Кайен покачал головой, словно выслушивал оправдания нерадивого ученика, второй раз подряд сбежавшего с уроков.
— Кому ты это говоришь? Канаме, я вижу твои глаза, я знаю, хоть и слишком примерно, твои планы. Я никогда не поверю, что тут всё настолько просто. У тебя не бывает «просто», ты любишь сложные, многоходовые партии. Не надо втягивать ещё и её.
— Ответ «я не причиню ей зла» — устроит?
Молодой глава клана Куран прекрасно понимал, что разговаривает не с простым человеком, а с умнейшим и одним из сильнейших охотников, близким другом его родителей и знавшим его самого с раннего детства, по крайней мере — с раннего детства в этом теле. Раз уж родители доверяли ему настолько, что он знал вещи, до сегодняшнего дня неведомые ему самому, то этого человека точно обмануть не так уж просто. Поэтому он ответил максимально честно, не углубляясь в подробности, но всё так же честно.
— Клянёшься? На крови.
Куран вздохнул, посмотрел в окно, не нашел там ничего интересного и снова повернулся к собеседнику. Тот явно был не дурак. Клятву на крови не может нарушить даже он. Беспроигрышный ход.
— Тогда ты дашь мне её координаты? И не попытаешься спрятать её от меня?
— Да. Только тогда. Ты же знаешь, я люблю Юки всем сердцем, как свою собственную дочь и ты тоже любишь, я даже знаю, на что ты готов ради неё, но нельзя ради этого жертвовать той, другой сестрой.
— Хорошо. Я поклянусь.
Канаме расстегнул пуговицу на рукаве, закатал манжет и быстрым движение рассёк кожу прямо кончиком своего ногтя, на бледной коже выступила капелька крови, за ней ещё одна и несколько секунд спустя, крови уже было достаточно. Он обмакнул палец в крови и протянул Кайену.
— Бери мою клятву. Я клянусь не причинять вреда… Кому?
— Мияко. Мияко Куран.
— Ясно. Я, Канаме Куран, клянусь не причинять вреда Мияко Куран и так будет до окончания моих дней.
Директор Кросс накрыл рану на его руке своей рукой и произнёс:
— Я — Кайен Кросс, принимаю твою клятву. Да будет так до скончания твоих дней.
Потом он взял листок бумаги и что-то там написал, на секунду задумался и протянул листок Курану.
— Держи, это её адрес, но имей ввиду, что я предупрежу её о твоём визите. Если она решит, что не хочет видеться с тобой, то это будет её и только её решение.
Вампир взял листок, прочитал написанное на нём и кивнул, соглашаясь с условиями.
— Я пошел. Что-нибудь передать Юки?
— Конечно! Скажи, что папочка любит её и ждёт в гости! Вас обоих!
При упоминании приёмной дочери его лицо сразу же утратило следы душевных метаний и тяжки раздумий. Светлая и добрая, как и её погибшая мать, девушка неизменно заставляла его улыбаться.
Канаме усмехнулся, глядя на эту метаморфозу:
— Конечно, мы придём, как только я решу кое-какие проблемы.
— Например?
— Ты веришь в то, что Ридо затеял и провернул всё это один?
— Нет и есть у меня кое-какие подозрения, осталось только их проверить.
— Не скажешь какие?
— Ну почему не сказать? В этом как-то замешана гильдия охотников, в конце-концов, им не впервой проворачивать подобное в сговоре с вампирами. Только доказать это будет сложно.
— Постарайся, а я проверю кое-кого из вампиров. Кстати, а где ты нашел эту Мияко?
— Ну, это небольшое имение в горах, официально не имеет никакого отношения к вампирам и принадлежит человеку, но по сути им владели вампиры. После того, как мне удалось достать её оттуда, имение самым странным образом сгорело. Сейчас почти ничего о нём не напоминает.
— И никакой связи того человека — владельца имения, с вампирами ты не нашел?
— К сожалению, нет, не нашел.
— Где оно было? Я тоже попробую посмотреть со своей, так сказать, стороны.
Кросс прекрасно понимал, что после появления Мияко, этот разговор был неизбежен и точно так же понимал, что она — прямая угроза для власти Канаме, но вроде бы ему удалось выиграть хоть какое-то преимущество для неё, а сейчас Канаме был прав, надо было решать, кто и с какой целью помогал Ридо.
========== Глава клана ==========
Мияко нервно пыталась разлить чай в чашки, почему-то чай разливался на стол, на пол, на рукав домашнего платья, но никак не в чашку. Вот зачем она туда влезла? Ведь знала же, что на глаза остальным вампирам лучше вообще не показываться, пусть и думали бы дальше, что она сгинула неизвестно где, а может и вовсе не знали бы о её существовании. Что, ей тут плохо жилось?
- Давай, я сам налью. - наконец-то не выдержал Кайен, молча сидевший до этого в кресле.
Девушка молча отошла от стола, попыталась оттереть салфеткой рукав, впрочем, безуспешно, потом махнув рукой, буквально упала в другое кресло.
Мужчина справился с задачей куда успешнее, переставил поднос с двумя чашками чая, маленькой изящно сахарницей и имбирным печеньем на столик между их креслами и снова сел.
- Ты зря так боишься, он тебе ничего не сделает, хотя бы потому, что не сможет, да и ты сама тоже чистокровная, не забывай об этом.
- Я не боюсь, просто не люблю новые лица. Ты же знаешь.
Мияко попыталась изобразить, что сама верит в то, что только что сказала, верить не получалось даже самой, какой бы чистокровной она не была, но выросшая среди четырёх стен и в компании парочки немногословных служанок, она действительно боялась встречи с другими вампирами и уж тем более встречи с братом. Конечно, ей не хватало знаний об устройстве мира вампиров, но даже того, что она знала, хватало, что бы понять её появление могло спутать ему все карты и он вряд ли счастлив тому, что она объявилась.
Кросс покачал головой и улыбнулся, показывая, что не верит ни единому её слову, но прекрасно понимает её.
- Ты не сможешь прятаться вечно, рано или поздно, но тебе всё равно пришлось бы выйти в свет.
- Столько лет жила и дальше прожила бы прекрасно, без вашего “света”, “высшего общества” и прочего. - скривилась Мияко.
- Знаешь, в такие моменты ты особенно похожа на Джури, когда она бывала недовольна, у неё появлялось точно такое же выражение. И у малышки Юки тоже, - улыбнулся Кайен.
- Не сравнивай меня с ней!
- С кем? - изобразив непонимание, спросил мужчина.
- С тем, - буркнула Мияко.
- Ты можешь бесконечно сердиться на них, но они искали тебя, если бы они могли хоть что-то сделать.
- Могу сердиться и буду, - угрюмо ответила девушка.
- Ты говоришь как ребёнок, хотя вроде бы уже почти что взрослая женщина, - лукаво улыбнулся её собеседник.
Девушка резко повернулась, серые глаза непроизвольно окрасились красным, а губы сжались в тонкую почти что бескровную линию, на фоне которой резко выделялись белые и острые клыки, сейчас в ней чувствовалась опасность, сейчас она не была испуганным перспективами ребёнком, нет, в ней была сила, огромная и неподвластная разуму обычного человека, пусть даже и полувампира, по иронии судьбы, ставшего охотником. Кайен всё продолжал улыбаться, наблюдая за ней - дочерью Джури и сестрой Юки, так похожей на них обеих, но одновременно и сильно от них отличавшейся, не знавшая ни любви, ни ласки Мияко, готова была нападать на любого, кого считала опасным, в ней не было и капли той доверчивости, которая так подкупала в характере Юки, но и не было уверенности в себе, которая отличала Джури.
Один прыжок и руки Мияко взметнулись кверху, захваченные стальной хваткой бывшего охотника.
- Успокойся, всё хорошо, - голос мужчины был плавным и спокойным.
Конечно как бы не парадоксально это звучало, но ему нравилось дразнить её и смотреть как она сердиться, вот только сегодня не самый подходящий для этого день, пожалуй тут он слегка перегнул палку. Ну ничего, это поправимо. Вот уже вампирша начала дышать не резко и прерывисто, а размеренно, глаза вновь посерели и уже не внушали такого ужаса, как минуту назад. Он разжал пальцы, отпуская девичьи запястья.
Она стояла с виноватым видом и потирала красные полосы, оставшиеся от его пальцев.
- Извини, я так глупо повела себя.
