— Аврора, — в тон мне ответил Король, — проблема не в том, что я не хочу показывать тебя вашим врачам. Проблема в том, что не стоит тебе беременной проходить через портал.

— Увы, — кивнула Уна, — когда мы уходили с Земли, то после портала многие беременные потеряли своих детей. Это ужасная трагедия. Прежде такого не случалось. Если фейри беременеет, то донашивает ребенка и всегда рожает. Всегда. После того случая многие потерявшие детей просто покончили с собой. Мне очень жаль, Аврора, но тебе не стоит так рисковать.

Вот так вот. После таких слов мне и самой уже не хотелось на Землю. Но мозг продолжал искать решение. Нельзя попасть к специалистам? Отлично, попробуем обустроить все здесь.

— Доран, а если попробовать как с генетическим анализатором? Сделать аналоги земных приборов, а кровь я сама у себя возьму и проведу анализы. В конце концов, если вы мне принесете нужную литературу, я смогу выяснить, что не так. Если что-то не так.

— У меня другое предложение. — пробормотал Король. — Можно притащить одного из специалистов сюда. Аврора, у тебя есть кто-то на примете?

На примете кто-то, может, и был. Но вот тащить сюда я никого не собиралась, о чем прямо и заявила Дорану. В ответ он нахмурился, да так, что мне уже привычно захотелось расправить пальцем складку между бровями. После чего молча взял меня за руку и куда-то повел. Я лишь обернулась и помахала Уне рукой, чем явно ее удивила. Наверное, Королеве надо вести себя как-то иначе.

Оказалось, тащили меня в кабинет. Огромный кабинет в серебристо-фиолетовых оттенках и с темной мебелью. Одна стена здесь была прозрачной, но занавешенной бледно-серебристой густой тканью.

— Аврора, никогда не оспаривай мое мнение при подданных.

— Извини, но ты не объяснил обязанности Королевы. Ты даже мне не сказал, что я ею стала.

— Еще не стала, но станешь. Завтра утром. И еще, я серьезно насчет специалиста.

— Я тоже, Король, — выделила последнее слово, — помнится, ты сам говорил, что редкий человек здесь выживает.

— Ну пару дней продержится. За это время тебя можно обследовать?

Меня слегка передернуло от этой фейрийской циничности.

— Ты сейчас говоришь о живом существе. Неужели готов убить?

— Ради тебя? Да.

Наш разговор явно заходил не туда, куда я хотела. Ругаться с Дораном? Нет, только не снова!

— Слушай, я ведь и правда могу сама все сделать. В конце концов, я генетик.

— Тогда почему у вас генетики не становятся акушерами?

Логично, черт побери. Я открыла рот… подумала и закрыла. Потом проговорила:

— Не надо убивать ради меня.

— Дорогая, если понадобится — убью. Запомни, Аврора, я видел, как ты умирала. Не хочу пережить это в реальности. Понадобится — притащу сонм ваших врачей. Кто-нибудь да выживет.

— Я тебя возненавижу! — рявкнула в сердцах. Ведь и правда, может притащить. А как мне потом спать, зная, что из-за меня погибли люди?! Погибли ни за что.

Зато выживешь! — рявкнул Доран. Вокруг него тревожно заклубились Тени, а возле моих ног вдруг возникла Триша. Я аж подпрыгнула от неожиданности и выругалась, не сдержалась. Но все же не каждый час рядом, буквально из воздуха, возникает одичавшая гончая, похожая на оживший ночной кошмар.

Гончая чуть присела и уставилась на Дорана. Не зарычала, не попыталась наброситься, лишь смотрела огненными глазами.

— Она сама! — предупредила я торопливо. — Все вопросы к детям!

И ткнула пальцем себе в живот. Да, нехорошая, свалила все на детей. Но ведь Триша вроде как их защищает, а меня постольку, поскольку.

Доран перевел тяжелый взгляд с Триши на меня… уголки сжатых губ вдруг дрогнули. Это попытка улыбнуться? Серьезно? Вместо того, чтобы пытаться убить собачку?

— Аврора, почему ты ухитряешься сделать так, что на тебя практически невозможно сердиться?

— Талант со времен интерната. Помогает выживать.

— Тем не менее, давай спокойно обсудим, что нам делать дальше.

Я огляделась: неподалеку стояло кресло из темной, почти черной кожи, весьма грубой на первый взгляд. Большое и вроде комфортное. Села в него и едва не застонала от блаженства: кожа оказалась мягкой и необычайно теплой, словно кресло было с подогревом. Триша молча улеглась на пол, продолжая смотреть на Дорана. Тот же строго ей сказал:

— Один рык в мою сторону, и я тебя порву. На кусочки. Сам.

Триша ничего не ответила, но чуть склонила голову, словно сообщая, что да, поняла и приняла к сведению. Тогда Доран просто прошел к креслу, поднял меня и сел сам. Я же таким образом очутилась у него на коленях, в плену жесткого кольца из мужских рук.

— Итак, — низкий голос над ухом вызвал внутри сладкий отклик. Но нет, пока не стоит думать об интиме. Иначе переговоров не выйдет.

— Итак, — согласилась осторожно, — лично я против того, чтобы притаскивать людей сюда. И потом, Доран, вряд ли человек, который медленно и мучительно умирает, сможет нормально проводить исследования.

— Логично, — подумав, согласился Король, — но я хотел бы использовать все шансы. Нам надо продумать стратегию, Аврора.

— А разве можно изменить предсказание?

Я так хотела услышать «да»! Серьезно, ну не понравился мне вариант, где моя гибель неизбежна. Понимаю, все мы смертны, но у меня появился шанс прожить дольше обычного. И тут такое…

Аборт я даже не рассматривала. И не только потому, что хотела этих детей. Внутри сидело подозрение, что мне в любом случае сделать его не получится. Не только из-за запрета Дорана. Сами детки наверняка воспротивятся такому решению.

Значит, нам надо перепрыгнуть через предсказание и перекроить будущее по-своему. Нелегко, почти невозможно, но зато есть чем заняться в ближайшие пять месяцев.

Тень возникла внезапно. Я даже подумала, что если все будут появляться вот так, из ниоткуда, то Двор Теней может приобрести Королеву-заику. Нельзя же так пугать!

Доран общался с ними мысленно. Я посмотрела на его лицо и спросила:

— Что случилось?

Судя по его почерневшим глазам и впрямь что-то произошло.

— Тени на границе взволнованы.

— Чем?

— Пустошь. — кратко ответил Доран, встретил мой взгляд и пояснил более подробно. — Они говорят, что с Пустошью творится непонятное.

Ну да, отлично сказал. Я сразу все поняла.

— В смысле непонятное?

— Говорят, там хотят видеть, — тут Доран помолчал, явно выдерживая театральную паузу, — тебя.

Мне очень нравилось, когда меня хотели видеть. На Земле. Мужчины, к которым я питала симпатию. Но здесь, в Альвехейме, чье-то внимание привлекать категорически не хотелось.

Инстинкт самосохранения, по крайней мере, вопил об этом.

— Кто? — только и смогла спросить, в то время как сотни предположений проносились в голове. Принц? Да он же не самоубийца! Еще одичавшие гончие пришли на поклон? Так, это уже ближе.

Тень как-то неуверенно заизвивалась.

— Они со мной не разговаривают? — поинтересовалась у Дорана, тот кивнул:

— Они разговаривают со мной. А с тобой начнут, когда ты станешь Королевой.

— Но они же со мной общались.

— С тобой общался Хаос.

Я решила не влезать в дебри взаимоотношений с Тенями и повторила вопрос насчет того, кому понадобилась.

— Они говорят, — произнес Доран после небольшой паузы, — что тебя зовет Пустошь. Что вы там успели натворить?

В голосе его звучало скорее любопытство, а не злость. Может, не все там так плохо?

— Мы ничего не творили!

— Когда ничего не делают, Пустошь к ним не взывает.

Я развела руками, как бы показывая: слов у меня нет. Серьезно, я ничего там не делала.

— Мы туда пойдем?

— Мы не можем не пойти хотя бы потому, что прежде такого не было.

Еще лучше! Я вытерла вспотевшие ладони друг о друга. У меня закончились предположения и осталась лишь настороженность. Может, все же гончие, а Тень ошиблась?

На границу Руадха и Пустоши мы вышли через портал, рядом с Ареной. От нее у меня сразу мурашки по коже. Как вспомню Игры, бр-р-р.