— Как всегда о какой-нибудь мерзости и о выгоде для себя любимого? — я выгнула бровь. Он снова залился смехом. Не понимаю, над чем он смеётся, если это правда — правда всей его жизни.

— Стать богачкой без всяких там Греев, мерзость? — он отпил ещё бурбона, — Знаешь, Лили, ты меня не проведёшь. Я же знаю, что ты хочешь славы, денег, дорогие побрякушки и прочую херню. Ты — Лили Батлер, которая очень умело может играть. Не только на сцене, но и в любовь, — я почувствовала, что слёзы стали душить меня. Я нещадно тёрла ключицу, вжавшись спиной в стену, мне хотелось умереть уже оттого, что он говорит. Я хотела его ненавидеть, быть сильной, но что-то внутри ломало меня.

— Ты… ни капли не изменился. Ты совсем меня не знаешь…. никогда меня не знал. Ты хоть помнишь, какого числа у меня день рождения? — судорожно сглотнула я. Он сжал губы, так пьяно и мерзко. Сдерживаться становилось легче. Я убрала руку от раскрасневшейся кости в зоне декольте, и поправила чёлку, упавшую на глаза. Выдохнув, я продолжала, — Говори, что тебе нужно. Мне от тебя лишь то, чтобы ты никогда больше — ни под каким предлогом, ни под какими обстоятельствами — не появлялся в моей жизни. Я никогда ни о чём тебя не просила. Я прошу тебя только об этом. Ты и Шон причинили мне достаточно боли, равно как и моей матери. За все свои двадцать три года я не помню ни одного счастливого момента, который я бы прожила с тобой. Я всегда чувствовала мёртвую, непроглядную стену и отторжение, неудержимую неприязнь, которую ты вызывал во мне своими поступками. Я страдала за мать. Я страдала за себя. Я всё смогла выдержать, но теперь с меня довольно. Говори мне, чего хочешь. Я сделаю, что хочу я, то, что под силу мне, а не желанно тебе. Я не игрушка. В отличие от тебя, я умею любить. Меня можно любить. Ты никогда этого не позволял. Ты делал всё, чтобы тебя ненавидели. Ты практически добился от меня этого! — прорычала я.

— Ты станешь женой Шона, Лили, — маниакально спокойно произнёс он, — От твоего Дориана скоро останется только оболочка, да и некоторые сбережения в банке. Бредли вышел благодаря нам. И теперь он едет запускать в воздух офис. Как думаешь, много людей погибнут? Насколько мне известно, многие там любят задерживаться допоздна, — кровь во мне похолодела. Я чувствовала, что сейчас вот-вот потеряю сознание.

— Нет! — отчаянно закричала я, и, открыв дверь, подняв юбки настолько, насколько возможно, выбежала из гостиной.

Господи, только не это! Пожалуйста, только не это. Я понимала, что сейчас подавлюсь слезами, но не могла не держаться стойко. Мне навстречу бежала Айрин.

— Лили! — облегчённо вскрикнула она, крепко меня обняв. Переведя дух, я тут же отстранилась.

— Где Дориан?! — закричала я, — Где он?

— Лили, Лили, милая… Теодор, Дориан и Марсель поехали к офису вместе с операми, они хотят остановить взрыв, виной которому будет Бредли. Об этом Дориану сказал Шон…

— Эндрю сказал мне тоже самое! Нужно схватить Батлеров здесь же, нужно это всё остановить! Он сам мне сказал, что для того, чтобы я бросила Дориана и вышла замуж за своего брата, они хотят уничтожить компанию!

— О, Господи…

— Дело в наследстве моей бабушки Керстин Батлер, она не хотела, чтобы что-то досталось им… Господи, Айрин, простите меня, — крупные слёзы потекли по щекам, я уже была не в силах сдерживаться и как-то себя контролировать, — Простите, пожалуйста… Простите.

— Лили, деточка, не плачь… Эти твари поплатятся.

— Батлеры могут сбежать в любую минуту, их нужно остановить! — с надрывом закричала я.

Адам и Фиби, как из ниоткуда, возникли рядом с нами. Фиби дала мне стакан воды, а Адам быстро проговорил:

— Полиция, Микеле и наши сыновья с Фиби, вместе с Эдвардом Флинном уже успели сесть на хвост к Батлерам. Крис мне написал…

— Слава Богу, — судорожно вдохнула я.

— Адам, Фиби, — крепко сжимая мои ледяные ладони, сказала Айрин, — Вместе с девочками, Родригесами и Вэндамами — пожалуйста, не давайте гостям скучать. Пусть они ничего не заподозрят, я прошу вас, я надеюсь на вас… У Аны давление, нужно быть рядом с ней…

— Мама! — в коридор вбежала Софина, — Дориан, Теодор и Марсель забыли свои оружия, дедушка только что сказал, а бабушка… Она села за руль, в машину вместе с Кристианом, можно мне с ними?!

— Анастейша села за руль? — открыла я рот.

— Ты не представляешь, насколько здорово она с ним управляется, — поиграла бровями Фиби.

— Так, да, мы поедем. Лили, тебе необходимо пойти со мной, нужно взять и вынести как можно незаметнее оружие… Фиби, Адам, я на вас рассчитываю.

— Не беспокойся, Айрин, — Адам пожал её руку.

Я, Софина и Айрин последовали наверх. Там же нам встретилась Дэйзи. Она вышла из глубины коридора, крепко держа рядом с собой пистолет.

— Дэйзи? — тихо прошептала Айрин. — Где ты его нашла?

— Папа мне рассказывал. Я поеду с вами.

— Думаю, что нам всё-таки нужно переодеться, — сглотнула я, — В своих платьях мы попросту… не поместимся и привлечём много лишнего внимания у гостей.

Айрин кивнула, безмолвно соглашаясь со мной.

— Дэйзи, дай пистолет Лили и переоденься, — кивнула Айрин.

Девушка послушно вручила мне в руку пистолет, после чего помчалась в гостевую комнату. Софина отвела меня в кабинет Кристиана, где лежало забытое ружьё. Туда Айрин принесла нам спортивную одежду. Мне каким-то чудом хватило пары минут. Охотничье ружьё, два пистолета, и третий — тот, что дала Дэйзи. Всё это мы в два счёта убрали в рыбацкий мешок Кристиана Грея. То, как слаженно мы с Софиной всё делали вместе, поразило нас обоих, но восхищаться общими успехами времени особо не было. Да и дух к этому как-то был не очень расположен. Дэйзи не прибежала к нам в комнату, и мы подумали, что она уже в авто.

Спустившись вниз, мы сели в автомобиль — малютки Дэйз не было и следа. Айрин просила подождать ещё несколько минут.

— Куда вы её с собой тащите? Ей ещё и семнадцати нет. Ясно, что девочка испугалась. Едем, — отрывисто произнёс Кристиан и кивнул Анастейше. Ана повернулась к невестке.

— Айрин, едем? — она вздрогнула.

— Езжайте без меня. Я волнуюсь за неё. Лили, Софи, следите за бабушкой с дедушкой…

— Конечно, мам, — часто закивала Софи. Айрин побежала в сторону дома, а Анастейша Грей дала по газам.

Скорость заставила меня вжаться в сидение, а глаза плотно зажмурить. У меня было ощущение дежавю. Я не удержалась, чтобы не произнести:

— Понятно, в кого Дориан так любит скорость, — Анастейша широко улыбнулась мне через зеркало.

Моё дыхание участилось, а Софи взвизгнула, когда мы с скребущим и шипящим звуком завернули на крутом повороте. Кристиан восклицал, насколько «его малышка хороша» и лишь это порой отвлекало меня от страшных мыслей. От того, что может случиться с Дорианом, пока я вдали от него. От того, что я сейчас не рядом с ним, а он может вот-вот оказаться лицом к лицу с Бредли.

Мой разум подкидывал самые безжалостные картинки происходящего. Я плотнее вжала голову в плечи, меня трясло от холода, лихорадочного состояния и даже тепло толстовки не могло меня согреть в летней ночи. «Мне страшно. Мне очень страшно», — это всё, что я думала.

Анастейша Грей мощно орудовала рулём — это я теперь знала, безусловно. Ведь как только я подумала, что сейчас немедленно сойду с ума от бессилия и переживаний, машина с визгом остановилась, я увидела оцепленное здание без всякого намёка на разрушение, людей, которые спешно покидали его. На первый взгляд всё хорошо. Но почему, почему Дориана никто, никто не может успокоить?.. Кристиан огорошил нас новостью: