Говорят, что один из притоков Неглинки хотят облагородить для посетителей. А ведь спуски в подземную реку можно найти в самых неожиданных местах. Как, например, в одном из старых кафе на Трубной, название которого диггеры не разглашают, чтобы избежать излишнего ажиотажа. Люк в «преисподнюю» открывается посреди накрытых золотыми скатертями столиков. Под нами вход в коллектор, который представляет собой забранную под своды реку. Отсюда как раз и можно попасть к Александровскому саду у Кремля, где Неглинка впадает в Москву-реку. Лазить сюда начали давно, знаменитый публицист А.В. Гиляровский сделал это сто лет назад. И до сих пор в коллекторе есть тропа его имени.

Фонтаны-скульптуры напоминают о древних водах

Сейчас чаще всего проходят этот путь нелегально. Даже существуют диггеры, готовые выступить в качестве гидов за немалую плату. Выбирается относительно сухой сезон, чтобы новичков не унес поднявшийся уровень водного потока. Но даже когда воды немного, слегка выше щиколотки, идти в огромных сапогах нелегко. Под ногами то и дело ощущается неровное дно, с наростами, которые сами диггеры называют «потыками».

Ориентироваться под землей тяжело – воздух необычно легкий и очень влажный, свет только от фонарей, но устойчиво стоять на ногах в высоких резиновых сапогах не всегда получается. В целом в коллекторе жутковато, хотя люди и не отходят далеко друг от друга. Своды во многих местах разрушены, потолки зияют полостями от отвалившихся пластов. Вода в целом чистая и никаких запахов, неприятный дух идет из ниш, где гниет попавший мусор. Местами замечаются на воде масляные разводы – видимо, недалеко в решетки на асфальте незаконно сливают автомобильные отходы. А ведь раньше во время расчистки заторов в коллекторах находили трупы людей и лошадей; теперь в подземные реки сливают разве что химические отходы. Из обитателей подземелья встречаются только пауки, но проводники говорят, что совсем недавно здесь попадались бомжи и сатанисты.

По сути, делятся своими соображениями по поводу экскурсионного благоустройства подземных коллекторов диггеры, здесь существует две главные опасности – неожиданная волна и черная плесень. Но они уверены, что сюда можно прокладывать легальные туры. И уже подан депутатский запрос по очистке коллекторов. Конечно, наиболее популярны походы по Неглинке. Меньшим интересом пользуются уведенные под землю речки Копыловка, Пресня, Филька.

Но реки не ушли полностью в «подземное небытие». «Мокрые» имена сохранились в названиях улиц и площадей. Так, история города неразрывно связана с рекой Ходынкой, которая берет начало в районе метро «Аэропорт», пересекает Ленинградский проспект и впадает в реку Таракановку близ Ходынского поля; на поверхности остался лишь ее небольшой участок у станции метро «Сокол». Такая же судьба постигла и саму речку Таракановку, спрятанную в трубу в конце 1950-х гг. во время масштабной городской застройки. Она рождается от родников, находящихся на местности, позже ставшей Войковским районом, пересекает развязку на Ленинградском шоссе, выходит наружу за проспектом Маршала Жукова и впадает в Москву-реку. Еще в XIX в. на ней было 5 плотин, а в разлившихся прудах жители ловили рыбу; сегодня на поверхности земли течет лишь 400 метров из пяти километров реки.

В тоннелях, где протекают подземные реки, с потолков свисают сталактиты, а местами есть потрясающие по своей красоте подземные озера и водопады. У людей, побывавших в этих местах, появляется ощущение, что подземные катакомбы не могут быть творением человеческих рук. Но все же это так! И есть надежда, что историческая подземная Москва откроет свои врата для экскурсантов.

По территории московской земли текли десятки речек, на ней лежало немало прудов – глубоких, широких, рыбных. Все это постепенно уходило под землю, и оставались только названия улиц, площадей, переулков, проложенных над ушедшей под землю гидрографической сетью: Садово-Черногрязская, Капельский и Теплый переулки (на месте бывших прудов), Краснопрудная, Пресня. Но даже спрятанные под землю, реки должны быть на строгом учете. Потревожишь неосторожно – не оберешься катастрофических бед. Известно, как бушевала речка Ольховец в котловане метро, угрожая зданию Казанского вокзала.

Особенное внимание требуется к подземным водотокам весной, во время паводков. А осенью – своя проверка. Эксплуатационный мониторинг поддерживается, когда в бетонных руслах мало воды. Инженеры надевают специальные непромокаемые костюмы и отправляются в подземное путешествие. Проверяют, забиты ли русла песком и чисты ли решетки. Высота бетонного подземного коридора почти с одноэтажный дом, ширина – достаточна для проезда грузовика.

Реальное под-Московье нередко называют империей Москоллектор – это сложная система инженерных коммуникаций.

Бомбоубежища когда-то строились рядом с домами

В связи с непростым геоморфологическим строением поверхности и необходимостью многое углублять под землю протяженность этих коммуникаций в столице огромна – 650 км (для сравнения: в Петербурге всего лишь 50 км).

Коллектор – это всего лишь труба круглого или прямоугольного сечения, с трубопроводами холодного и горячего водоснабжения, теплоснабжения, силовые кабели, кабели связи, газопроводы, которые в последнее время, правда, начали прокладывать отдельно. По замыслу все коммуникации в коллекторе должны быть под рукой у обслуживающего персонала. Это как мини-метро, да и стоимость такого подземного укрытия немногим дешевле метрополитена. А вот порядка здесь явно меньше. По крайней мере, было до недавнего времени. Все подземное хозяйство в железобетонных желобах находилось в запущенном состоянии, было завалено техническим мусором, без дренажа, часто без освещения. Отсюда похищались кабели из цветных металлов, бомжи устраивали тут свои ночлежки.

После создания координирующего органа Москоллектор в «лабиринте» стали наводить порядок. Эксплуатационно-диспетчерская служба теперь тесно взаимодействует с соответствующими органами МЧС.

…сейчас они нередко дополняют интерьер летних кафе (Ножовый переулок, Москва)

По соображениям безопасности, в частности для исключения диверсионно-террористических действий, сотрудники не любят распространяться о специфике своей работы. Но кое-что удается узнать. После взрывов на шоссе Энтузиастов была создана газовая служба, перед входом в коллектор начали устанавливать газоанализаторы воздушной среды, а в целом постепенно выводить газовые магистрали из-под земли.

А когда выявляется очередная неисправность, на место прибывает традиционный экскаватор, вгрызается в землю, вскрывает бетонные плиты. И потом еще долго остаются «следы» его деятельности в виде незаделанных дырок в асфальтовом покрытии, уничтоженных зеленых насаждений и непролазной грязи.

Редко, но все же диггеры выступают в роли сталкеров, как с легкой руки Стругацких стали именовать проводников в необычные места. Экстремальный туризм в последнее время стал включать в себя и непрезентабельные объекты: заводы, выселенные дома, бомбоубежища, те же коллекторные тоннели. Сторонники этого увлечения называют себя «урбанистами», «урбанэксплорерс» – исследователями городской обстановки. Это модное ныне молодежное движение пришло в Россию из США и отнюдь не является маргинальным. В переводе ближе всего ему подходит название «индустриальщики». Это изучение тех объектов цивилизации, которые обычно остаются незамеченными или даже запретными – недостроенные или брошенные дома с их подвалами и подземными коммуникациями, оставленные фабрики и заводы, военные укрепления, выведенные из эксплуатации, свалки и крыши, тоннели и подземные ходы.