— Ээ, хватит, я ещё жить хочу, — пытаюсь вырваться из стальных рук вампира, но ничего не получается, как и следовало ожидать.

— А я хочу пить, — вампир вынимает клыки из моей многострадальной шеи, заставляя кровь потечь более сильной струйкой, нежели раньше. Рыжий снова припадает языком к моей шее, слизывая кровь и зализывая ранки, которые тут же начинают саднить.

— А теперь-то ты от меня отстанешь? — с надеждой во взгляде пытаюсь отпихнуть от себя вампира.

— А ты хочешь, чтобы я от тебя отстал? — ехидно поизносит вампир, смотря мне в глаза.

От внезапности вопроса медлю с ответом.

— Конечно. А ещё я хочу спать! — фыркаю, отворачиваюсь, вызывая громкий смех вампира.

— Ну, спи-спи, стервочка, мы с тобой завтра поговорим, — хмыкает, переходит на кровать и начинает поедать меня взглядом.

Поворачиваюсь на бок, укутываюсь в одеяло и мирно засыпаю, под взглядом извращенца…

***

Утро встречает меня отнюдь не лучами солнца в лицо, и совсем не поцелуем прекрасного принца, а… вытряхиванием из одеяла на пол.

— Кто-о посмел меня тревожить?! — сонно пинаю воздух над своей головой ногами, но когда на мою голову выливается графин воды, я подпрыгиваю и осознаю где я, что я и кто эти рыжики, смотрящие на меня сверху вниз и похабно ухмыляющиеся. — А, это всего лишь вы. Аято и Райто, если не ошибаюсь, — потягиваюсь на полу, принимая сидячее положение и поджимая коленки к груди.

— Всего лишь? — Аято выгибает бровь. — Да как ты посмела принижать Великого Меня?!

— Как смею, так и смею, — встаю, сажусь в кресло. — Райто, отдай одежду, извращенец. В таком виде как у меня спускаться вниз неприлично.

— И ты надеешься, что я побегу тебе возвращать твоё тряпьё? Наивная стервочка, — ухмыляется.

— Тогда верните одеяло, — хмурюсь.

— Не-еа, — хором протягивают братья (а я уверена, что они братья).

Встаю, натягиваю майку как можно ниже, но получается плохо. И гордо вздернув нос, иду в ванную, там было платье и бельё развешено.

— За этим идёшь, стервочка? — передо мной возникает Райто, потряхивает жёлтым полу разорванным, но ещё узнаваемым платьем и нижним бельём.

Вздыхаю, прикрываю глаза.

— В таком виде, как у меня, я никуда не могу пойти, — сажусь в кресло, поджимая под себя коленки. — Даже сейчас в коридор не могу выйти. Безысходность.

— Ну почему же, можешь, нужно только правильно попросить Великого Меня, — скалится Аято.

— Если «правильно» — это кровь, то бери, пожалуйста, сколько хочешь, но чтоб я выжила. А если «правильно» — это тело, то я лучше тут посижу, пока Шляпнику не надоест прятать мою одежду, — откидываюсь на спинку кресла, прикрываю руками заветное место, прикрываю глаза.

Реакцией на мои слова был дружный смех братьев.

Вот ведь влипла…

========== 3 ==========

— И ты надеешься, что ты сумеешь просидеть тут? Наивна-ая… — «Великий» облизывает уголок губы, а потом обнажает клык. — Платить нужно, — причмокивает, — за ночлег.

Сглатываю, смотрю на обоих глазами а-ля «Я маленькое, бедное существо, не трогайте меня, злые дяденьки!», но, судя по плотоядным взглядам этой парочки, не помогает.

— А я против, — надуваю щёки, отворачиваюсь от них, смотря на комод, около которого должен был стоять мой чемодан, но, как уже можно догадаться, его там нет. Вот же… Вампиры!

— Шлюшка, подставляй шейку и всё, что идёт с ней в комплекте, твои хозяева желают отобедать, — зеленоглазый поправляет шляпку так, что она теперь скрывает пол его лица.

Сказать, что мне страшно — ничего не сказать. Мне чертовски страшно. Дрожь пронизывает моё тело, я уже и не знаю, чего я боюсь больше — того, что меня сейчас изнасилуют или того, что они потом могут придумать что-нибудь ещё.

— И не надейся, что я пощажу тебя, как пощадил вчера, мелкая глупая сучка. Не оказанное сопротивление лишь снизит боль, но не отменит участь, — шляпник уже сидит на ручке кресла и свысока своего места смотрит на меня, а я не могу оторвать взгляда от него. Сейчас он выглядит ещё более страшным, чем вчера: высокомерный взгляд, плотоядная ухмылка, обнажённые клыки… Ранки на шее заныли, когда я вспомнила вчерашний вечер.

Меня ничто не спасёт, да? Да. Глупо надеяться на резко вспыхнувшую жалость в этих… не людях, а просто существах, жадных до человеческой крови и страданий. Я сама не выберусь отсюда? Очевидно. Я — просто человек. Кто я против вампиров? Правильно, никто.

Закрываю глаза, запрокидываю голову назад. Любая бы на моём месте молилась бы богу, но я осознаю, что даже всевышний тут бессилен. Да и не верю я в него, хотя… я и в вампиров до вчерашнего дня не верила, и… как сие не печально осознавать, я верила в свою удачу. А тут на тебе, за все везения в жизни — на, лови главную проблему, из которой выход только на тот свет. Ха.

Смотрю в потолок, подложив руки под голову, всё равно где они будут, из рук плохая защита. Да и не за чем уже.

Вздыхаю, окидываю взглядом парней.

— Пойти утопиться, что ли? — хмыкаю, потягиваюсь, встаю из кресла.

Как ни странно, ни один из них не шелохнулся, чтобы помешать мне зайти в ванную комнату. Понимают, гады, что мне, как и любому человеку, хочется знать, чем всё закончится, поэтому я и не покончу с собой. А сбежать не получится — других дверей, окон, да вообще любых выходов из ванной нет.

Какого же было моё удивление, когда в ванной я вижу одного из тех, кто встретил меня там, внизу. Блондинисто-персиковые волосы, закрытые глаза, наушники в ушах. И он просто спит в пустой ванне.

— Эмм? Мистер… — приближаюсь к парню, он даже не реагирует. Тыкаю пальцем в щёку — снова ноль реакции. — (не)Человек, простите, ВЫ ЧТО ПОМЕРЛИ ТУТ?! — кричу, вынув из его уха наушник.

— Девушка, — парень открывает один глаз, презрительно кривит губы, — Что вы себе позволяете? Вы не забыли, что находитесь в моём доме? — выгибает бровь, смотрит в глаза.

— И-извините… — пячусь назад, испуганно смотрю на парня. — Я-я п-пойду…

— Да куда ты пойдёшь, а? — лениво-протяжный голос блондина немного подзадорил мою зарождающуюся истерику.

— Куда-нибудь отсюда подальше! — фыркаю, присаживаюсь на раковину. — Давай хоть познакомимся, чо (не исправлять). Я — Лина.

— Я — Шуу, как бы хозяин данного особняка, но не занимаюсь всем этим, — хмыкает. — А ты от Аято и Райто сбежала, я прав? — снова закрыл глаза.

— От кого же ещё… — хмурюсь. Что-то эта подозрительная лёгкость вампира в общении меня настораживает. — Слушай, у вас тут женская одежда водится, а?

— Должна была, кажется, но не факт, — давится смехом. — У тебя же был чемодан, где он?

— Это больная тема, — картинно прикладываю тыльную сторону кисти ко лбу и изображаю вселенскую печаль.

Вампир смеётся в голос, меня это пугает. Очень пугает. Ну не может такое жестокое существо как вампир так легко разговаривать с потенциальной пищей!

— Замотайся в полотенце, — парень начал вылезать из ванны. — Искать тебе приличную одежду пойдём.

Сглатываю. Вроде ничего особенного не говорит, а как-то не по себе становится…

Беру полотенце (откуда оно тут?!), обматываю его вокруг нижних девяносто, смотрю на Шуу. Его глаза не выражают ровным счётом ничего. Ему, кажется, плевать на всё, что происходит не с ним.

Пропускаю парня вперёд, семеня за ним, боязливо оглядываюсь на двух рыжих извращенцев. Не выдерживаю — показываю язык Райто, мол, «фиг тебе, а не я».

Шаги старшего вампира широкие, я еле-еле успеваю полу бежать за ним.

Вскоре мы останавливаемся у широкой двери. Простая деревянная дверь. И больше ничего.

— Стой тут. Жди, сейчас вернусь, — хмыкает, удаляется за дверь.

Киваю, прислоняюсь спиной к стене, мысленно мечтая о том, чтобы никто сейчас не прошёл мимо.

— Надо будет объяснить Шуу, что воровать чужие игрушки не хорошо~о… — осточертевший голос Шляпника врывается в сознание, как гром среди ясного неба…

Но я стою, не шевелюсь, мечтая теперь стать частью этой стенки.