По её лицу проскользнула тень.

— Моя мать бросила меня, когда мне было четыре, и я начала рассказывать людям о маленьком человеке в своей голове. Полагаю, не помогло и то, что вдобавок к этому я избивала детей в два раза больше себя. Никто другой из её семьи не захотел взять меня, поэтому я оказалась в нашей прекрасной системе попечительства несовершеннолетних. Меня достаточно много передавали по кругу. Никто не хотел ребёнка, который слышал голоса в голове и который должен был посещать психотерапевта дважды в неделю из-за проблем со сдерживанием гнева.

Она откинула свои светлые волосы назад и её глаза преисполнились гордости.

— Но я всегда знала, что была иной не без причины. Когда мне было десять, я сбежала из последней дыры, в которую меня подкинули. Я прожила на улице три недели, прежде чем Полетта случайно натолкнулась на меня. Как только она заговорила со мной, я поняла, что она была такой же, как и я, и ей не пришлось дважды меня уговаривать пойти с ней. Она привезла меня в Волстром, который являлся их охраняемым посёлком в северной Калифорнии, и я жила там до тех пор, пока не приехала сюда два года назад. Ты знаешь, что я была самой старшей из сирот, которых когда-либо привлекали… до тебя?

— Николас упоминал об этом.

Холодность Джордан в отношении меня, проявленная вначале, теперь приобретала смысл. Её прошлая жизнь была довольно дрянной, и затем она приехала сюда, где почувствовала себя любимой и особенной, и, по словам Майкла, она была первая во всём, что делала. Затем появилась я и все стали говорить о сироте, которая продержалась в мире смертных семнадцать лет. Я украла её центр внимания, и даже если это было не по моему собственному желанию, она обиделась за это на меня. По крайней мере, похоже, теперь она преодолела это.

Её глаза широко распахнулись.

— Николас упоминал меня?

— Он сказал мне, что тебе было десять, когда они нашли тебя и все другие сироты были не старше семи.

Увидев выражение её лица, когда она услышала, что Николас говорил о ней, я пренебрегла фактом, что он не упомянул её имени, а лишь сказал, что сирота была девочкой. Улыбка, которая осветила её лицо, стоила крошечной недомолвки.

— Кстати, а как Николас нашёл тебя? — спросила она, со ртом, полным еды.

— Я была в клубе в Портленде со своими друзьями, — неопределённо ответила я. — Несколько дней спустя, он выследил меня и рассказал мне, кем я была. Я не слишком обрадовалась этому.

Она бросила на меня скептический взгляд.

— Почему?

— Знание, что внутри меня живет демон, совершенно выбило меня из колеи. Тебя это не волновало?

— Ты шутишь? Я обнаружила не только то, что не была безумна, как все говорили, а ещё и то, что была бессмертной и имела сверхспособности. Я была как «Проклятье, да, где мне надо расписаться?»

Я задумчиво жевала сэндвич. У нас с ней было такое разное прошлое. У меня был папа и затем Нейт, которые любили и заботились обо мне, не говоря уже о моих друзьях. Вырасти в патронажной семье и жить на улице в возрасте десяти лет; не удивительно, что она с распростёртыми объятиями приняла наследие Мохири. Я никогда не осознавала, насколько мне повезло в сравнении с такими людьми как она и Майкл, которым пришлось гораздо труднее меня.

Джордан положила свой недоеденный сэндвич на прикроватную тумбочку и встала.

— Думаю, мы с тобой будем отличными друзьями. И чтобы показать насколько я отпадная подруга, я собираюсь доказать тебе, что права насчёт твоего воина.

— Что ты имеешь в виду?

Она подошла к моему гардеробу.

— Ты прячешь себя под этими ужасными толстовками, но я видела тебя в той мокрой футболке и это позор всё время себя прикрывать.

— Я не прячу, и нет ничего плохого в том, как я выгляжу. И так уж вышло, что моя одежда мне нравится, она удобная и практичная.

— Скучная, — пропела она из глубин моего гардероба. — У тебя здесь нет ничего кроме потрёпанных джинсов и кроссовок.

— Эй, я люблю эти джинсы.

Она вышла из гардероба.

— Позволь мне предположить, у тебя дома в друзьях были только мужчины и ни одной подруги.

— И что?

— А то, что подруга позаботилась бы, чтобы у тебя было, как минимум, несколько приличных комплектов одежды, чтобы ты смогла одеваться время от времени как женщина. Слава Богу, теперь у тебя есть я.

— Я думала, я тебе понравилась потому, как не была слишком девчачьей.

Джордан провела вверх и вниз рукой по своему телу, которое было облачено в джинсы, стоимостью, вероятно, больше, чем три пары моих джинсов, и в красивый чёрный топ с кокетливым вырезом в греческом стиле.

— По-твоему я выгляжу по девчачьи? Нет, я выгляжу сексуально. Поверь мне, разница есть.

Я скрестила руки на груди.

— Это твой стиль, не мой. И если ему… любому парню я не нравлюсь такой, какая я есть, тогда он не стоит моего времени.

— Ха! Он тебе нравится.

— Нет, это был просто пример. Не переиначивай мои слова.

Она одарила меня хитрой ухмылкой.

— Ты выглядишь крайне взволнованной для девушки, которой всё равно.

Я повернулась, чтобы взять бутылку воды, в качестве повода, не смотреть на её самодовольную улыбку.

— Я взволнованна, потому что у тебя особый дар сводить людей с ума.

Она начала смеяться, но затем вскрикнула:

— Эй!

Я резко развернулась в своём кресле и обнаружила её стоящей на четвереньках, всматриваясь под мою кровать. Она подняла голову, посмотрела на меня и скривила лицо.

— Неприятно тебе говорить, но у тебя комната инфицирована импами. Маленькие ублюдки украли мой сэндвич.

Я ладонью накрыла свой лоб.

— Чёрт, я забыла принести им что-нибудь поесть сегодня. Должно быть, они голодны.

Она приоткрыла от изумления рот.

— Ты их кормишь? Ты хоть знаешь, что они вороватые маленькие крысёныши, которые украли бы твою мать, если смогли бы её поднять.

Из-под кровати я услышала гневную болтовню.

— Не думаю, что им нравится быть названными крысёнышами. И если они захотят украсть мою мать, пусть забирают, если она когда-нибудь появится, — я отломила большой кусок от своего сэндвича и подошла к кровати, чтобы положить его под неё. — Они неравнодушны к черничным кексам, но съедят всё что угодно, если голодны.

Джордан села на корточки и ошеломленно посмотрела на меня.

— Ты относишься к ним как к домашним питомцам? Ты весьма странная девушка, Сара.

Я ухмыльнулась, поскольку она и половины не знала.

— Хочешь увидеть питомцев? Пошли со мной, и я представлю тебя Хуго и Вульфу.

Глава 10

— Сара, ты сегодня очень мило выглядишь.

Я одёрнула край позаимствованного топа, когда шагнула в апартаменты Тристана.

— Джордан попыталась спустить на меня Профессора Хиггинса³.

Моя новая подруга оказалась гораздо более властной, чем мои друзья дома, и ей было сложно сказать «нет», когда она что-то вбивала себе в голову. Сегодня вечером она каким-то образом убедила меня надеть один из её топов — бледно-розовый с милым цветочным кружевным верхним слоем, который оказался менее всего открытым из всех тех, что она заставила меня померить — и оставить, в виде исключения, волосы распущенными. Как минимум, топ не был таким же облегающим на мне, каким он был на ней. Я положила этому конец, когда она захотела, чтобы я обула туфли на высоком каблуке, и вместо этого остановила свой выбор на удобных балетках.

Тристан рассмеялся и закрыл за мной дверь.

— Ну, выглядишь ты прекрасно и целая и невредимая после твоего небольшого, но сурового испытания сегодня утром.

— Это ничто по сравнению с некоторыми другими передрягами, в которых я побывала, — я села на диван, а он устроился напротив меня, демонстративно сморщив лоб. — Серьёзно, я в порядке, — уверила я его.

Черты его лица расслабились, и на губах заиграла улыбка. Когда я впервые его встретила, я не знала что чувствовать по отношению к нему, особенно потому что он был отцом Мадлен. Тристан был покладистым человеком, чтобы понравится, и сложно было не заметить, что он заботился обо мне.