Баратеон слышал пересуды придворных, уверенных, будто Арья и Эйгон были возрождёнными Рейгаром и Лианной, с той лишь разницей, что их ждала долгая, счастливая жизнь. Придворные певцы больше не пели песни о Лианне Старк, о её похищении и запретной трагической любви. Учитывая, что Эйгон был как две капли воды похож на своего отца, а Арья унаследовала внешность Лианны, это было неутешительно.

Джендри собирался приказать принести ему ещё вина, поймав себя на мысли, что скоро превратится в Роберта Баратеона, он усмехнулся: судьба жестока.

— Пришло время провожать новобрачных в постель, — завопили пьяные лорды.

Предложение было встречено восторженными криками и воем. Отпуская похабные шутки, придворные зашевелились, окружая жениха и невесту.

— Вы не собираетесь участвовать в провожании? — спросила женщина, попытавшаяся обольстить его. «Упрямая», — подумал Джендри. — Я всегда хотела убедиться, настолько ли хорош принц Эйгон, как говорят.

Она хихикнула и ушла, а Баратеон нахмурился.

Один из старых лордов подтолкнул его, загадочно нашептав:

— Ты всё ещё хочешь эту девицу Старк, да?

Джендри сознательно скривился, прошипел что-то и залпом выпил чашу с вином. Мужчина посмотрел на него в притворном сочувствии.

— Ах, не волнуйся, люди здесь хранят секреты и похуже. Но послушай моего совета, теперь, когда она стала женой принца, скрывай это получше, — старый лорд усмехнулся. Джендри нахмурился, чувствуя, как прильнула кровь к шее.

Арью окружили опьянённые мужчины, разрывающие её платье и вопящие непристойности, норовя пощупать её. Они уже успели стащить с неё шелка и теперь жадно стаскивали и нижнее платье. И в этот момент среди толпы серые очи Арьи впились в голубые глаза Джендри. В них он видел, как отчаянно она борется с желанием наброситься и разорвать их всех.

Что-то опрокинулось внутри него, и Джендри поднялся, расталкивая мужчин, подбираясь к ней. Мужи кричали, когда он взял её на руки и унёс из зала. А Баратеон пытался не обращать внимания на обнажённую кожу Арьи. Такую гладкую и бледную. А её руки, скрещенные на груди, прикрывая её, оставляли простор для его воображения. Джендри стиснул зубы, сильнее прижимая девушку к себе. Ею будет обладать Эйгон, а не он.

Они не проронили ни слова, пока Джендри не занёс её в покои принца. Арья повернулась к нему, пробормотав «спасибо», не глядя в его глаза. А Эйгон кинул на него резкий взгляд, повернув голову, наливая себе вина.

Джендри скрипнул зубами и пробормотал:

— Удачи, милорд, миледи.

И ушёл, а пьяные придворные всё ещё щебетали снаружи.

***

Со свадьбы прошло несколько дней. И этот день был утомителен, Джендри провёл его на заседании совета, выслушивая речи, связанные с распределением королевского флота на море. А ещё ему напомнили о том, что Штормовому Переделу необходим наследник и у него есть обязанности лорда. Джендри скользнул взглядом в горячую ванну, не замечая, как она вошла в его покои. Пожалуй, ванна была единственной привилегией лорда, которая нравилась ему. Баратеон стянул рубашку через голову, прочищая горло. Джендри вытащил свой меч из ножен, прочищая их, поднял голову и заметил посмеивающуюся над ним Арью, усевшуюся в его кресло у окна.

Баратеон выругался. Он начал избегать девушку после того, как она стала женой Эйгону, лишь наблюдал за ней издали во время её прогулок по Красному Замку. Во второй половине дня Арья встречалась с посланником из Браавосийского Железного Банка, по виду уже обведённого вокруг её пальца. В платье из синего шёлка и с Лорасом Тиреллом, облачённым в броню королевской гвардии, девушка хорошо вписывалась в общество. Но теперь на ней не было платья, лишь бриджи, свободная туника и пояс, да и Лораса поблизости видно не было.

Джендри смотрел в её лицо, разглядывая высокие скулы, прямой нос, серые глаза, коричневые локоны; Арья выросла и изменилась. Баратеон искал в ней отпечатки той девочки, которую знал когда-то. Вдруг поражённый желанием увидеть её темные локоны раскиданными по его подушке Джендри сплюнул:

— Разве ты не должна быть с принцем? И, пекло, как ты сюда попала?

Арья пожала плечами, равнодушная к его агрессии:

— Я влезла в окно.

— Хм.

Приподняв бровь, она заявила:

— Ты меня избегаешь.

Баратеон отвернулся от девушки, отбросив меч в сторону, делая вид, что ищет что-то. Во время войны, которая воздвигла Дейнерис Таргариен на трон, он полюбил дух их товарищества, сражения, шутки и перепалки. До тех пор, пока не осознал, что хочет поцеловать её. Было сокрыто и ещё что-то, хотя… Арья стала отдалённой. Джендри испугался своих желаний тогда, и она ускользнула из его рук.

— Ты замужем за принцем-драконом.

В его голове это прозвучало логично. Арья не стала бы женой Эйгону и тем более не стала бы делить с ним ложе, если бы ничего к нему не чувствовала.

Осознание осветило его лицо, Джендри повернулся, чтобы взглянуть на неё. Арья вскочила на ноги, всплеснув руками в воздухе.

— Боги, ты такой глупый.

Джендри не мог не улыбнуться. Он наблюдал, как девушка ходит взад-вперёд, переполненная дикой энергией.

— Север должен был стать независимым. Мы никогда по-настоящему не принадлежали Семи Королевствам, — Арья остановилась перед ним, опустив глаза. Даже в возрасте двадцати лет она по-прежнему стеснялась смотреть на него. — Если мы созовём знамёна, Дейнерис отнимет независимость у Севера. Сейчас царствуют кровь и огонь.

Она горько рассмеялась. И когда воцарилось молчание, Джендри стало неловко.

— Поэтому мне необходимо было выйти за Эйгона.

Снова тишина. Смысл слова «необходимо» был ясен, в принятии этого решения не было места любви. Это был политический ход, но тем не менее Эйгон бегал за ней, как влюблённый щенок. А Арья вышла за него замуж, пообещав, что независимое королевство Севера всегда будет союзником Железного Трона.

— Моё место должна была занять Санса. Она мечтала стать королевой. Она справилась бы лучше меня, она красноречива, грациозна, к тому же у неё разум политика, — Арья кусала губы. — Но она уже замужем за Хардингом.

Джендри был поражён. Впервые за долгое время Арья по-настоящему откровенна с ним. Это был её выбор. Она поставила нужды Севера выше собственного счастья. Но Джендри всё ещё не знал, что она чувствует. Он не позволял себе надеяться. Баратеон возненавидел себя за то, как по-детски прозвучал его голос:

— Ты не любишь принца?

Арья взглянула на него пустыми глазами. И Джендри задался вопросом: как, черт возьми, ей это удаётся. После красноречивой паузы Баратеон пристально посмотрел на девушку.

— Я забочусь о нём, — ответила она медленно, как будто слова были чужды ей. Пристально разглядывая её лицо, Джендри замечал трещины в её маске. Арье всегда было сложно говорить о своих чувствах.

— Правильно, — он отошёл, сел на свою кровать, немного удручённо разглядывая свои руки. Джендри так и остался глупым бастардом.

— Джендри.

Он поднял голову, замечая, что Арья присела на колени перед ним, заглядывая в его лицо. Медленно-медленно улыбка расползалась по её лицу, как солнечный свет после долгой зимы.

— Ты такой глупый бык! Неужели ты не видишь? Эйгон никогда не станет моим принцем, но ты навсегда останешься моим глупым быком-кузнецом!

Она больно ударила его по руке.

— Ох, я сказала это! Не могу поверить, что ты заставил меня признаться в этом!

Она собиралась подняться. Но Джендри усмехнулся, потянувшись, чтобы поцеловать её губы. Может быть, она и похожа на свою тётку, но только внешне.

========== Она заслуживала большего, чем тьма ==========

Комментарий к Она заслуживала большего, чем тьма

Автор: linndechir.

Пэйринги: Роберт Баратеон/Лианна Старк.

Роберт не мог припомнить, когда впервые увидел Лианну Старк. Он знал, что это было в Орлином Гнезде, за несколько недель до турнира в Харренхолле, куда она прибыла с братьями. Баратеон смутно помнил, как ему было любопытно, что она из себя представляет, но он не волновался. За несколько месяцев до этого Джон Аррен предложил Роберту жениться на девице и даже обменялся воронами с Рикардом Старком. Роберт не возражал против перспективы жениться на сестрице Неда, но в то же время сам брак казался ему куда менее захватывающим. Конечно, Лианна была красива, но в мире полно красивых девушек. И Баратеону казалось неразумным тратить последние месяцы своей свободы на девицу, с которой он собирался провести остаток жизни.