Часа через три после совещания в кабинет главного редактора заглянул Олег Афанасьевич.

– Свободны, Петр Никитич?

– Скоро все мы будем свободны. – Грустно пошутил хозяин кабинета. – Что у тебя?

Олег Афанасьевич прошел к стулу, стоящему в углу, и сел, потирая коленку.

– Неприятный дождь. Такое было жаркое лето и такая ранняя осень. – Он достал из кармана небольшой блокнот и, перевернув несколько страниц, уставился в исписанный листок. – Вот позвонил тот самый товарищ, о котором я говорил. Мы договорились, что завтра в десять часов его машина будет ждать наших журналистов у входа в Парк Победы со стороны спортивного комплекса.

– Именно журналистов, а не журналиста? – Уточнил Зубрилин.

– Да, именно так. Этот товарищ хочет, чтобы поехали два человека. Один пишущий журналист, а второй фотограф.

Зубрилин нервно походил по кабинету.

– Ну, раз хочет, пускай так и будет. Игорь хотел поехать, вот его и пошлю. А фотограф… кого бы отправить? – Он схватился за телефонную трубку. – Вера, найди мне Ефимова.

– Хотя должен сказать, что что-то в этом разговоре мне не понравилось. – Задумчиво произнес Олег Афанасьевич. – Какая-то напряженность чувствовалась.

– Ты последнее время во всем стал напряженность видеть.

Они замолчали. Было слышно, как по карнизу окна стучал дождь.

– Вот мы с Вами здесь сидим уже десять минут, а ни одного телефонного звонка не было. Это плохой показатель. – Печально улыбаясь, проговорил Олег Афанасьевич.

Дверь распахнулась, и в кабинет шумно вошел Ефимов Костя. На его лице светилась улыбка, и с первого взгляда было понятно, что этот человек счастлив. Осенний дождь и другие природные и жизненные катаклизмы не могли перечеркнуть его хорошее настроение.

– Что хотели от меня, убогого, Петр Никитич? – Ефимов весело посмотрел на мрачного Зубрилина.

– Кого можешь рекомендовать в командировку на фоторепортаж?

Ефимов присел на стул и развел руки в стороны.

– Да я хоть сам готов поехать! Только вот хотел еще новую девочку попрактиковать.

– Бери ее с собой, на месте и практику пройдет. – Не поддержал его шутки Зубрилин.

– Я серьезно! Катюша все просится на самостоятельный репортаж, а я пока не уверен, что она одна справится. Вот заодно и посмотрю ее в деле. А если, что не так, то подстрахую.

Костя непонятно чему рассмеялся. Однако другие мужчины не поняли шутки, и молча смотрели на веселящегося Ефимова. Тот, наконец, перестал смеяться и спросил:

– Куда съездить надо? Я как Пятачок из мультика – до следующей пятницы совершенно свободен. – Он опять рассмеялся.

– А ехать, как я понимаю надо далеко. – Сказал Олег Афанасьевич. – Возможно даже с ночевкой. Вас отвезут и привезут. Вот куда именно ехать, я, право слово, не знаю. Понял только, что далеко за городом.

– Ну и ладно! – Совершенно не расстроился Костя. – В хорошей компании, да с ночевкой – это ведь мечта детства!

Зубрилин поднял трубку телефона.

– Вера! Выпиши командировки Игорю из криминального, Ефимову и … – Он повернул голову к Косте, – как твою девицу зовут?

– Иванова Екатерина. – Понял своего шефа Костя.

– И Кате Ивановой. Да, фотограф наш новый.

Положив трубку на телефонный аппарат, Зубрилин обернулся к Ефимову.

– Олег Афанасьевич вам все расскажет, где и когда вас будут ждать. А я вас буду ждать с победой. Надеюсь, не зря сгоняетесь, и толк от вашего репортажа будет.

Ефимов вскочил и вытянувшись по стойке «смирно» гаркнул в полный голос:

– Так точно! Задание будет исполнено! Разрешите идти?

– Иди балабол. Как тебя только девки, такого дурака, любят?

Костя уже от двери повернулся и, улыбаясь, сказал:

– Это спорный вопрос. И по поводу любви девок, и по поводу дурака. Я вернусь и напишу по этому поводу стихи. И Вы все поймете.

Ефимов вышел, и было слышно, как он что-то рассказывает Верочке. Раздался звонкий смех секретарши. Олег Афанасьевич встал со стула.

– Пойду я, мне еще надо кое-что просмотреть.

Костя проснулся в прекрасном настроении. Он полежал в постели, улыбаясь от ощущения чего-то приятного. За окном было видно чистое голубое небо. Дождя не было и это тоже было хорошо. Вообще-то он любил, когда идет дождь. Но не такой холодный и серый, как вчера, а летний теплый дождик. В такие дни Костя любил сидеть у окна и наблюдать за прохожими. Было приятно чувствовать, что он вот сейчас сидит дома, в тепле, пьет ароматный кофе, а там, за окном другой, мокрый и неприветливый мир. В такие минуты вспоминалось прошлое, грусть наполняла сердце, и хотелось просто расслабленно сидеть, разглядывая потоки воды на улице.

Костя жил один, в небольшой однокомнатной квартире. Сам он был из небольшого городка в Сибири и в большой город приехал много лет назад поступать в институт. После окончания учебы он устроился на работу в редакцию газеты и довольно быстро выдвинулся в главные фотографы. Нельзя сказать, что это была исключительно его заслуга. Нет, просто немного повезло.

Что касается квартиры, в которой жил Костя, то и здесь к нему благоволила судьба. Причем одарила его своей улыбкой, просто по-божески. Когда Костя приехал в Петербург сдавать документы в институт, то решил снимать комнату. Но случайно познакомился на улице с пожилой женщиной, которой он помог донести тяжелую сумку до дома. Она то и предложила Косте снимать у нее однокомнатную квартиру. С первыми теплыми днями бабушка уезжала в деревню, где у нее был свой дом, а приезжала в город поздней осенью.

Костя сразу согласился. Хотя зимой ему приходилось спать на диванчике на кухне, он не расстраивался этому обстоятельству. С хозяйкой жил очень дружно, помогая ей по хозяйству. Она его звала ласково внучек, а он со временем стал называть ее бабушка. Так и жили, тихо и мирно. Зимой по выходным бабушка часто ездила к своим подругам и всегда предупреждала Костю, в каком часу она собирается вернуться. В такие дни Костя приводил домой своих подруг, но за час до предполагаемого появления хозяйки, мило выпроваживал их и занимался уборкой в квартире. И все были довольны.

После окончания института не надо было думать о том, где проводить ночи, само собой, что он остался жить по старому адресу. Ритм жизни наладился.

А спустя еще пару лет хозяйка предложила Косте оформить квартиру на него. Сказать, что он долго отнекивался, было бы неправдой. Костя принял это предложение как должное, так как считал, что он заслужил этот подарок судьбы. Спустя еще несколько лет бабушка умерла и Костя, похоронив ее, стал единоличным хозяином пусть небольшой, но отдельной квартиры.

Каждый год на Троицу он ездил на кладбище, чтобы привести в порядок могилу бабушки после зимы и совершенно искренне поминал ее добрым словом.

Первое время после смерти бабушки Костя был счастлив той жизнью, что живет. Но с каждым годом ощущал какое-то неудовлетворение от своего одиночества. Хотя он был большой весельчак и заводила во всех компаниях, где бывал, но друзей у него почти не было. Да что там почти! Их не было совсем. Знакомых, да, было много, но друзей не было. Не было тех близких людей, с кем можно поделиться самым сокровенным, горестным или радостным.

Костя вздохнул и, соскочив с дивана, на котором он спал, пошел готовить себе неизменную чашечку кофе.

– А хорошо бы сейчас поцеловать кого-нибудь в милый курносый носик. – Вслух сказал он, обращаясь к своему отражению в зеркале.

Приготовив кофе, он уставился в окно. «Пожалуй, вот именно этого мне и не хватает. Утреннего поцелуя. Так хочется каждое утро говорить кому-то – Доброе утро! И чтобы тебе тоже это говорили в ответ».

– Ладно, у нас еще все впереди! – Костя подмигнул себе в зеркало и стал одеваться.

Костя уже издали увидел Игоря и Катю. Они стояли у самого выхода из парка и о чем-то оживленно болтали. Катя удивленно восхищенными глазами смотрела на Игоря, и ее рот был чуть приоткрыт в удивленной улыбке. Со стороны могло показаться, что она по уши влюблена в своего молодого мужчину. Но Костя знал, что эта девушка практически на весь мир смотрит восхищенно и удивленно.