– Уверена. Мы теперь с флотом, на борту где–то рядом с Оманом. На наш корабль

напали, – я рассказала ей немного, потому что не хотела тревожить ее, но она не была

глупой. Она знала об опасности, когда отговаривала меня.

Она охнула на другом конце и начала плакать.

– Прошу, не расстраивайся, – сказала я. – Мне так жаль, что я так тебя напугала.

Она громко дышала.

– Не знаю, что бы я делала, если бы что–то произошло с тобой. Я проверяла почту

каждые пять минут. Ты не представляешь, как приятно слышать твой голос. Я так рада,

что ты жива. Обещаешь, что в порядке?

– Да, – пообещала я. – Не могу этого сказать о Квинне, – горло сдавило, я пыталась

говорить.

– О, нет, – сказала она. – Что случилось?

Я не могла говорить. Я покачала головой и потерла глаза.

– Джессика?

– Они его убили! За минуты до нашего спасения. Квинна нет. Больше нет. О боже,

Кэролайн, – желудок сдавило. Я смогу говорить об этом, не разваливаясь?

– Мне так жаль, – медленно сказала она и замолчала. – Это невыносимо. Мне так

жаль, что тебе пришлось это видеть. А Грант?

Ноа передал мне платки, и я вытерла лицо.

– Думаю, он в порядке. Его ногу задело, и я не видела его пару часов, но он жив. Он

сделал все, чтобы спасти Квинна. Как и все, – голос поднялся в конце, словно я хотела ее в

чем–то убедить.

– Боже, Джессика. Представить не могу, через что ты прошла. Прошу, вернись

домой. Мне нужно увидеть тебя. Когда ты сможешь вернуться?

Я посмотрела на Ноа, который еще был со мной.

– Я не знаю, какой план.

– Я хочу, чтобы ты вернулась скорее. Хватит беспечности. Пора вернуться домой.

– Я позвоню, когда что–нибудь узнаю.

Мы попрощались, и я была рада, что успокоила ее. Я попросила позвонить Софи.

– Джессика, боже! Мы слышали название корабля по телеку, – сказала Софи. – Ты не

ранена?

Я снова заплакала.

– О, милая, – сказала она мягче. – Боже, ты в порядке? Я так рада тебя слышать.

Я глубоко вдохнула.

– Мы с Грантом в порядке, но Квинн… он…

– Нет.

Мы сидели миг в тишине.

– Я не могу об этом говорить. Мне так жаль, было так сложно.

– Шш. Боже, все хорошо, любимая, – она всхлипывала.

– Софи, можешь сходить к Найтам и сказать им, что я в порядке и позвоню им, как

только смогу? Можешь сегодня это сделать?

– Я уже в пути. Считай, что это сделано. Когда ты вернешься?

– Не знаю. Нам нужно сначала вернуть Квинна домой.

– Я скучаю. Будь осторожна.

– Я тоже скучаю. И по Нирану! – я уже улыбалась сквозь слезы, почти смеялась. –

Прошу, поцелуй его и обними за меня.

– Хорошо.

Я отдала наушники Харрису и попросила увидеть Гранта.

Ноа отвел меня на два этажа выше, в лазарет. Он дважды стукнул в металлическую

дверь, его поприветствовал врач. Они переговорили, отошли, пропуская меня.

Грант уже смотрел на дверь, когда я прошла через нее. Я замерла на миг, а потом

бросилась к нему. Он лежал на кровати, нога была приподнята, но все остальное было

целым. Я уткнулась лицом в его грудь, он гладил мои волосы. Я перевела дыхание,

поднялась и поцеловала его. Я прижала ладони к его щекам и наслаждалась теплом его

губ.

– Ты в порядке? – спросила я.

Он кивнул.

– Я так рада.

Грант взял меня за руку, Ноа принес мне стул и ушел.

– Как ты? – сказал Грант.

– В порядке. Я говорила с сестрой. Мне дали позвонить ей. Она переживала, ясное

дело, и была очень рада меня услышать.

– Это хорошо.

Я потирала руку Гранта большим пальцем и смотрела на наши переплетенные

пальцы. Мы сидели в тишине минуту, а потом я сказала:

– Нужно позвонить Бриджит.

Грант нахмурился.

– Да, – сказал он, пытаясь звучать сдержанно.

– Это ужасно, Грант, – мой голос сорвался.

– Знаю.

– Он не заслужил смерти.

– Верно. Никто не заслужил того, что случилось. Хотел бы я все это исправить,

отмотать назад и все вернуть, но не могу. Я ничего не делал последние сутки, только

думал о тебе и Квинне. Я не знаю, как выразить, как ужасно себя чувствую за то, что вы

оказались в такой ситуации.

Мы встретились взглядом, я сжала его руку.

– Но нам нужно жить, – продолжил он. – Нам нужно вернуть тебя домой,

позаботиться о Квинне и его похоронах, о его семье.

– Я не хочу домой. Я хочу быть с тобой.

Он склонил голову и опустил взгляд.

– Твоя сестра и семья заслужили вернуть тебя. Невредимой.

– Сестре нужно знать, что я в порядке, и она будет в порядке. Я тебя не оставлю.

Ноа вошел с двумя офицерами.

– Простите, что мешаю, но мы хотели бы поговорить с вами как можно скорее.

Нужно заполнить отчет и связаться с родней Квинна.

– Да, конечно, – Грант повернулся ко мне. – Обсудим это позже.

Ноа придвинул инвалидную коляску к кровати и помог Гранту пересесть туда. Мы

покинули комнату, пришли к лифту, добрались до комнаты коммуникаций, где я звонила

Кэролайн и Софи. Ноа спросил фамилию Квинна.

– Эснер. Квинн Эснер. Он из Майами. Он жил там с девушкой.

– Бриджит, – добавила я.

Ноа кивнул.

– Лучше сначала связаться с его семьей. Согласны?

– Да, – сказал Грант. – Но я не знаю, где они живут или как их найти. Думаю,

придется начать с Бриджит. Я хочу поговорить с ней, – он сглотнул.

Я прижала ладонь к плечам Гранта. Он знал слишком хорошо, что значит потерять

любимого, и он ощущал не только долг сообщить ей, но и родство в этом. Он словно был

членом клуба, в который никто не хотел вступать.

Мы говорили, а Харрис стучал по клавишам и нашел за пару секунд телефон Квинна.

– У нас есть номер, сэр, – сказал он Ноа.

Ноа повернулся к Гранту.

– Нужно еще время?

Грант покачал головой, они набрали номер.

В Майами было за полночь. На последнем гудке кто–то ответил.

– Бриджит? – спросил Грант. Мы слышали только его сторону. – Это Грант Флинн.

Он замолчал и слушал ее.

– Да, я поэтому звоню.

Пауза.

– На прошлой неделе возникли проблемы. На корабль, кхм, напали… – он потер лоб,

рука упиралась в подлокотник кресла. – Нас держали в плену пять дней, и Квинна вчера

застрелили, когда нас уже шли спасать. Он не выжил.

Я склонилась к нему, слышала, как она повторяла «нет» и «что?». Грант спрятал

лицо в ладонях, давая ей закончить. Она хотела знать, что случилось. Хотела все

подробности последних дней Квинна, и Грант это ей дал. Он не рассказал о самом

жутком, не говорил, что Квинн страдал, он плакал с ней полчаса. Она была в шоке, но к

концу сказала, что сама передаст новость его матери.

– Мы доставим его домой, – последним сказал ей Грант.

Он отдал наушники Харрису и глубоко вдохнул.

– Хотите связаться еще с кем–то, мистер Флинн?

– Нет, – сказал он, качая головой.

Ноа отвел нас на палубу, где нас ждал ужин.

Грант посмотрел на еду, отодвинул тарелку.

– Это неправильно. Быть здесь. Вся неделя. Корабль. Все.

– Знаю, – мои ладони были прижаты к коленям.

– Я не могу перестать думать, а если? – он отклонился. – Не нужно было брать вас

туда.

– Хватит. Не надо так с собой.

– В этот раз это была моя вина. Это была ситуация жизни и смерти, и я мог

управлять ею. Но не справился.

Когда Джей была больна, его руки были связаны, но он не мог ничего сделать. Ни во

время, ни после. Она была больна, и власть была у болезни. Ни деньги, ни выбор, ни

лекарства не помогли. Он это знал, он смог с этим жить. Пришлось. Но я видела в его

глазах, он ощущал ответственность за то, что случилось со мной и Квинном.

– Никто не должен быть в тот день на борту. Это моя вина, – он стиснул зубы и

потер шею.

– Не делай это с собой. Прошу, Грант. Это моя вина. Я сама на это подписалась, и я