Еле-еле найдя лестницу, спускаюсь вниз, мечтая о том, что бы внизу никого не оказалось.
Но удача, как уже привыкла за неделю, удачно поворачивается ко мне задницей! Ибо я замечаю фиолетовую макушку самого низкого из всех, кого я тогда увидела в холле. А может их вообще не шестеро, а больше? Надеюсь, что это останется глупой догадкой.
— Тедди, наша гостья вышла из своей комнаты, давай поприветствуем её? — загробным, отвлёчённым голосом произносит мальчик, глядя на своего плюшевого мишку.
— Эмм, Привет, — изображаю кривую улыбку, но, судя по разозлившемуся мальчишке, получилось не очень. — Я — Лина, а где у вас тут кухня?
— Тедди, она желает с нами познакомиться, как думаешь, стоит с ней общаться? — так же смотря на мишку говорит он.
— Да, твой мишка ответил «да!», — не выдерживаю я. — Милый мальчик, покажи, где у вас тут кухня, пожа-а-алуйста!
— Ты не имеешь права говорить за моего Тедди! — хмурится паренёк, в глазах его играют черти, мне становится снова страшно.
Спускаюсь вниз, иду к мальчику, протягиваю ему руку, для рукопожатия.
— Как тебя зовут? — пытаюсь тепло улыбнуться.
— Тедди, она хочет нас с тобой обидеть! — вскрикивает фиолетововолосый и смотрит мне в глаза.
— Руку пожать, а не укусить, — уточняю я, понимая, что ничего существенного это милое существо мне не сможет сделать.
— Тедди, мы ведь не скажем ей наше имя? Да? Негоже пище знать имена своих хозяев, — мигом успокаивается мальчик, откидывает мою руку, а потом начинает идти мне на встречу.
На автомате пячусь назад, пока не упираюсь в стену, не знаю почему, но я его боюсь. Очень боюсь…
— Давай выпьем крови, Тедди, — делает последний шаг в мою сторону и лёгким движением чуть ли не ломает мне шею, наклоняя её в сторону.
Пара мгновений — и клыки пронзают мою многострадальную шею… Надо привыкать…
Не успевает сделать и пары глотков — отрывается, смотрит в глаза и будто лампочка «идея» зажигается над его головой.
— Они же, девушки, без романтики не допускают к телу, это было бы невежливо с моей стороны, правильно, Тедди? … — ставит мою голову в нормальное положение и целует. Без языка, просто соприкосновение губ, которое в его понимании является «романтикой», без которой я не должна давать им свою кровь.
Поцелуй разрывается, желудок издаёт предсмертный вой, но пацанёнка это не останавливает. Он снова пытается сломать мне шею, а потом припадает губами к кровоточащим ранкам, оставшимся от его же клыков.
На удивление быстро оторвавшись от моей шеи парень фанатично улыбается и продолжает перешёптываться с мишкой.
Дабы не провоцировать злость снова, молча удаляюсь куда-то, где по идее должна быть кухня.
И вот! Заветное место, из которого пахнет съестным…
— Да за что мне это?! — беспомощно вздыхаю, увидев того самого, встретившего меня, вампира. — Здравствуйте…
— Добрый вечер, — не отрывается от нарезания чего-то в миску. — Хочу поинтересоваться, как вам живётся?
— О, замечательно! — картинно закатываю глаза. — Простите, моё пребывание в этом доме не ограничилось одной ночью, я постараюсь исчезнуть в ближайшее время.
— Увы, у вас этого не выйдет, — оборачивается, обдавая холодным и оценивающим взглядом. — Вам же уже объяснил Райто, что жертвенных невест нам не присылали давно, так что пока не пришлют — вы живёте тут. Хотя, если чётче выражаться, вы пытаетесь выжить тут, — в его глазах мелькает фанатичный блеск, который я видела у Райто, когда тот пытался домогаться меня, у того мелкого, когда я обидела его, сказав резкую фразу о медведе… Они все ненормальные!
— А в выживание входит еда? Хотя бы раз в день? — со страдальческим стоном опускаюсь на стул, подпирая голову руками.
— Я вроде пересылал вам еду, — парень напрягся. Кажется, моя вымученная голодовка не входила в его планы.
— А сейчас есть, что пожевать, а? — ложусь на стол.
— Нет. Питание в строго обозначенное время, так что жди ужина, — сказал, как отрезал, и продолжает готовить.
— А во сколько это будет? — прикрываю глаза, живот снова издаёт вой, к которому добавляется сосущая боль в желудке, морщусь.
— Узнаешь, — и дальше молчание.
Уснуть — не получается, думать о чём-то кроме еды — тоже, остаётся только лежать и пялиться на вампира, который хоть и открыто меня презирает — не кушал моей кровушки… Хотя все они успеют покусать бедную меня, чего я переживаю.
А ведь ехала я сюда радостная, что наконец-то в другой город одна еду, за свои деньги. Ведь мне и восемнадцати толком нет, родители через силу отпустили. Чёрт, я ведь так и не позвонила, когда в отель заселилась, ведь я в него и не заселилась. Волнуются, наверное, хотя даже не «наверное», а точно. Всё-таки я у них единственная дочь… была.
Но не стоит настолько грустить! Вот помру я от кровопотери, голода, усталости… или просто в укромном уголочке вены порежу, и кончатся мои мучения. Хотя с этих станется и над трупом поиздеваться…
Знаете, когда долго ничего не попадает в желудок — появляется такое ощущение, будто живот прилипает к позвоночнику? Наверняка сталкивались с этим, значит поймёте.
Потихоньку комната начала заполняться оставшимися кровососами, это я услышала по шуму шагов, но вот выясняли они что-то на повышенных тонах, периодически упоминая меня и всю мою родню в целом. Возмутиться не было сил, поэтому я просто сидела и слушала.
— Просыпайся, блинчик. За тобой горе-спасатель приполз, — «Великий Аято» ткнул мне пальцем между рёбер, заставляя приоткрыть один глаз и увидеть немного офигевшее и злое до кровавой пелены перед глазами лицо…
========== 7 ==========
— Кейт?! — Усталость, слабость и желание просто полежать — сняло как рукой. Эта светловолосая бестия каким-то образом узнала, где я и припёрлась! Нафига спрашивается?!
— Стервочка, это та самая Кейт, которой ты пыталась позвонить? — Противный Шляпник возник за моей спиной и рассмеялся мне прямо в ухо.
Я лишь кивнула, ожидая ответа от подруги.
— Ну, я это, я. — Фыркает голубоглазая и уже обращается к Аято, — Да отпусти ж ты меня, сволочь клыкастая!
— Да как ты посмела так «Великого Меня» назвать?! — Приподнимает девушку на уровень своего лица.
— Ты — Великий? — Скептически выгибает бровь, — Да не смеши мои тапочки, комарик недоделанный! Вот это видел? — Даже находясь в подвешенном состоянии, находит в себе наглость показать обидчику средний палец. — Отсоси.
Давлюсь смехом, эта леди в своём репертуаре, мы с ней всю школу троллили.
— Девушка, а вы, собственно, кто? И где Ваши манеры? — Темноволосый красноглазик (надо бы имя его узнать, а то неудобно как-то) отрывается от нарезания чего-то куда-то и прожигает гневным взглядом мою подруженьку.
— Манеры мои в заднице негра, но если этот козёл меня сейчас не отпустит — они срочно перекочуют в него! — Рычит, дёргается, но хватку вампира ей не пересилить.
— Не выражайся. — Снова ложусь на стол. — Вы меня утомили, повелеваю ДАЙТЕ МНЕ ПОЖРАТЬ!!! — Стучу по деревянному изделию, пытаюсь злиться.
— Не забывайся, пища, ты тут никто, как и твоя подруженька, так что вы обе можете заткнуться. — Ленивый голос старшего вампира только распаляет мой гнев.
— Да кем вы вообще себя возомнили?! — Рычим хором с блондинкой, стандартное выражение, которое мы используем почти всегда одновременно.
— Замолчите обе, вы нарушаете покой этого дома. — Ровный голос «повара» заставляет немного остановиться в разборе полётов, — После ужина жду вас двоих у себя в кабинете, а пока извольте все разойтись по своим комнатам.
— Я тут буду лежать, ибо ножки не ножат, ручки не ручат! — Хмыкаю и снова обнимаюсь со столом.
Кто б знал, что на этой гадской кофточке есть большая такая петелька, за которую меня как котёнка можно в воздух поднять, что, собственно, со мной и сделали, свалив при этом стол.
— Ну ты и тяжёлая… А костюмчик-то тебе пошёл! — Ехидный смех Шуу, который меня и держал на весу.
— Ну, вот как тут быть спокойной? — Вздыхаю, вяло трепыхаюсь в воздухе, ворот рубашки врезался в горло, что не добавляло приятных ощущений, особенно когда это самое горло искусано по самое не хочу!
