— Тебе же я запретил, — Андри забрал свою руку, — а с Азом у нас давняя история, — подмигнул Самандриэль Азазелю. Демон в ответ послал воздушный поцелуй, стараясь сильно не улыбаться, наблюдая за ними.

— Так это только я не допущен к твоему телу? — хмыкнул Бальт, залпом выпивая все предложенное.

— К нему не допущены очень многие, — произнёс Андри, проводя ладонью по шее, груди и животу.

Последним глотком Бальт чуть не подавился. Чертов парень вообще обнаглел.

— А как мне получить право доступа? — спросил Бальт, ступая ближе, не в состоянии бороться с силой притяжения. — Я бы хотел иметь права эксклюзивные, но это, — он коснулся кончиками пальцев плеча Андри, повел вниз по груди, — наверное нереально.

— Я пойду спать, — произнес Андри, — я устал с дороги. Во сколько мы завтра в офис?

— В полдевятого я тебя разбужу, в девять введу в курс дела, в десять совещание, — Бальт при напоминании о работе, посерьезнел, и даже улыбка пропала с лица. Он убрал руку. — Сладких снов, Самандриэль.

***

Своим обнаженным телом Самандриэль мог наслаждаться часами, бесконечно долго рассматривая себя в зеркале. Он любил себя, превозносил, ставил на место божества. Считал, что ему должны все поклоняться. Вот и сейчас он смотрел в зеркало, проводя тонкими пальцами по своей коже. Мягко касался шеи, груди, живота, бедер, пробегался пальцами по члену. Он любил ласкать себя, любил принадлежать самому себе. Не отрываясь от ласк, Самандриэль переместился на кровать. Шелковые простыни приятно ласкали кожу. Новак прикрыл глаза, сильнее двигая пальцами по члену, а пальцы второй руки, которые были в смазке, ввел внутрь, чтобы увеличить удовольствия. Движения были мягкими, плавными, он не пытался ускориться. Наслаждаясь самим собой. Стоны начали срываться с его губ.

Бальтазар, у которого были уже все ключи от дома, без шума смазал замок в комнату Андри и тихо открыл его, проник внутрь и притаился у двери, незаметный в приятном полумраке, во все глаза наблюдая за парнем. Ему немного рассказывал Аз, но то, что он видел, перечеркивало любые рассказы. Андри и впрямь любил себя. Причем во всех смыслах этого слова. И это невероятно возбуждало.

— Самандриэль, — возбужденно прошептал он, не выдержав, когда стал слышать еще и стоны, — божественное зрелище. Я кажется могу кончить, лишь наблюдая. Но черт возьми, — он уже был рядом с кроватью, — позволь мне коснуться, и я окажусь в раю. В раю имени тебя, — его пальцы мягко проскользили по колену и внутренней части бедра, и он даже выдал стон, наслаждаясь лишь этим прикосновением.

— Андри, — простонал Самандриэль свое имя, даже не обращая внимания на Бальтазара.

Его движения стали интенсивнее. Он ласкал себя, пальцами проникая глубже и стонал, не переставая. Бальт запустил одну руку себе в штаны, обхватывая свой член, вторую передвинул еще ближе и медленно накрыл пальцы Андри своими.

— Андри, — простонал и он, добавляя свой палец к пальцам парня внутри. — Хочу тебя.

Самандриэль открыл затуманенные желанием глаза, услышав свое имя в устах Бальтазара. Выгнулся всем телом, ощущая, как палец Бальтазара внутри задает иной темп.

— Раздевайся, — произнес он, убирая свои руки от себя, — мне нравится, как ты стонешь мое имя.

Роман разделся за считанные секунды, срывая любимую рубашку, отрывая все пуговицы на ней, отшвыривая штаны и нижнее белье. Тут же оказался так близко к Андри, притираясь всем телом, что и просвета не было.

— Готов стонать его всю ночь, — прошептал он и тут же накрыл своими губами губы Андри, вкладывая все свое неудовлетровение, ожидание, все обломы, которые успел получить от него. Целовал страстно, бурно, жадно, но в тоже время еще и с благоговением. Он оценил, что ему позволили, и хотел показать, что достоин этого. Руки скользили по всему телу, тоже жадно, исследуя каждый изгиб.

— Не тормози. Я на грани, — произнес парень, накрывая руку Бальтазара и ведя ей по всему своему телу, — или я сам.

Бальт промолчал, послушно обхватывая бедра и входя истекающим членом в уже словно для него подготовленного Андри. И медленно повел языком по шее, прихватил кожу возле ключицы. При этом движения его были четкими, мощными и сильными. Диссонанс. Обвел языком сосок, сжимая сильнее пальцы на бедрах, притягивая навстречу, в такт своим движениям Андри, и стонал, сквозь зубы и тяжелое дыхание, как заклинание, как мантру только одно слово: «Андри». Впрочем прикрывший от наслаждения глаза Самандриэль, стонал с ним в унисон тоже самое, скользя руками по спине Бальтазара. Бальт, что самое странное, мог продолжать достаточно долго, удерживая себя от перехода за грань. Но сейчас почему-то надолго его не хватило, и он в очередной толчок простонал «О бог мой, Андри», — и бурно кончил, прикусывая кожу шеи парня. И Андри кончил одновременно с ним, правда, одна мысль у Бальта закралась чуть позднее, когда пришел в себя. Не послужили ли толчком к оргазму парня больше его слова, чем действия. Но это его не волновало. Он крепче прижал к себе Андри. Медленно прошел пальцами по его груди.

— Повторим, Самандриэль? — улыбнулся он.

— Курить хочу, — заявил Новак.

— Твой личный джин исполняет, — усмехнулся Бальт, подскакивая и доставая из пачки на столике сигарету. Чиркая зажигалкой и прикуривая ее. Потом вернулся в постель и вставил в губы Андри сигарету. — Чего еще изволишь? — улыбнулся он, принимаясь играть с соском парня пальцами.

— В душ и спать. Я не привык вставать рано, — сбросил он руку Бальта.

— Недотрога, — усмехнулся Бальтазар, откидываясь на постели. — Я могу пересмотреть часы утреннего твоего подъема, раз так все тяжело, — зевнул он, подтягивая ближе к себе одеяло.

— Эй, ты спать здесь не будешь. Тем более ты грязный, — сморщился парень, вставая с постели, — когда я вернусь из душа, чтобы тебя не было.

Самандриэль шел в душ так, словно идет по подиуму. Каждое движение было выверено, он нес себя, наслаждаясь своим телом, грацией, самим собой.

Бальт следил за ним злым взглядом. Может и досталось от отца ему уравновешенность и терпение, но и Ричарда можно было вывести из себя. У Азазеля и матери это периодически получалось. А что говорить уже про Бальтазара, которого раз за разом динамит этот смазливый пацан. С тощей задницей. С упругой соблазнительной задницей.

Подскочил единым плавным движением. Бесшумно, как готовый к нападению хищник преодолел метры до почти дошедшего до двери ванной комнаты парня и тут же распластал его спиной к себе по стене рядом с дверью, прижимая всем телом.

— Это я грязный? — прошипел он, захватывая волосы Андри в кулак, наклоняя голову на бок и заставляя обнажить шею, — посмотрим каким ты будешь, когда я закончу с тобой, — и оставил ярко-красный засос на видном месте шеи. Вторая рука жадно, нагло и грубо ласкала и трогала все, чего Бальт желал. Грудь Андри, соски, его живот и наконец член, проводя пальцами грубовато и настойчиво по всему стволу. Член Романа, уже эрегированный, упирался Андри в ягодицы, и он двигал бедрами, чтоб проезжаться по ним.

— Это все на что ты способен, — усмехнулся Самандриэль, — даже старикашка-сенатор, что трахал меня на прошлой неделе, и то более способный.

Бальтазар решил действовать, а не болтать. Повернул его к себе лицом, обхватывая за бедра, усадил на себя, тут же направил член и вошел в него, сперва руками усаживая парня на член поглубже. Прижал его к стенке спиной и оба тонких запястья обхватил пальцами одной руки.

— Попробую затмить сенатора своим обаянием, — улыбнулся он, сжимая ягодицу и принимаясь двигать бедрами и тазом. Андри был зажат между стеной и его грудью, почти неподвижно, а Бальт двигал нижней частью тела, глубоко входя и вытаскивая, и вновь вбиваясь в восхитительное тело. Отпустил ягодицу и просунул руку между ними, обхватывая член парня и начиная ласкать его в унисон со своими движениями.

— Что не привык, когда тебе отказывают? Решил показать силу? — усмехнулся Самандриэль.

— Не привык, — согласился Бальт, продолжая не очень быстро двигаться, глядя в глаза парню, — я, правда, особо и не парился. Почти все они на одно лицо, не один, так второй. А ты такой один, особенный, — он перешел на яички, перекатывая их в пальцах, чуть прижимая. Потянулся и захватил нижнюю губу Андри своими, обсасывая ее.