— Опять?! — возмутился Фаргон. — Как тебя нашли?

— К моему счастью, когда я очнулся, предо мной нависло лицо Тревиса.

— Тревиса?! Ему же перерезали горло — Свэн был в шоке и не понятно от чего: от всей истории целиком или от драматического воскрешения загадочного человека.

— Я выжил после двух ночей побоев, пыток, разрыва грудины стеклом и недельного плаванья в холодных водах. А тебя удивляет, как выжил Тревис? — спросил с недоумением Свэн.

— Нет… Пожалуй, что нет. Но все же, как это возможно?

— Когда его «мертвое» тело бросили на землю, уголь Темнотверди заживил кожу на горле человека, оставив безобразно-уродливый шрам. Тем не менее, Тревис выжил. Притворившись мертвым, он дождался подходящего момента и сбежал. За те полгода, что я возвращал свою сноровку, ему удалось собрать небольшой отряд, разжиться оружием и кое-какими связями.

— Как он узнал, что ты окажешься в Ледоморе в то утро? — спросил Фаргон у Свэна.

— Всего за пару часов до моего возвращения, до него дошел слух о том, что светлый эльф, очень похожий на меня, был найден на ферме Анделла и его дочерей. Интуиция подсказала наемнику, что я захочу уничтожить противника и первым же делом отправлюсь в гавань.

— Тогда почему он сам не пришел к тебе на помощь? — спросил Сарэн.

— Из Ледомора выходила всего одна тропа. Поехать сразу за наемниками — значило вызвать подозрения и поставить под угрозу план.

— Какой план? — спросил Фаргон.

— Тревис полгода выслеживал анонима и наводил справки. Узнать, где находится «Алхимик», ему удалось только вечером того же дня. Господин «никто» был на борту «Лесной песни» и плыл по морю Холодных Огней в Рофданхем.

— И вы решили настигнуть его в море. — предположил Сарэн.

— Да. Этой же ночью из Ледомора уходил ещё один корабль: купеческое судно. — пояснил эльф. — Мы проплыли под водой и взобравшись в трюм, перебили всю команду. Через пять часов Темнотвердь осталась в туманах далеко позади, а солнце поднялось над бушующим морем. Спустя двое суток, мы нагнали «Лесную песню». Две ночи и два дня нам не удавалось взять её на абордаж.

— Почему лучники не подожгли корабли друг у друга? — спросил Фаргон.

— Шторм стоял такой, что обе стороны отчаянно пытались удержаться на палубах. О стрельбе не было и речи. В конце концов, мы догнали их и взяли на абордаж неподалеку от Рофданхема. «Алхимик» собрал вокруг себя лучших воинов. Справедливо будет заметить, что и происки Тревиса не прошли даром: под крылом наемника собралась банда настоящих головорезов. Когда корабли столкнулись, недельная гонка завершилась в течение пяти минут. Все кончилось тем, что я перерезал «Алхимику» горло.

— Что с рунной рукописью? Вам удалось найти её? — спросил Фаргон.

— Мы обыскали корабль: все трюмы, койки, сундуки и матросов… Вообще все, что можно, но поиски не увенчались успехом. — ответил Свэн. — Тогда, мы пересели на шлюпки и потопили суда.

— Удивительная история. — заметил Фаргон.

— Любопытно, что стало с той пещерой. — Сарэн задумался.

— По словам Тревиса, вход в неё так никому и не удалось открыть.

— Но, ведь у «Алхимика» был рунный свиток. Получается, что легенды врут? — поинтересовался Сарэн.

— Тебе лучше знать. Хранители огня — твои родичи. Возможно, для открытия врат недостаточно было одной рукописи. Скорее всего, они были привязаны к какой-то дате. А может и вовсе артефакт оказался подделкой. Ну, и, конечно, не исключен вариант, что вся эта история лишь нелепая выдумка. Байка — называй, как хочешь. Но мне не хочется в это верить. Не хочется верить в то, что все эти лишения были ради какого-то миража…

— Что стало с Тревисом? — спросил Фаргон.

— Мы так и не вошли во владения Рофданхема. — ответил эльф. — Пройдя сквозь Талые льды, наш отряд выдвинулся в Дунгорад. Усталые и обессилившие, мы остановились в таверне «Допрыгавшийся гусь». Я всегда удивлялся тому, что в Дунгораде почти не было кузен, не считая «монолита», конечно. А это присутствие такого огромного количество эльфов и людей… Дунгорад по истине можно считать торговым сердцем Пантаки. Хотя, подождите… — Свэн почесал скрытый под роскошными волосами затылок. — Элвенстед ничуть не уступают ему в своем величии!

— Почти все оружие, что можно встретить на Пантаке, выходит из-под рук дворфских мастеров. — добавил Сарэн.

— Да. — поддержал его Свэн. — Знаешь, уже в те годы я прочно укрепился во мнении, что если люди, эльфы и орки преподносят молитвы богам, то дворфы, несмотря на громкие речи о предках, молятся элю и золоту. Ха! — Свэн выдержал паузу. — И так… Я отвлекся. Мы оказались в Дунгораде: без денег, без свитка, без поддержки Фаррела… Вернись я в наемники, пришлось бы начинать все с чистого листа. Убивать и воровать больше не хотелось ни Тревису ни мне. Его команда распалась и остались лишь мы вдвоем. Очень скоро, он начал жаловаться, что не переносит королевство дворфов и хочет осесть в Элвенстеде. Тогда я решил, что отправлюсь в Рофданхем, на службу к Вильяму Камнезубому, а Тревис пойдет своей дорогой. Переведя дух и купив на последние деньги лошадей, мы поскакали на северо-запад, к королевству твоего отца — Свэн посмотрел на Фаргона. — Когда мы сделали привал, нам оставалось около шести часов пути. Вместе с Тревисом, я разбил лагерь у дерева и разжег костер. Было ещё светло. Я сказал ему, что собираюсь поймать дичь на ужин и отправился на охоту. К тому моменту, когда солнце зашло за горизонт, я уже выловил двух зайцев и возвращался к лагерю. То, что я увидел, заставило кровь в моих венах вскипеть: он стоял перед всадником и протягивал ему тот самый рунный свиток! Представьте?!

— Что?! Не поверишь, а я догадывался! — возгласил Фаргон.

— Он использовал тебя! — добавил Сарэн.

— Да! Я присел на корточки и продолжал наблюдать за происходящим. Высокий, темный эльф с серебряной диадемой величественно восседал на коне. Я разглядел в центре его украшения инкрустированный рубин, мерцающий в свете факела. Незнакомец говорил с Тревисом о чем-то важном, затем развернулся и ускакал прочь. Тогда я понял, что раз у нас есть только лошади, а эльф ему ничего не передал, значит сделка состоялась ещё давно и Тревис, вероятно уже получил свою награду.

— Выходит, что «Алхимик» вез свиток на Пантаку. — заметил Фаргон.

— Вероятно, убив его, Тревис помешал сделке сам того не зная, и прибыв в Дунгорад со свитком, быстро нашел заинтересованное лицо. Я подождал ещё пол часа, пока совсем не стемнело и подошел к лагерю. Он сделал вид, как будто ничего и не было. А я сделал вид, как будто ничего и не видел. На утро мы попрощались. Но не на долго… Я дал ему время набрать дистанцию и отправился следом. К утру, он уже знал, что я скачу за его головой, а я чувствовал, что он этого ждет. Мы вышли на равнину, усыпанную снегом. Он стоял у коня и держал в руках мерцающий клинок. Тревис смотрел на меня спокойным взглядом. Я спешился и зашагал в его сторону, обнажив меч. Мы стояли в двадцати метрах друг от друга в ослепляющем, дневном свете. В небе парил орел, а на землю падал белый снег. Бой был коротким: я убил его, так и не узнав, куда делся свиток и что Тревис за него получил.

— Так ты не пытался выследить всадника? — спросил Сарэн.

— У меня кончалась провизия и я был недалеко от Рофданхема, а эльф ускакал в Алый листопад. У меня не было ни сил, ни ресурсов, чтобы продолжать погоню. Я оседлал коня и поскакал на север.

— Что же такого необычного в этой пещере, что эльфы готовы резать друг другу глотки и дарить врагам горы золота, лишь бы открыть её врата? — спросил Фаргон у Свэна.

— Легенды гласят, что артефакты драконов были оставлены на земле для того, чтобы достойнейшие из нас воспользовались их силой. Одни из магических предметов даровали огромную мощь, другие открывали врата к тайным знаниям, а третьи наделяли властью. Все это — легенды. Очень древние и уважаемые. Большинство из них можно найти посреди рукописных рун, украсивших стены наших храмов.

— Да уж. История, так история. — сказал Фаргон и глубоко вздохнул.