— Боиш-шься стервочка? — парень возник прямо передо мной. Всё, что я смогла это пискнуть и застыть аки статуя.

Рука вампира (а это точно вампиры, по зубкам видно) упёрлась в дверь в миллиметре от моей головы и оставила там конкретную вмятину. А сам он продолжал буравить меня взглядом. Я молчала, дрожала, боялась…, а что я ещё могу?

— Ну, так неинтересно! — парень деланно нахмурился и демонстративно вышел за дверь.

Выдохнув спокойно, я заперла дверь на защёлку и всё-таки скинула с себя платье, и залезла в ванну.

Покончив с водными процедурами, я замоталась в полотенце и вспомнила важную вещь — а сменную одежду я не взяла! А там этот извращенец! И что теперь делать?!

Медленно открываю дверь, выскальзываю в комнату, вижу рыжего в шляпе. Лежит с закрытыми глазами, вроде спит, ну это мне только на руку.

Аккуратно наклоняюсь к чемодану, краем глаза слежу за вампиром, расстёгиваю молнию… А одежды больше нет. Вообще. Всё пропало. Вот же гады! Если это они во всём виноваты, а я в этом просто уверена.

— Это ищешь? — потряхивая какой-то моей кофточкой и прислонившись спиной к двери, на меня с ухмылкой смотрит это гадкое существо в шляпе.

— Отдай, — стараюсь придать голосу злость, но получается плохо, потому что смущение и страх перекрывают всё.

— А что я получу взамен? Ммм? Что ты мне предложишь, сучечка? — ухмыляется, скалится сволочь.

— Вы же вампиры, так? — разгибаюсь, ловлю взглядом положительный кивок. — Вот кровь и предложу, — поджимаю губы. — А теперь отдай, — тяну одну руку к кофте, другой придерживаю полотенце.

— Держи, — шепчет, наклонившись к моему уху, заставляя меня залиться краской. Оттягивает верхний край полотенца, запихивая туда деталь одежды.

— Пропусти в ванну, — хмурюсь, отходя на шаг назад.

— Неа, — прислонился к двери, поедает взглядом.

— Ну, тогда отвернись, — рычу.

— Не-еа, — зевает, — давай, покажи мне своё тело, мелкая шлюшка.

Смех. Как меня бесит этот смех. И этот вампир и всё происходящее в целом!

Вздыхаю, иду к кровати, поворачиваюсь к нему спиной, раскрываю полотенце… И осекаюсь. Я не могу так. Это противно. Гадко. Неприлично, в конце-то концов! Но ему на это пофиг.

Снова заматываюсь в полотенце, приподнимаю одеяло, забираюсь под него… И меня встречает этот гад собственной персоной!

— И не надоело тебе? — вздыхаю, ложусь к нему спиной, кое-как натягиваю майку поверх полотенца и наматываю полотенце на ноги а-ля юбка.

— Неа, — ухмыляется. Лежит. Противно. — Ты отдашься мне.

— Никогда, — накрываюсь с головой одеялом, притворяюсь спящей.

— И не надо мне тут сон имитировать, не правдоподобно, — хмыкает. — Я слышу, как часто и неровно ты дышишь.

Не отвечаю. Встаю из-под одеяла, уже не заботясь о полотенце, которое осталось под одеялом. Надоело. Иду к чемодану, достаю телефон (благо этот гад только одежду украл), надо хоть оповестить, что я тут, что у меня проблемы…

— А вот этого не надо, стервочка, — перехватывает мою руку, с такой силой сжимая запястье, что телефон падает из рук.

— Отпусти, — ровно, спокойно, он понимает, что я до жути боюсь его, и его это веселит.

Ответом мне служит похабная ухмылка, второй рукой он хватает другую мою руку и заводит их обе, зафиксировав над головой.

Снова противно. Я уже начинаю ненавидеть своё решение прийти сюда. Я противна сама себе, тем, что не могу дать отпор, что понадеялась на удачу, что сейчас в одной майке стою перед озабоченным вампиром, в конце концов!

Пытаюсь выдернуть руки из плена, но все мои усилия приводят лишь к ещё большему сжиманию пальцев, а сам рыжий делает шаг вперёд, толкая меня в сторону кровати с красноречивым намерением.

— Отпусти, — повторяю это слово, будто оно мне чем-то поможет, сжимаю колени, чтобы хоть как-то прикрыть свою обнажённую область ниже пояса… (этот гад дал мне самую короткую майку из всех, что у меня были!).

— А что ты сделаешь, если я отвечу «нет»? — выгибает бровь, смеётся, наслаждается своей победой. Меня передёргивает, икрой ноги я упёрлась в деревянный бортик кровати — больше некуда идти.

Кажется, начинается истерика от безысходности…

Закрываю глаза, закусываю губу и расслабляюсь, не смотря даже на этого вампира.

— Ну вот, так снова неинтересно! — капризно протягивает Райто и, толкнув меня на кровать, садится в кресло (и как я его не заметила?).

Пользуясь моментом, забираюсь под одеяло, делая своеобразный кокон, наслаждаюсь иллюзией защиты… пока чья-то рука, а я даже осознаю чья, не перехватывает меня поперёк талии.

Уснуть мне сегодня не грозит, хотя бы от страха.

========== 2 ==========

— Руки убрал, — раздражённо выдыхаю, ворочаюсь.

— А что, если нет? — и снова смех. Этот противный похабный смех, наполненный похотью и… озлобленностью на всё и вся? Ага, как же, я ненавижу всё, поэтому каждую встречную девушку обязан поиметь. Неправдоподобно. Значит, злость есть только сейчас. И вызвала её я? Ну да, кто же ещё…

— Тогда я перемещаюсь на кресло, — сползаю с кровати, утягивая за собой одеяло, и делая из оного платье-кокон. — И завтра вернёшь мне мою одежду.

Заползаю в кресло, благо оно мягкое, поджимаю коленки к груди, прожигаю взглядом вальяжно расположившегося на кровати вампира, который к тому же противно ухмыляется и причмокивает губами от своих грязных мыслишек.

— Не-еа, — потягиваясь как кот, хмыкает парень, — сама ищи. Или ты можешь мне что-то предложить за одежду?

— Да пошёл ты, — рык. Как же он меня бесит!

— Фу, как некультурно, стервочка. Надо будет тебя проучить, — миг и он оказывается перед моим носом, заставляя сначала подпрыгнуть, а потом вжаться в кресло и сильнее прижать коленки к груди. — Я даже имени твоего не знаю, а ты уже меня куда-то посылаешь, — щурится, хмыкает, ухмыляется…

— Лина я, — поджимаю губы, мысленно намотав кишки извращенца на люстру раз восемь.

— Приятно познакомиться, — обнажает один клык в похотливой улыбке.

По спине ручьями льёт холодный пот, в голове каша, перед глазами живая опасность, которая сначала надругается над моим бренным телом, потом выпьет всю кровь до дна, а потом ещё раз надругается. С него, с извращенца, станется!

— Ммм, как же ты меня боишься, это будоражит кровь в моих жилах! Твой испуганный взгляд, сбитое дыхание, ты притягиваешь меня к себе, мелкая шлюшка, — на щеках вампира появился фанатичный румянец, в глазах пляшут черти… да он сам чёрт, самый настоящий!

Главное не шевелиться… Ни одному коту не нравится мёртвая добыча, все «игроки» любят сопротивление. Надо молчать и терпеть. Молчать… и терпеть…

Тонкие пальцы вампира приподнимают мой подбородок, теперь я смотрю ему прямо в глаза. Всем своим видом пытаюсь показать покорность, но, кажется, не получается, ведь в глазах мучителя появляется победный блеск и ухмылка становится шире.

— Кто-то мне свою кровь обещал, не ты ли, сучечка? — наклоняет мою голову на правый бок; волосы, завязанные в высокий хвост резинкой с рыжим бантом, не мешают ему. Шаловливый язык проходится по нежной коже, вызывая толпу мурашек.

Тянет время, гуляя по моей шее языком, ждёт испуганного крика «Не надо! Остановись!», но я не дам ему такую радость, он сам требует покорности от сопротивляющихся, а когда они покорятся — ему становится скучно. Вывод — буду покоряться, пока не зайдёт слишком далеко… Боже, какие прекрасные иллюзии! Будто я могу ему что-то противопоставить!

Горячий язык начинает надоедать, меня уже откровенно трясёт от осознания собственной грязноты. Противно. Мерзко.

— Да кусай уже давай, хватит облизывать, я тебе не леденец! — не выдерживаю, фыркаю.

— Как пожелаешь, маленькая шлюшка, — ухмыляется, открывает свою клыкасто-зубастую пасть и вгрызается в шею.

Резкая боль заполняет весь шейный отдел с левой стороны. Губу, которую я закусывала, я прокусила, ибо не дам я ему наслаждаться моим криком боли.

Кровь, не попавшая в глотку вампира, стекает по ключице, что не добавляет приятного в сие действо, происходящее на кресле.