В этот момент его кровь попала на мои раны. Мир замер. Звуки исчезли. Такие ощущения помню по неприятному моменту попадания в картину, меня снова начало накручивать спиралью вокруг бездонных искаженных болью желтых зрачков. Тем не менее старикашка начал смеяться, и я, назло ему, попробовал зафиксироваться, цепляясь ногами за ускользающую землю. Вроде получилось, во вращение втягивать перестало. Но теперь начал деформироваться окружающий мир. Замолчавший колдун стал наматываться вокруг своих желтых глаз. Готический собор, до которого я так и не успел добежать, отправился по большой дуге в общий размываемый образ. Попытался посмотреть, как там поживает мой чешуйчатый друг, но тело больше не слушалось, я снова превратился в пассивного зрителя кляксы. Только в этот раз тело не потеряло чувствительности, все порезы от глиняных черепков продолжали чувствоваться и кровоточить. А потом уже почти забытые пулевые ранения взорвались невыносимой болью, и сознание милосердно провалилось в темноту. Опять.

***

Новый мир. Олег Ладьев, Лойская провинция

В себя приходить не хотелось. Попробовал пару раз, - не понравилось. Где-то на периферии вяло крутилась мысль, что надо взять себя в руки, открыть глаза и разобраться с окружающим миром. Но было влом. Нисколько не сомневался, что это не сон, что на самом деле облажался с подготовкой сделки. Как же умудрился пропустить этот банальный любовный треугольник! Хотелось завыть, свернуться калачиком на мягком травяном покрывале и сдохнуть.

Про траву, кстати, - это странная мысль. Про траву прорвалось из реального мира, с той стороны прикрытых век. Определенно, там меня дожидались едкий запах разнотравья, щекотный жук на щеке, насекомоподобное стрекотание и размеренный перестук. Причем, перестук становился громче и торопливее. Про сдохнуть придется немного отложить, никогда не мог смириться с тем, что в мире что-то происходит без моего контроля и присмотра. Распахнуть глаза получилось не с первой попытки. А когда все-таки открыл их, то чуть снова не закрыл от удивления.

Действительно, степное разнотравье. Все оттенки зеленого сливаются в непрерывное колышущееся полотно, перетекающее на горизонте в ультрасинее небо без единого облачка. Насыщенные цвета окружающего мира немного резали глаз, но, в принципе, радовали. И вот, на фоне этой красоты, полуохватывая дугой, ко мне приближалась пятерка всадников. Кожаные доспехи, классические и вроде самые настоящие лошади, настороженный взгляд слава богу не желтых, обычного цвета глаз. Особо агрессивными всадники не выглядели, но так сосредоточенно подъезжали явно не для того, чтобы поинтересоваться моим самочувствием и режимом работы ближайшей библиотеки.

Кстати, о самочувствии. Только теперь понял, что все тело неприятно зудит, а правое предплечье еще и жжется как от крапивы. Переведя себя в сидячее положение избавился от фиолетового щекотного жука, гораздо лучше увидел подкрадывающихся, по-другому и не скажешь, конников и наконец, получил возможность осмотреть свою по-прежнему обнаженную тушку.

Всадники отреагировали на телодвижения бурно, со свистящим улюлюканьем рассыпались шире и похватали короткие копья. Вот тут стало понятно, что лошади - это не совсем лошади. Хватаясь за оружие, кавалеристы выпускали из рук длинные уши бедных животных. И лошади превращались то ли в двухметровых гривастых зайчиков, то ли в длинноухих высоченных осликов.

Против воли улыбнулся и примиряюще поднял руки. И увидел это. На моем правом предплечье красовалось что-то похожее на тату. Только жжется посильнее, и выглядит больше похожим на родимое пятно, а не татуировку. С рисунка скалился в беззвучном крике по-прежнему прикрученный к столбу некромант, повышенный в последнюю встречу до колдуна. Присмотрелся и заметил на лысине вредного старикашки четко прорисованные шрамы. По спине пробежал неприятный холодок. Хорошо хоть рептилоида на изображенном кострище не наблюдалось.

Других увечий, кроме вот такого необычного, не обнаружилось. И порезы черепками, и даже пулевые отметины выглядели неаккуратными, неэстетичными, но все-таки безопасными шрамами. Только чесались жутко.

Наконец-то перестал самолюбоваться и увидел, что всадники, внимательно контролируя каждое мое движение, подобрались на своих длинноухих коняшках уже практически вплотную. Гортанный встревоженный крик крайнего справа кавалериста, немного удивленный гвалт остальных. Ленивое вальяжное движение копьем, и успел заметить, как в голову по широкой дуге прилетел тупой конец древка.

***

Патруль. Санс Седой, Лойская провинция

Санс в очередной раз недовольно пожевал губами и покосился вправо. Ясен пень, чуда не произошло, конь Алька все так же, припадая от тяжести на задние ноги, тащил на себе тройной груз. Самого Алька и этого странного подростка, забери его темная Ушх. Ну или подери Краст, раз уж именно его знак он носит. Санс еще раз неодобрительно покосился на Рисованный знак сумасшедшего бога и привычно поцеловал нанесенный пару лет назад на предплечье иероглиф собственного Настоящего знака Элента. Подобранный парнишка оказался не только до безобразия пухлым и полоротым (это же надо, бродить голышом по степи и с туповатой улыбкой реагировать на атаку имперских рейнджеров), но еще и бесовски тяжелым, будто бурдюк, камнями набитый. На свою гнедую Санс даже и не рискнул бы эту тяжесть взваливать.

У Длинного Алька мерин был покрепче, но и того заметно вело под этой тяжестью. Санс бросил еще один хмурый взгляд на несчастное животное. Если бы не повозка, ожидающая в часе конного хода, то плюнул бы на все и своим сержантским словом пустил бы это ушхово отродье в расход. А так придется остаток пути следить и за этим странным подростком, и за Жильгом, и за Альком.

Эх, не успел он еще всю дурь выбить из этого второго курса рекрутов. А надо бы обломать зубы обоим. И этому деревенскому увальню Жильгу - любителю помучить кошек и поглумиться над младшими детишками. К выпуску из Академии он (Санс не побоялся бы поставить на это голову до последнего седого волоска) конечно выбьет из того всю дурь и направит гнилую силу в правильное русло, благо не впервой. Но пока что держать Жильга рядом со связанным пленником было не хорошо, лишнее это.

Да еще и за Альком теперь придется присматривать. Тот наоборот, баллад менестрельских наслушался. Эту дурь как бы не дольше Жильговой выбивать придется, пока нормального рейнджера вырастишь. Альк, ясен пень, начнет заступаться за беззащитного подростка, не посмотрит, что тот крастовым знаком сверкает. Только еще свары среди своих не хватало, за несколько часов до возвращения с патруля. Тьфу!

Санс еще раз покосился на Алька, тот явно скорее сам с коня слезет, чем сбросит связанного бессознательного пузанчика. Даром, что все равно того на праздник Ловца сдавать придется. А с крастовой отметкой ему, несмотря на молодость, одна дорога - на столб.

Все одно, придется тащить до повозки, а потом выстраивать отряд так, чтобы Альк с Жильгом поменьше пересекались. Тьфу, скорее бы уже закончить этот патруль.

***

Телега. Олег Ладьев, Лойская провинция

В этот раз всерьез подумывал не приходить в себя. Все равно только открою глаза, и опять чем-нибудь по темечку прилетит, это видно мой персональный ад такой. При жизни моя гордыня по поводу аналитических и физиогномических способностей не осталась без внимания и теперь, после смерти, персональный ад заключался в постоянной потере сознания.

Но лежать, уныло покачиваясь и полагаясь только на слух, быстро надоело, и все-таки попробовал размежить веки. Получилось плохо, залеплены чем-то засохшим и липким. С учетом разбитой головы нетрудно догадаться чем именно. Инстинктивная попытка протереть глаза принесла еще одно открытие, руки не слушаются, связаны за спиной. Зато смог сориентироваться в пространстве, лежу на боку, на чем-то твердом. И, судя по ритмично покачивающейся картинке, меня куда-то везут. Ну что же, не самый плохой вариант, значит я кому-то нужен!