себе семена Третьей альтернативы. Он сам – живой пример того, как мы можем измениться, переписав повесть, которую рассказываем себе про самих себя.
Самая могущественная наша способность
Наши парадигмы и культурные привязки пишут повесть нашей жизни. В каждой есть начало, сюжет и персонажи. Могут быть даже герои и злодеи. Бесчисленные второстепенные линии сливаются в одну общую фабулу. В повествовании случаются резкие повороты и виражи. Но самое важное для сюжета – конфликт. Без него нет истории. В любой великой повести присутствует какая-то борьба: герой борется со злодеем, народ – со временем, героиня – с собственной совестью, человек – со своими ограничениями. В глубине души мы считаем себя героем собственной повести (а в некоторых темных и порой чрезвычайно сложных обстоятельствах – и собственным врагом). Люди, мыслящие меж двух альтернатив, играют роль загнанного мученика, ведущего неизбывную борьбу с антагонистом.
Но в повести звучит и третий голос, не принадлежащий ни герою, ни злодею. Этот голос рассказывает историю. Если мы по-настоящему сознаем сами себя, то понимаем, что мы не просто персонажи своей повести, но и ее рассказчики. Мы не только те, о ком она написана, мы сами – писатели.
Моя повесть – лишь часть гораздо более масштабных повествований: семьи, общины, всей культуры. Пусть мое влияние на развитие этих историй ограничено, но я очень многое определяю в том, как развивается сюжет моей повести. Я волен рассказывать собственную историю. Журналист Дэвид Брукс мудро замечает:
Наряду с множеством вещей, над которыми мы не властны, у нас все-таки есть возможность управлять своими историями. Мы имеем осознанный голос в выборе повествования, с помощью которого будем придавать миру смысл. Личная ответственность заключается в акте выбора и в постоянном пересмотре метарассказа, который мы ведем о самих себе.
Истории, которые мы выбираем, в свою очередь, помогают нам интерпретировать мир. Они заставляют нас направлять внимание на одни вещи и игнорировать другие. Они побуждают нас считать одно священным, а другое – отвратительным. Это структуры, оформляющие наши мечты и цели. Поэтому, хотя выбор повествования может показаться неким расплывчатым и чисто умозрительным упражнением, на практике он очень действен. Самая важная наша способность – способность выбрать линзу, через которую мы будем смотреть на реальность{10}.
Мой сын Дэвид часто вспоминает историю о том, как собирался ходить на занятия в колледж с собственным стулом. На ней он демонстрирует, каким простым и эффективным может быть мышление по принципу Третьей альтернативы. Но на глубинном уровне эта небольшая зарисовка является важной сюжетной линией повести, которую он рассказывает себе о себе же: что он не жертва, что он не зажат в тиски двух альтернатив, что он сам отвечает за то, что Брукс называет «метарассказом» своей жизни.
В конфликтах сюжета нашей жизни мы не просто «персонажи». Мы и рассказчики, поскольку именно мы выбираем, как будет развиваться наша история. Я встречал множество людей, которые не понимали этой простой вещи и чувствовали себя в ловушке какого-нибудь чудовищного конфликта, не в силах изменить сюжет. Я наблюдал распри между супругами, каждый из которых превозносил собственный героизм в борьбе с этим чудовищем, упорно игнорируя тот факт, что они не только включены в сюжет, но и сами его создают. Супруги заявляли, что больше не любят друг друга, и совершенно терялись, слыша от меня, что оба вполне вольны вновь полюбить друг друга, если захотят. «Быть влюбленным» – чисто пассивное состояние; понятие «любить» связано с активными действиями – это глагол. Любовь как «чувство» – плод любви «как действия». Во власти двух людей совершать друг для друга поступки, проникнутые любовью, точно так же, как в их власти и причинять друг другу боль. Сценарий пишут они сами, а не кто-то другой.
