– Ну, хорошо, Витенька, давай завтра и поговорим.

– Нам пора! До завтра дядя Коля! – уходя, сказал Виктор и покинул двор, что некоторое время был его домом. Геннадий с Николаем крепко пожали руки и кивнули друг другу.

– Витя, ты не хочешь поговорить со мной? – мягко предложил Геннадий.

– Нет, не хочу.

– Если что, у меня есть знакомый, очень хороший доктор…

– Я прошу Вас, давайте не будем об этом вспоминать.

После Кротов с верным наставником отправились в главный офис его компании, где Виктор подписал все документы, даже не читая их. На удивление Геннадия, который спросил, почему Виктор не проверяет все лично, парень сказал, что доверяет ему полностью и не собирается оскорблять верного друга своими подозрениями. На это растроганный мужчина поклялся, что никогда не обманет юного Кротова и сделает все, чтобы приумножить наследие его отца, но так же он строго рекомендовал все же перечитывать бумаги, которые юноша подписывал. Вернувшись домой, Виктор встретил своего четвероногого приятеля, который, скуля, приветствовал своего хозяина.

– Боська! Ну, конечно, я не забыл про тебя! Прости, я завтра собирался тебя забрать!

Удивленный и немного испугавшийся огромного пса Геннадий, не стал вдаваться в расспросы, а лишь подумал, что мальчик еще не раз его удивит.

За ужином Виктор рассказал матери и Геннадию о своем предложении Кристине, но удивленным оказался только Геннадий, так как за весь день маминых расспросов Кристина выложила абсолютно все о себе. Надежда Алексеевна думала, что хорошо разбиралась в людях и возражать не стала, а, напротив, дала свое благословление, уверенная в правоте своих действий.

– Папа был бы счастлив за вас, – сказала растроганная женщина и пустила слезу толи радости, толи грусти. – И твоя мама бы – тоже.

Также Виктор рассказал и о его приглашении Николая на работу, предварительно рассказав о том, как он у него гостил и как мужчина был к нему добр. Это и был сюрприз для Кристины, отложенный еще на одни день. О том, что Виктор говорил о Клавдии Васильевне, Кротов договорился с Николаем и Геннадием держать в секрете.

      Спустя некоторое время Надежда с Геннадием отлучились для обсуждения состояния дел и оставили молодых наедине, а те, утомившись за день и не выспавшись, вскоре отправились на отдых. Изначально – каждый в свою комнату, а после Виктор снова в тайне пробрался к своей будущей жене.

Находясь рядом с ней, лежа в одной постели, Виктор совсем не страдал от навязчивых мыслей переспать с девушкой. Не потому, что она его не привлекала, и не от того, что он был в себе не уверен, просто он думал, что это может испортить все волшебство их единения. Ведь они, в самом деле, только сошлись, и он считал, что нельзя вот так вот торопить события. Да и духовное наслаждение, которое он испытывал в ее обществе, в принципе, на данном этапе не нуждались в плотских дополнениях. Все и так было идеально. Немногим позже Виктор все же рассказал о Клавдии Васильевне Кристине, делясь своими переживаниями, касательно его психического здоровья. Кристина мягко ответила, что для переживаний нет причин, что Виктор после пережитого слишком скучал по матери, и на этом фоне ему стала мерещиться заботливая женщина. Выслушав, Виктор немного успокоился, но думать об этом не перестал.

Отходя ко сну, молодой человек думал о Филиппе и о том, что ему нужно об очень многом ему рассказать и поблагодарить друга. Ведь если бы не он, Виктор бы, в лучшем случае, сошел с ума. Хотя, окончательно убедившись, что происходящие – не сон, Виктор подумал о том, что он просто тронулся, и все вокруг – лишь плод его воображения. Что за нелепость, ведь все так реально; он просто не может свыкнуться с тем, что жизнь его все-таки налаживается, и он может быть счастлив. Он имеет право быть счастливым.

Глава III

Кто здесь главный?

Хоть Борис Сергеевич практически не покидал своего дома, он был в курсе всего, что происходило вокруг и могло затрагивать его интересы. В число таких интересов, безусловно, входила и жизнь Виктора. Хотя после конфликта с обладателем таинственного голоса Борис уже не столько жаждал мести, сколько испытывал страх от возможности подчиниться существу. Более того, теперь Борис Сергеевич уже не знал, что ему нужно и как ему поступать дальше. Конечно, не простил и ввиду своего характера он не мог так скоро простить Виктора, однако, как думал бизнесмен, будь у него выбор, он бы оставил парня в покое. Но мужчина старался держать эти мысли глубоко в сознании, дабы таинственная тварь не узнала о них. С того страшного вечера, когда невидимая тварь подняла Бориса Сергеевича в воздух и чуть не убила его, мужчину словно подменили. Конечно, он никак не подавал виду, но с того дня он был ужасно напуган, и страх разъедал его изнутри. Некогда бесстрашный и бескомпромиссный мужчина теперь боялся даже думать о том, что могло бы не понравиться «голосу». С того вечера Борис Сергеевич стал подневольным своих мыслей. А если человек не может даже думать свободно, то он превращается в раба. Да, с того рокового вечера Борис Сергеевич заклеймил себя своими страхами, стал похож на подневольного, беспомощного и весьма жалкого раба. И даже не смотря на то, что голос по несколько раз в день наведывался к Борису Сергеевичу и никогда больше не проявлял тени агрессии или враждебности, цепи страха сковывали мужчину, как и в роковой вечер.

– Почему ты перестал выходить из своего дома? – прозвучало в голове Бориса Сергеевича, и это не было для него неожиданностью, так как в моменты отсутствия мужчина не переставал готовиться к очередному визиту существа. Вся его жизнь теперь делилась на общение с обладателем голоса, выполнение его указов и ожидание очередного его появления.

– Зачем мне выходить из дома? – вслух ответил Борис Сергеевич.

– Так жизни радоваться же! И ты не боишься, что о тебе начнут шептаться люди, мол, ты здесь с ума сошел, затворником стал? Да и ты же очень видная персона, тебе нужно руководить бизнесом и судьбами людей!

– Бизнесом уже давно руководишь ты. Я лишь видная фигура, как ты выразился, которую люди знают и еще пока боятся. А что они там могут обо мне думать, мне совсем не интересно. Я выше их суждений, выше их представлений, и плевать я хотел на домыслы идиотов.

– Знаешь, твои размышления навеяли меня на мысль, – отвечал дружелюбным тоном таинственный голос. – Шутка прям. Вот представь себе свинью – тварь, способную сожрать, что угодно. Вот прямо-таки что угодно, начиная от травки из твоего сада да каких-нибудь злаковых и заканчивая кусками бетона и себе подобными. Прямо такая машина по пожиранию и перевариванию. А ирония в том, что, в конце концов, она сама становится едой. Вот ты как та свинья – ты можешь сожрать и переварить все без разбору, будь это проблемы, задачи, враги или же друзья. Все ты сожрешь целиком! Но каков итог? М?

– Если я свинья, как ты говоришь, то кто же ты? – уже зная ответ, вопросил Борис Сергеевич.

– А я фермер… и мясник. Но прошу, смилуйся и не вешай ярлыков. Ведь творя на ваш лад зло, я творю добро. Ведь вы не меньшее зло, чем я, и я лишь сохраняю баланс в природе, – и спустя несколько секунд, как бы невзначай, добавил, – да и конкуренция мне ни к чему. Ну да ладно, оставим философию, ведь у нас есть несовершенные дела. Я тебе уже говорил, что Виктор вернулся домой, где ему так рада его мать…

– Что? – как будто не расслышав, переспросил Борис Сергеевич. Уловив эмоции мужчины, существо переменило тон на более игривый и задористый.

– Да-да, ты прекрасно понял, что я хочу тебе сказать. Люблю я твою смышленость. Вот с полуслова все понимаешь! Завтра же вызывай свою собаку и прикажи ему отправить счастливую вдову к своему мужу.

– Это даже для меня слишком… я не хочу просто так убивать его мать, – склонив голову, говорил Борис Сергеевич.

– Ну, не хочешь просто так, прикажи своему псу убить ее как-нибудь оригинально, как-нибудь с задоринкой!