Амир-Али лишился девственности в шестнадцать, переспав с сорокапятилетней женой соседа. Он боялся, что их роман раскроется, она чувствовала себя виноватой, и в итоге они расстались, а он перешел на девушек своего возраста. В основном они терлись друг о друга и предавались невинным ласкам. Иногда занимались ла-паи, сексом «между ног». Он помещал член между плотно стиснутых ног девушки и двигался, как при половом акте. Ла-паи был самой популярной разновидностью секса у подростков и девушек постарше из традиционных и религиозных семей; эти девушки не могли похвастаться твердостью и набожностью Сумайи.

Периодически Амиру-Али и его приятелям везло, но это почти всегда был анальный секс – девственная плева должна была остаться неприкосновенной, а девушка – сохранить непорочность до брачной ночи.

«Парень женился на красавице, – так начинался один из любимых анекдотов Амира-Али. – Девушке с невероятной, ослепительной внешностью. И естественно, она твердила то же, что остальные: ко мне никто даже не прикасался! Все эти годы я хранила себя для тебя! В первую брачную ночь он обнаруживает, что это правда – она девственница. Парень не может поверить. Он на седьмом небе от счастья. Он идет к ее отцу и говорит: какой же вы молодец, у вас такая прекрасная дочь, вы так хорошо ее воспитали – она до брака оставалась девственницей. Как мне вас отблагодарить? Отец отвечает: “Не благодари меня – благодари ее мать”. И вот он идет и говорит то же самое ее матери, а та отвечает: “Не благодари меня – она сама смогла сохранить чистоту”. И вот, наконец, он возвращается к своей красавице-жене и говорит: “Спасибо, дорогая, за то, что уважала себя и сохранила непорочность”. Жена поворачивается к нему и отвечает: “Не благодари меня, благодари мою жопу!”»

Ребята всегда хохотали, услышав этот анекдот. Амир-Али с приятелями в шутку называли Тегеран «столицей анального секса».

Когда семья переехала в Шахрак-э Гарб, район среднего класса на северо-западе Тегерана, Амир-Али попал в другой мир. Он был очень хорош собой и наконец начал вести полноценную сексуальную жизнь. Вестником перемен стал его сосед Араш – крутой парнишка в рваных джинсах и солнечных очках от «Прада». У Араша были либеральные родители, вся его жизнь состояла из интрижек с девчонками и вечеринок. В этой части города некоторые девчонки соглашались заняться сексом после первого свидания. Амира-Али это совершенно не смущало, когда они прыгали на нем верхом, но он не хотел жениться на шлюхе. Он понял, что ему нужна одна из «своих». Среди либеральных, «светских» ребят он никогда не чувствовал себя своим. Сколько бы он ни тратил на дизайнерские шмотки, они всегда видели его насквозь. Поначалу им казалось прикольным, что его отец настоящий базаари, сумевший взлететь так высоко, но новизна ощущений скоро прошла. Мало того, ему не нравилось, что эти ребята позволяют женщинам быть такими независимыми; это не только портило женщин, но и лишало мужественности богатых сыновей; те не могли найти свое место в мире, пребывали в постоянной депрессии, хотя, казалось бы, имели все, о чем мог мечтать любой юноша из Мейдан-э Хорасан. Гораздо раскованнее Амир-Али ощущал себя с друзьями детства, в том числе с ребятами из религиозных семей, которые не одобряли его нынешний образ жизни. Те, по крайней мере, вели себя по-мужски; жены их уважали. Он общался с теми, кто был с ним на одной волне и отличался более гибким взглядом на религию. Они спали с проститутками, а когда у них появилось немного лишних денег, отправились на мальчишник в Турцию. По выходным, вечером четверга и пятницы курили траву и мет. Лучший друг Амира-Али Реза, чемпион по дзюдо, стал проводить все больше времени с трубкой для мета и меньше – на тренировках. Мет курили даже ребята из среднего класса, его соседи по Шахрак-э Гарб.

Но жизнь менялась: Амиру-Али исполнилось двадцать шесть, большинство его друзей женились, и они стали видеться все реже. Тогда он понял, что ему нужна жена.

Следующим же утром родители Амира-Али позвонили родителям Сумайи. Хаджи-ага был польщен, что Мохаммад посчитал Сумайю достойной своей семьи. Амир-Али мог бы выбрать любую девушку, но они предпочли Сумайю. Фатеме завопила: «Но она еще девочка! Она так молода!» В итоге договорились, что за Сумайей остается право выбрать себе мужа, хотя всех женихов – хастегар – должны одобрять родители.

Когда Сумайя вернулась из школы, Фатеме и Хаджи-ага смотрели телевизор. Мулла рассказывал что-то про девственниц в раю.

– Они вечно свежи, полны сил и молоды и никогда не стареют. И они непорочны! В Коране сказано, что их глаза опущены. Мы знаем, что этот взгляд называется хомаар (соблазняющий, манящий), но они не смотрят так на первого встречного – он предназначен для мужа! – Ведущий программы сиял. Обсуждение девственниц с духовником, вероятно, стало для него высшей ступенью карьеры.

– Дорогая, у тебя новый жених, – произнесла Фатеме, как только Сумайя шагнула на порог.

С тех пор как ей исполнилось пятнадцать, родители уже отвергли нескольких женихов, но она сразу поняла, о ком речь в этот раз. И никак не хотела, чтобы и его отвергли.

– Амир-Али хочет прийти на хастегари.

Хастегари – первый этап сватовства: жених с семьей приходят в дом невесты. Сумайе хотелось визжать от счастья. Но она лишь склонила голову и пожала плечами, всем своим видом показывая: подумаешь, важность.

– Мы ему откажем. Дорогая, ты еще слишком молода для замужества.

Тут на выручку ей пришел Хаджи-ага:

– Но Амир-Али – отличная партия! Они богаты. У нее будет хорошая жизнь. И они наши родственники…

– Что ж, если баба считает, что идея хорошая, пусть приходят, и я подумаю.

Хастегари назначили на следующий вечер.

Фатеме видела, как загорелись глаза дочери, и ее это обеспокоило. Сумайе польстило внимание стильного и утонченного кузена. Но будет ли их брак счастливым? В этом Фатеме сомневалась. Ей нужен был совет. А она доверяла советам лишь одного человека – муллы Ахмада. В такие моменты Фатеме обращалась к мусульманскому прорицанию, а мулла Ахмад отменно гадал на Коране. Гадание на Коране – эстехаре – решало все личные неурядицы, занимало всего около четырех минут и проводилось по телефону. Фатеме задавала вопросы, мулла Ахмад консультировался с Кораном и отвечал решительным «да» или «нет». Вот и все! Проблема решена. Мулла Ахмад никогда не ошибался. Разумеется, как и в любом бизнесе, в гадании были шарлатаны. Жулики в тюрбанах, наживающиеся на несчастье и боли людей. Некоторые муллы брали за предсказания огромные суммы. Некоторые даже предлагали магические заклинания за сдельную оплату. Однажды Фатеме ездила к мулле в Кум – священный город к юго-западу от Тегерана. Мулла прослыл точностью своих предсказаний. Его окружала небольшая группа мужчин, сидевших на полу по-турецки, подняв руки; они ждали своей очереди, чтобы задать вопрос. Помощники с телефонами отвечали на постоянные звонки. Мулла работал быстрее биржевого маклера: длинным и тонким осколком верблюжьей кости (чтобы не замарать Коран прикосновением немытых рук) он открывал священную книгу в случайном месте, быстро просматривал соответствующий отрывок и выкрикивал ответ. Простым перелистыванием страниц решались любые вопросы – от владения собственностью и права наследования до любви и супружеской измены. Фатеме наблюдала за муллой из-за прозрачной зеленой занавески, отделявшей женскую половину от мужской. Ассистент прижал трубку к уху муллы.

– «Да» на первый вопрос, «нет» на второй. – Щелк.

Мужчина протянул мулле свой мобильник.

– Нет, плохо, грядет опасность.

Мальчик прошептал что-то ему на ухо.

– Ужасно. Вас ждет много трудностей.

Когда мужчины закончили с вопросами, женщины стали наперебой выкрикивать свои.

– Можно ли одолжить денег у сестры? – спросила Фатеме.

– Безусловно. Исход будет очень удачным.

К тому мулле Фатеме больше никогда не ходила.