– Приходи, – сказала Пра, услышав мой убитый голос. – И не говори, что поздно, это фигня.

По-моему, ей самой было не очень весело.

А я только того и ожидала. Пра жила через два квартала, не так уж далеко. Я вновь накинула куртку и выскочила за дверь. Не люблю март. Какое-то порубежное время: еще не весна, но уже не зима, то пригреет солнышко, то с неба сыплется ледяная крошка, вот как сейчас. Холодный ветер пробирает до костей, что ни надевай. Голые деревья с повисшими на ветках каплями выглядели ужасно тоскливо. А вот местами обледеневший асфальт был красивым: посверкивал под луной, будто в него вкраплены полудрагоценные камни. Нагнув голову, я зашагала к Пра. Она жила в угловой однушке на девятом этаже нового дома. Удивительно, это жилье очень шло ей, если можно так выразиться. Да, именно в том смысле, в каком шли высокие шнурованные «Предаторы» или «Ньюроки» и эти ее невероятные платья, которые Пра зачастую шила сама, и здорово шила. Изка говорила, Пра по образованию модельер-конструктор. Сейчас она работала барменом в Москве, сутки через трое. И тусовалась в основном в Москве, вместе с Андреем. Ей я тоже завидовала. Неужели мне только это и осталось в этой жизни – завидовать другим, потому что у меня самой ничего интересного не происходит? Учеба и дом, а теперь еще и родители далеко. Может, найти какое-нибудь хобби? Или найти работу? А что, все студенты подрабатывают, да и деньги не помешают, куплю ролики, например. Мое живое воображение тут же нарисовало картинку: вот я, в коротких шортиках и облегающем топике, волосы свободно полощутся по ветру, еду по проспекту, а навстречу – Он. Ха, кадр из рекламного ролика, чушь какая. Чтобы надеть короткие шортики с облегающим топом и не пугать прохожих своим видом, мне надо похудеть килограмм на десять. Нет, я не то чтобы толстуха, я скорее из тех, кого называют крепко сложенными, иногда атлетичными. Это потому, что у меня широкая кость, плечи и таз. Я двигаюсь: играю в баскетбол, много хожу пешком. Но шестьдесят шесть кило при росте сто шестьдесят пять – это много, худенькой модельной красоткой мне никогда не стать. А вот Изке повезло с фигурой, да и с ростом тоже: подруга выше меня на полголовы. Пра тоже высокая и стройная, даже худощавая. Да почти все девчонки такие. Кроме меня. Ненавижу себя жалеть. Надо в самом деле найти работу, чтобы лишнего времени не было.

Пра открыла сразу, видимо, услышала, как подъехал лифт, я вошла, укоряя себя за то, что не догадалась принести хотя бы вафельный тортик, чаю бы попили.

– Замерзла? – спросила Пра.

– Так, – неопределенно пожала плечами я.

– Хочешь выпить?

– Чего? – я опешила.

– У меня есть мартини, красное вино. Могу предложить еще ром с колой. Или с яблочным соком.

Забавно, я никогда не пила в гостях у своих подруг. То есть, я вообще пила только на семейных праздниках вроде Нового года (пара бокалов шампанского) и дней рождения (бокал белого полусладкого). Но мне вдруг захотелось рома с колой.

– Оставайся ночевать, – сказала Пра неожиданно, словно подслушав мои мысли. -Мне как-то грустно сегодня.

А я всегда все держу в себе. Мне тоже бывает грустно, да что уж там, мне почти всегда грустно, и я не могу быть одна. Совсем не могу. Только я ни с кем это не обсуждала, даже с мамой. Она скажет: не надо носить ботинки и штаны, одевайся женственней. Блин, как будто юбочками-кофточками-заколочками можно решить все проблемы. Хотя…Изка же сумела измениться, сменив имидж. Ладно, я спрошу у Пра. Вот только выпью для храбрости.

Ром с колой, поданный мне в тяжелом стакане со льдом оказался очень вкусным. Я вытащила соломинку и решительно отхлебнула, разом почувствовав себя в американском баре из восьмидесятых. Не знаю, почему так. Или дело в больших портретах, глядящих на меня с противоположной стены? Белозубо хохочет Мерилин Монро, на ее щеках тень от ресниц, искоса и серьезно смотрит незнакомая красавица с удивительно нежной – это видно даже на не цветной фотографии – кожей. Гладко зачесанные волосы, уголки губ чуть приподняты, только мне кажется, что улыбаться она не хочет.

– Это кто? – спрашиваю.

– Бланш Дюбуа. В смысле, Вивьен Ли, кадр из фильма «Трамвай «Желание».

– Ничего себе, никогда бы не подумала.

Пра кивнула.

– Да, она здесь не очень похожа на Скарлетт, больше на Анну Каренину. Смотрела?

Я не смотрела. Я даже не знала, что Вивьен Ли сыграла Анну Каренину. Мне не нравится само произведение, я и русский фильм не досмотрела до конца.

– Тебе они нравятся? Вивьен и Мерилин?

– В целом, да. Они были не такими, какими казались…сложно объяснить.

Я с интересом разглядывала свой опустевший стакан. Когда я успела все выпить? Пра открыла шкаф, вынула бутылку темного рома, налила еще, добавила колы.

– За здоровье? – робко спросила я. Понятия не имею, что надо говорить в таких случаях.

– На «Титанике» все были здоровы, – прищурилась Пра. – И деньги у них были, все было. Только вот не хватило удачи. Давай за удачу! Она всегда нужна.

– Давай!

Ром придал мне храбрости.

– Пра, я давно хотела тебя спросить…

– Ну? – она внимательно взглянула на меня.

– Как у Изки получилось так измениться за одно лето? Ладно, имидж, я понимаю. Но поведение, манера держать себя, все такое. Это ты так сделала?

– Шутишь? – Пра засмеялась, но, как мне показалось, немножко нервно. – Это она сама. Нет, я тоже поучаствовала, но, в общем, так сложилось. Понимаешь, я просто показала Изольде, какой она может быть, ну, переодела, да. Я рассказала своей компании, какая она. Точнее, какой ее следует воспринимать. Я сказала что-то вроде: «Офигенная девчонка, за ней парни толпами бегают, такая интересная, все знает, все умеет». Так к ней и отнеслись. А она поверила, что и в самом деле такая: интересная, нестандартная, красивая, привлекательная. Опять же, как я понимаю, в школе Изольду звали Леной. Заново привыкнув к собственному необычному имени, Изольда будто сказала всем: «Ленки-зануды-серой мышки» больше не будет, встречайте Изольду, Принцессу-Изо-Льда».

– Ты тоже знаешь?

– Да кто не знает? – Пра пожала плечами. – У нас ее так и зовут: Ледяная Принцесса. Или просто Принцесса. Со многими встречается, никого не любит.

– А я даже не встречаюсь ни с кем, – неожиданно выдала я. Блин, это я уже напилась или что?

– Почему? – спросила Пра. Она не стала удивленно вскидывать брови и говорить «Ах, бедняжка».

– Не знаю, Пра. Не складывается. Может, я проклята? Типа, венец безбрачия?

Точно напилась, такую чушь несу. Вот и второй стакан пуст.

– Глупости, – отрезала Пра. – Скажешь тоже. Может, просто время еще не пришло? А потом…ты слишком серьезная, Мари.

Да, Пра зовет меня Мари, как Сан Саныч наш. Я не стала спрашивать, почему. Мне приятно. Мне вообще нравится Пра. Хочется узнать о ней побольше.

– Изольда, та полегче, позвончее, – принялась объяснять моя собеседница. Сразу видно, много читает, а не в Инете торчит. Из моей группы никто бы не сказал «позвончее» о человеке. – Много улыбается, шутит, кокетничает. И так у нее органично это выходит. Наверное, врожденное, Маш. И в то же время Изка – не пустышка, она глубокая, умная, развитая, понимаешь? Это сочетание не оставляет равнодушным. У нас же как думают: если умная, то либо стерва, либо «синий чулок», если красивая – то набитая дура. А Изольда еще и неформалка, причем со своим стилем, где-то готичная, где-то роковая, где-то «лолита». А ты потяжелее, Мари. Как БТР.

Ничего себе! БТРом меня еще никто не называл.

– Что, прям все пять тонн? – язвительно говорю я.

– Не обижайся, – Пра поднимает бровь, – ты спросила, я ответила.

Да что ты, какие обиды. Ну и пусть БТР, зато по любой трассе проеду. Да и вообще глупости это все.

– У меня тоже плохо, – неожиданно говорит Пра. – С Андреем.

– А что с ним?

– Не могу понять, он как-то отдаляется. Меньше внимания мне уделяет, как-то так. А может, просто нервничает, ему по весне в армию.